Хронология среднего палеолита

Хронология среднего палеолита содержит сведения о важнейших археологических и антропологических находках, а также о геологических и климатических этапах, за период примерно 300 тыс.-50 тыс. лет назад.

Указание «тысяч лет назад» в таблице опускается. При этом пометка «около» означает возможный разброс дат для одного события (которое располагается в списке, как правило, по наиболее поздней дате), а «между» означает промежуток, включающий в себя несколько однородных событий.

Крупным шрифтом отмечены важнейшие геологические, палеоклиматические и генетические сведения.

Около 300—200 тыс.

• 300-243 — Стадия MIS 8.
• Около 300 — Переход к индустрии Mode 3 от Mode 2 (от ашеля к мустье) в Африке. Существует гипотеза, что она связана с Homo helmei.
• Около 300—200 — Переход от архантропов к палеоантропам (по Ю. И. Семёнову).
• 300—250 — Амудийская культура на Ближнем Востоке, теперь рассматривается как часть мугарской (слои Ябруд I, Адлун, Табун, пещера Зуттийе).
• 300—250 — Датировка Диринг-Юряха (самаровское оледенение).

• Около 300 (?) — Череп из Кабве (ранее Брокен-Хилл, Замбия). Первоначально классифицирован как родезийский человек, но сейчас его относят к Homo heidelbergensis.
• Около 300 — Местонахождения Дубоссары I и Погребы I (Молдавия).
• Около 300 — Местонахождение Михайловское на нижнем Доне.
• Около 300 — Стоянка Исимила (Танзания).
• Около 300—200 — Третья фаза Чжоукоудянь.

• Между 284—235 — Формация Каптурин (к западу от оз. Баринго, Кения), этап К4, ряд находок орудий (переход от ашеля к леваллуа).
• Около 286—276 — Находки в пещере Вондерверк: индустрия форсмит (англ. Fauresmith).
• Около 300—270 — Череп KNM-ER 3884 и фрагменты KNM-ER 999 из Кооби-Фора, возможно, современного типа.
• Около 265 — Стоянка у водопада Каламбо (Замбия). Орудия, близкие индустрии Лупембе.
• Около 265 — Находки орудий Mode 3 из пещеры Твин-Риверс (англ. Twin Rivers, Замбия), близкие лупембской индустрии.
• Около 260 — Череп вероятного сапиенса из Флорисбада (ЮАР), иногда классифицируют как Homo helmei.
• Около 254 — Находки сангойских орудий в Бете I (Кот д’Ивуар).
• Около 250 — Неандертальские черепа Саккопасторе (Италия)
• Около 300—250 — Находки в Гарба III (Эфиопия).
• Около 300—250 — Останки, вероятно, Homo heidelbergensis из Мелка-Кунтуре (Эфиопия), Гарба IV.
• Около 400—250 — Череп из Ндуту (Танзания).
• Более 250 — Останки, вероятно, Homo heidelbergensis из Кебитат (Марокко)
• Более 250 — Палеоантроп из Сиди-Абдеррахман (Марокко)..

• Между 250—150 — Начало среднего палеолита (раннемустьерская индустрия) на Ближнем Востоке (тип Табун D).

• 243-191 — Стадия MIS 7.
• Около 235 — Находки у Гадемотты (близ оз. Зивай, Эфиопия).
• Ранее 230 — Появление неандертальцев..
• Около 230 — Фрагмент останков из Эрингсдорфа (Германия) — самый ранний известный неандерталец.
• Около 227 — Нижний уровень находок в пещере Бордер (горы Лебомбо)..
• Около 225 — Останки человека из Сванскомба (Великобритания).
• Около 300—220 — Местонахождение Холон (Ближний Восток).
• Около 209 — Череп из Дали (Шэньси).
• Около 200 или 450 — Человек из Кон-дель-Араго, или «тевтавельский человек» (Франция).

• Около 300—200 — Останки возможного сапиенса из Элийе-Спрингс (Кения).
• 300 или 200 — Человек из Штейнгейма (Германия)..
• 250 или 200 — Зубы и фрагменты челюсти из пещеры Понтневидд (Северный Уэльс), близок неандертальцам.

Без точных дат:

• Миндель-рисс или ранний рисс — ранние слои стоянки Чонгок-ни в Корее.
• Куртакский комплекс в долине Енисея. Дата не вполне ясна.
• Торгалык А в Туве. Тобольское или начало самаровского времени.
• Гора Игетей I в Приангарье. Олонский и тарахайский пласты артефактов (домустьерских). Средний плейстоцен, дата неясна.
• (?) Кабалванская индустрия на Филиппинах.
• Средний плейстоцен — Формация Авайден Меса в долине Кагайян (о. Лусон, Филиппины), стоянки Ранчо Эспиноша, Ранчо Мадригал.
• Средний плейстоцен — Предметы на террасе Кабенге р. Валоне (Валланер) на о. Сулавеси.
• Средний плейстоцен — Череп из Хатхнора в долине р. Нармада (ранний архаичный сапиенс).
• (??) Средний и, возможно, нижний плейстоцен. Япония, памятники Бабадана, Задзараги, Накамино. Данные отвергаются, см. Японская палеолитическая мистификация

Около 200—130 тыс.

• 200-125 — Традиционная датировка периода рисс. Соответствует заальскому, уолстонскому, среднерусскому (днепровскому (MIS 8 = около 260) + одинцовскому межледниковью + московскому (MIS 6 = около 150) оледенениям (московское = стадии варта)). В Сибири — Бахтинский надгоризонт, разделяемый на Самаровский (R1 = MIS 8), Ангальский (R1-2) и Тазовский (R2) горизонты (тазовский датируется 170—140).
• Около 200 — Начало среднего палеолита в Европе.
• Около 200—160 — Древнейшие бесспорные останки людей современного типа (подвид человек Идалту) из Восточной Африки, останки из Омо: (Омо-Кибиш — 195 тыс., Херто в формации Бури) — 160 тыс..
• Около 200 — Останки из Нгалоба (LH 18, то есть летольский гоминид 18, Танзания), вероятно сапиенс.
• Около 200 — Гоминид из Цзиньнюшань англ. Jinniushan (или англ. Jinniu Shan, кит. «Гора золотого быка», Ляонин) (архаичный сапиенс).
• Около 200 — Материалы 5-й почвы Каратау I (Таджикистан).

• 191-130 — MIS 6.
• Около 190 или ранее — Челюсть эректуса из Хэсянь (англ. Hexian, Аньхой, Китай).
• Около 220—180 — Артефакты с острова Саи (течение Нила в Судане), тип Mode 3, близкие сангойской индустрии.
• Между 180-50 — Ябрудские комплексы (Ближний Восток). Выделяют в ней типы мустье.
• Около 240—177 — Фрагменты останков из пещеры Мумбва (Замбия).
• Около 177 — Фрагмент останков из пещеры Твин-Риверс.
• Около 175 — Стоянка с останками индивида, близкого неандертальцам, в Биаш-Сен-Ваас (фр. Biache-St. Vaast, регион Па-де-Кале, Франция).
• Около 224—170 — Денисова пещера на Алтае, остатки гоминин.
• Около 166 — Останки архаичного сапиенса из Одаи (Тамилнад).
• Около 210—160 — Стоянка Динцунь (англ. Dingcun, Шаньси).
• Около 160 — Находки орудий в Дуйнфонтейне (близ Кейптауна).
• Около 200—150 (?) — Ряд памятников Казахстана.
• Более 150 — Останки вероятного сапиенса из Илерет (Кения).

• Рисс II (около 150) — пещера Лазарет) (Франция). Строение в ней. Черепа волка.
• Около 150 — Фрагменты черепов неандертальца из Фонтешевада (Зап. Франция)/
• Между 150-30 — Памятники среднего палеолита Индии.
• Между 140/130 — 90/85 — Индустрия мустье на Ближнем Востоке.
• Около 250—130 — Находки гоминидов из Дадуна (англ. Dadong.
• Около 190—130 — Человек из Джебель-Ирхуд (Марокко). Ранее рассматривался как типичный неандерталец. Теперь относят к современному типу (см. WP). Датировка 190—130 тыс.
• Около 132 — Человек из Альтамуры (Альтамура, юго-восточная Италия) — архаичный неандерталец
• Более 130 — Останки вероятного сапиенса из Синга (Судан) и близ озера Эяси (англ. Eyasi) (Танзания).
• Около 151—126 — Находка неандертальца и ашельских артефактов в Ле-Суар (фр. Le Suard, Шарант, Франция).

Без точных дат:

• Среднеашельские индустрии рисса во Франции (Коммона, Каньи). Появление леваллуазской техники в Европе. В начале рисса во Франции существуют наряду с ашельской тейякская, эвеноская и премустьерская индустрии. Также выделяют лангедокскую индустрию Юго-Западной Франции.
• Рисс — клэктонские индустрии Европы смещаются во Францию и Италию. Поздний клэктон перерастает в шарант (Тейяк).
• Рисс — распространение во Франции индустрии тейяк (Ля Микок, Кон-дель-Араго). Лишена черт леваллуа.
• Рисс — тейякские индустрии на Ближнем Востоке (Рас-Бейрут IIIb-IIIс, Умм-Катафа E-G).
• Рисс — в Индии «поздний соан».
• Днепровское оледенение (вероятно) — коллекция ашеля у хут. Хрящи.
• Стадии OIS 6 и 5 — Местонахождение Ля-Котт-де-Сен-Брелад (фр. La Cotte de St. Brelade, остров Джерси).
• (?) Памятники из оазиса Харга (Западный Египет).

Около 130-70 тыс.

• 130-71 — Период MIS 5.
• 128-116 — Эемское межледниковье в узком смысле (климатический оптимум, период MIS 5e). Повышение уровня моря. Леса в Северной Европе. В Европе сохранялась субтропическая фауна.
• 125-75/70 — Период рисс-вюрм (традиционная датировка). Ему соответствует эемское, ипсвичское, микулинское, казанцевское межледниковья. Соответствует MIS 5. Карангатская трансгрессия Чёрного моря.
• 125-115 — Пелукианская трансгрессия Берингова моря.

• Около 130 — Черепа неандертальцев из Крапины (близ города Крапина, Хорватия) (не менее 24 индивидов) с признаками каннибализма.
• Около 125 — Находки ашельских орудий у оз. Шати (Южная Ливия) — древнейшие для этой части Сахары.
• Около 125 — Артефакты на берегу Красного моря (Эритрея).
• Около 125 — среднепалеолитические находки из Дидваны (Индия).
• Около 125 — Находки в Жаньцзялукоу (англ. Ranjialukou, Три Ущелья).
• Около 120 — Стоянка Лахути I (Таджикистан).
• Около 120 — Пещера Караин в Западной Турции.
• 120-90 — Останки современных людей (24 скелета) из группы Схул-Кафзех (гора Кармел, Израиль).. Однако предполагается (по генетическим данным), что последовал повторный исход людей из Африки на Ближний Восток.
• Около 120 — Плохо сохранились останки неандертальца из Мабы (Гуандун, Китай).
• Около 117 — «Следы Евы» в ЮАР.
• MIS 5e — Возникновение «нубийского комплекса» в долине Нила (Аркин 5, Тарамса 1 и 8), сменяющего сангойский и предшествующего хормузскому.
• MIS 5e (около 130—116) — Находки в пещере Мумбва.

• 116-105 — Период MIS 5d, похолодание.
• Около 115 — находки «нубийского комплекса» в пещере Содмейн (горы Египта у Красного моря).
• Около 115 — Останки сапиенса из пещер в устье р. Класиес.
• После 115, вероятно — Ранние находки в Хауа-Фтеах (Ливия).
• Около 112 — Находки неандертальцев в Абри Буржуа-Делоне, Ла Шез (фр. Bourgeois-Delaunay, Шарант, Франция).
• Между 112—108 — Палеомагнитное явление Блейка.
• Около 140—110 — Памятник Чжоукоудянь XV.
• Около 130—110 — Зубы из пещеры Мумба (Танзания).

• 105-94 — Период MIS 5c. Незначительное потепление.
• Около 125—104 — Находки в Сюйцзяяо (англ. Xujiayao), включая останки возможного сапиенса.
• Около 120—100 — Стоянка Шуйдунгоу (Ордос), хэтаоская культура.
• Около 130—100 — Стоянка Гановче (Чехия): останки неандертальцев и мустьерские (таубахские) артефакты.
• Около 120—100 — Остатки 6 неандертальцев в Мула-Гуэрси (Франция).
• Около 100 (?) — У неандертальцев возникает обычай захоронения.
• Около 100 — Находки в Жура (англ. Zhoura, Марокко).
• Между 100-40 — Среднепалеолитическая индустрия Бамбата (Зимбабве, Ботсвана), названа по пещере Бамбата в холмах Матопо, также местонахождения в пещерах Помонгве и Чангула (англ. Tshangula), стоянка Хами.

• 94-84 — Период MIS 5b. Холодный и засушливый.
• Около 94 — Останки архаичного сапиенса из Хуанлундуна (англ. Huanglongdong).
• 94-18 — Остатки особей Homo floresiensis (пещера Лианг-Буа на Флоресе).
• Около 125-90 — Находки в Бир-Тарфави (Юго-Западный Египет) — период относительно влажного климата в Сахаре.
• Около 90 — Ранние из останков сапиенса из пещеры Бордер (ЮАР).
• Начиная с 90 — Находки в пещере Роуз-Коттедж (англ. Rose Cottage, ЮАР).
• Около 90 — Архаичные сапиенсы в Китае (Динцунь, Люцзян, Лайшуй).
• 88-70 — Симпсоновская трансгрессия Берингова моря.
• Около 85 — Отделение гаплогруппы L3.
• Между 85-45 — Заселение пещеры Комб-Греналь близ реки Дордонь.
• Около 85-65 — Находки стоянки Джи (англ. ≠Gi) в Ботсване.
• Около 100-80 — Находки в Моссел-Бей (ЮАР).
• Около 100-80 — Находки в Адума (долина Аваш). Орудия «индустрии адума» и фрагменты Homo sapiens.
• Около 100-80 — Стоянка Шараоссогол (Ордос).

• 84-70 — Период MIS 5а. Некоторое потепление.
• 84-75 — Интерстадиал Оддераде.

• 82 (?)-около 30 тыс. — Атерийская индустрия в Ливии.
  • Около 82 — Находки атерийской индустрии (а также раковин) в Тафоральте (Марокко).
• Около 80 — Пещера неандертальцев Регурду (Дордонь).
• Около 80-60 (вероятно, около 77) — Находки в пещере Бломбос) (ЮАР), изделия из кости и охра.
• Около 80-60 — Находки уровня 9 в Пещере очагов (англ. Cave of Hearths) (Макапансгат, ЮАР).
• Между 77-38 — Пещера Сибуду в ЮАР.
• Около 75 — Артефакты в Малайзии, ассоциируемые с людьми современного типа.
• Около 74 — Извержение вулкана Тоба на Суматре. «Вулканическая зима» длилась около 6 лет.
• Около 72-71 — Стилбейская индустрия (ЮАР).

Без точных дат:

• Около 128-74 — Находки останков на берегу залива Салданья, известные как «морской урожай» (англ. Sea Harvest).
• Рисс-вюрм — Стоянка Леринген (Германия). Найдено копье между ребрами скелета слона.
• Рисс-вюрм — Стоянка Киссуфим (Ближний Восток) с техникой леваллуа; Табун G с тейякским вариантом; появление ябрудийских комплексов.
• Рисс-вюрм — Стоянка Сухая Мечетка (Волгоград), мустье, то же время — стоянка Хотылево (близ Брянска).
• Рисс-вюрм — ашель из Кударо I и III и Цонской пещеры.
• Ряд других ашельских памятников Средней Азии точно не датируется.

• Конец рисс-вюрма — ранние памятники мустье Крыма (Заскальная V и VI), выделяемые в белогорскую культуру. Там костные останки.
• Рисс-вюрм или вюрм I — Тешик-Таш.
• В течение всего периода MIS 5 — находки в Унжоугоу (фр. Ounjougou, Мали).
• В Корее период представлен Сокчан-ни 5, 6, Кульпхо I.
• (??) Между 130-45 — Средний палеолит Японии: Бабадан А, Задзараги, Хонокика, Исикохара, Кояма, Накадзания. Данные отвергаются, см. Японская палеолитическая мистификация

Около 70-50 тыс.

• 70-11 — Вюрмское оледенение. Соответствует вислинскому (англ. Weichselian), девонскому, валдайскому и висконсинскому; в Сибири — Ермаковский (зырянский) (W1), Каргинский (англ. Karaginsky) (W2) и Сартанский (W3) горизонты. Валдайское делят на калининское и осташковское, разделенные молого-шекснинским межледниковьем. В вислинском три стадии.
• 75/70 — 47/45 — Период вюрм I (традиционная дата). В Сибири 70-50 — нижнезырянско-ермаковский горизонт. В классической французской схеме мустье — это вюрм I.
• 75/70 — 40/35 — Позднее мустье, или поздний неоархеолит. Мустье юго-запада Франции Ф. Борд классифицирует на «типичное мустье», «мустье с ашельской традицией», «зубчатое мустье», «шарантское мустье» (фации кина и ферраси). В Южной Франции и Испании выделяют васконьен, в Италии — мустье понтийского типа, а в других областях — микокские индустрии. Много памятников на Русской равнине (выделяют 6 зон). Существует классификация на шесть культур: кинскую, шарантийскую (фации кин и ла-ферраси), таясийскую (Южная Франция и Северная Италия), микокскую (Германия, вплоть до Украины), таубахскую (Центральная Европа) и шательперронскую. Кроме того, выделяют альтмюльскую (англ. Altmuhlian) индустрию.
• 71-57 — Период MIS 4. Средняя температура на 5-7 градусов ниже современной.
• Между 70 и 62 — Тасмания соединена с материком.
• После 70 — Исчезновение признаков людей в Восточной Сахаре из-за иссушения климата.
• Около 75-70 — Находки неандертальцев из пещеры Складина (или Склайн, Бельгия), уровень 4А.
• Около 70 — Находки неандертальцев из Ля-Ферраси (Перигор, Франция).
• 70-55 — Ховисонс-портская индустрия (ЮАР).
• Около 70-60 — Находки в формации Катанда у реки Семлики (ДР Конго), найден костяной гарпун.

• 67-61 — Низкий уровень моря.
• Около 65 — Находки неандертальцев в Ля-Кина (фр. La Quina, Шарант, Франция).
• После 65 (?) — «вторая волна» колонизации неандертальцами Азии.
• Между 65-50 (?) — Исход сапиенсов из Африки и колонизация ими Евразии.
• Около 70-64 — Древнейшие находки в пещере Шанидар. Шанидар и Биситун (Иран) объединяют в «загросское типичное мустье».
• Около 63 тыс. — Стоянки Молодова I и V, ранний этап.
• Около 61 — Жилища в Уан-Табу (Ливийская Сахара), с элементами «нубийского комплекса».
• Около 90-60 — Неандертальская пещера Пеш-де-л’Азе (фр. Pech de l’Azé, Дордонь).
• Около 80-60 — Зубы и фаланги около 10 индивидов из пещеры Келдерс (англ. Die Kelders, ЮАР).
• Около 60 (?) — Разделение гаплогрупп M и N сапиенсов.
• Около 60 — Погребение неандертальца Шанидар IV. Находки цветов..
• Около 60 — Скелет неандертальца — «Старик из Ля-Шапелль-о-Сент» (Франция).
• Около 60 — Находки в Назлет-Сафаха (Египет).
• Около 60 — Изображения в пещере Дипклоф.
• Около 60-48 — Находки неандертальцев в пещере Кебара (гора Кармел).
• Около 60 (?) — Люди современного типа достигают Австралии (при этом на Новой Гвинее нет находок ранее 40 тыс., что вызвало гипотезу о заселении Австралии сперва с северо-запада, направления Явы).
• Около 60 (?) — Окаменелости озера Мунго, WLH 1 (Австралия).

• Около 59 — Стоянка Зальцгиттер — Лебенштедт (Германия). Найден костяной кинжал.
• 58-54 — Интерстадиал Оерел.
• 57-29 — MIS 3.
• Около 80-50 (вероятно, около 55) — Скелет ребёнка современного типа в Тарамса I (долина Нила).
• 55 тыс. — Позднейшая дата для пещеры Табун.
• 54-35 — Раннехвалынская трансгрессия.
• Около 54 — Мустьерская стоянка Кунейтра, англ. Quneitra (близ Эль-Кунейтры, Голанские высоты).
• Около 54 — Стоянка Тата (Венгрия, мустье). Пластина из зуба мамонта.
• Около 53-27 — Черепа из Нгандонга (Ява), см. NG 6. Слой нгандонг — более поздний, нежели джетис и тринил.
• Около 52 — Самые ранние бусы из Мумбы (Танзания).
• Между 52-47 — Мустьерские памятники Кавказа (пещеры Кударо I, Ереван I).
• Около 60-50 тыс. — Стоянки Малакунанья 2 и Наувалябила (Австралия).
• 51-48 — Интерстадиал Глинде.
• Между 51-40 — Массовое вымирание животных в Австралии.

• 50-30 — Каргинское межледниковье Сибири., или средневисконсинское, или MIS 3
• Около 50 — Сапиенс из Люцзяна (англ. Liujiang).
• Около 50 — Пещера Шуйчэн Сяохуэйдун (англ. Shuicheng Xiaohuidong).
• Около 50-35 — Находки в пещере Синъян Чжицзидун (англ. Xingyang Zhijidong).
• 49 тыс. — Пещера Драхенлох в Швейцарии, находки мустьерских орудий и останков пещерных медведей.

Нет точных датировок:

• Вюрм I — Остатки около 10 жилищ в низовьях р. Дюране (Франция).
• Вюрм — мустьерские находки в Бетово (Брянская область).
• Вюрм — в Индии «развитой соан».
• В Индии нет собственно мустье, выделяют «мустьероидные» памятники («соанское мустье», или «поздний соан»). Местонахождение Адиала в Пенджабе. Невасийская культура в Центр. Индии и на Индо-Гангской равнине.
• В Средней Азии своя классификация мустье. В. А. Ранов выделяет четыре варианта.
• Белогорская культура мустье Крыма. На Русской равнине выделяют молодовскую (бассейн Днестра) и стинковскую культуры, а также деснинско-полесский локальный вариант (однако большинство памятников внутри мустье не классифицировано).
• В мустье Закавказья выделяют хостинскую, цуцхватскую, джурчульско-кударскую группы. Есть данные о культе медведя.
• Во Вьетнаме культура Миэнг с некоторыми элементами мустье.
• Выделены мустьерские памятники Монголии.
• Мустье нет в Китае, его средний палеолит представлен индустриями Ташуйхэ, Гэцзыдун, Шанви, Чжоукоудянь-XV.
• Неясна датировка стоянки Патжитан (патжитанская индустрия на Яве, англ. Pacitanian).
• Примерно 130-40 — атерийское местонахождение Сеггедим (Нигер).
• Примерно 130-40 — Индустрия Питерсбург, известная из Пещеры очагов, сближают с оранжской, Моссел-Бей, Стилбей и рядом других.
• Примерно 130-40 — Индустрия Оранж (англ. Orangian), выделена по стоянкам Оранджия и, возможно, Роуз-Коттедж (ЮАР).
• Около 82-43 — Фрагмент «неандертальской флейты» из пещеры Дивье-Бабе в Словении.

Источники

Жирным шрифтом указано сокращение, используемое в примечаниях

На английском языке:

• Encyclopedia of Archaeology. Editor-in-chief Deborah M. Pearsall. Elsevier Inc., 2008. 3 vol. 2233 p. (EncArch 2008)
• Encyclopedia of Human Evolution and Prehistory. Taylor&Francis Routledge, 2000. 753 p. (Garland Reference Library of the Humanities. Vol. 1845. 2nd ed.) (EHEP 2000)
• История человечества. / Пер. с англ. В 7 т. Т. 1. (Истчел, т.1)
• Lawrence Barham, Peter Mitchell. The First Africans: African Archaeology from the Earliest Tool Makers to Most Recenr Foragers. Cambridge UP, 2008. (Cambridge World Archaeology) (FA 2008)
• Camilo J. Cela-Conde & Francisco J. Ayala. Human Evolution. Trails from the Past. Oxford UP, 2007. 437 p. (HumEvol 2007)
• Robert J. Wenke, Deborah J. Olszewski. Patterns in Prehistory. Humankind’s First Three Million Years. 5th ed. Oxford UP, 2007. 622 p. (PattPreh 2007)
• Беллвуд П. Покорение человеком Тихого океана: Юго-Восточная Азия и Океания в доисторическую эпоху. / Пер. с англ. М.: Наука (ГРВЛ), 1986. 528 стр. (Серия «По следам исчезнувших культур Востока») (английское издание 1978 года) (Беллвуд 1986)

На русском языке:

• Африка: Энциклопедический справочник. В 2 т. М.: 1986—1987. (АфрЭнц)
• История Европы. Т.1. Древняя Европа. / Отв. ред. Е. С. Голубцова. М.: Наука, 1988. Автор главы 1 «Палеолит и мезолит» — В. С. Титов. (ИЕ, т.1)
• История первобытного общества. / Отв. ред. Ю. В. Бромлей. В 3 т. М.: Наука, 1983—1988.
  • Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза. 1983. 432 стр. (ИПО, т.1)
  • Эпоха первобытной родовой общины. 1986. 576 стр. (ИПО, т.2)
• Палеолит СССР. / Отв. ред. П. И. Борисковский. М.: Наука, 1984. 384 стр. (Серия «Археология СССР») (Палеолит 1984)

• Вишняцкий Л. Б. Культурная динамика в середине позднего плейстоцена и переход к верхнему палеолиту. Автореф. дисс. … д. и. н. СПб.: ИИМК, 2006. (Вишняцкий 2006)
• Воробьёв М. В. Корея до второй трети VII века. СПб.: Петербургское Востоковедение, 1997. (Воробьёв 1997)
• Деревянко А. П., Маркин С. В., Васильев С. А. Палеолитоведение: Введение и основы. Новосибирск: Наука, 1994. 288 стр. (ПВ 1994)
• Зубов А. А. Становление и первоначальное расселение рода «Homo». СПб.: Алетейя, 2011. 224 стр. ISBN 978-5-91419-371-0 (Зубов 2011)
• Крюков М. В., Софронов М. В., Чебоксаров Н. Н. Древние китайцы: Проблемы этногенеза. М.: Наука, 1978. (Крюков и др. 1978)
• Монгайт А. Л. Археология Западной Европы. Каменный век. М.: Наука, 1973. (Монгайт 1973)

Работы по климатологии:

• Raymond S. Bradley. Paleoclimatology: Reconstructing Climates of the Quaternary. 2nd ed. Elsevier Academic Press, 1999. 614 p. (International Geophysics Series) (Bradley 1999)
• William James Burroughs. Climate Change in Prehistory. The End of the Reign of Chaos. 356 p. Cambridge UP, 2005. (Burroughs 2005)
• Encyclopedia of Quaternary Science. Elsevier, 2007 (EQS 2007)
• Encyclopedia of Paleoclimatology and Ancient Environments. Edited by V. Gornitz. Springer, 2009. 1048 p. (EPAE 2009)

См. также

• Хронология нижнего палеолита
• Хронология верхнего палеолита

Отрывок, характеризующий Хронология среднего палеолита

– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.