Аролас, Хуан
| Хуан Аролас | |
| Juan Arolas | |
| Род деятельности: |
священнослужитель, педагог и поэт |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Хуан Аролас (исп. Juan Arolas; 1805-1849) — испанский монах, педагог и поэт XIX века.
Биография
Хуан Аролас родился в городе Барселоне 20 июля 1805 года.
Ещё будучи ребёнком Хуан Аролас прибыл в город Валенсию, где в четырнадцатилетнем возрасте поступил в монашеский орден пиаристов (Орден бедных регулярных христианских школ во имя Божией Матери), который занимался воспитанием молодёжи. В 1821 году, в возрасте 16 лет, юноша постригся в монахи и, окончив курс философии и теологии, получил в 1825 году место учителя гимназии в своем монастыре, которое и занимал вплоть до до 1842 году.
В конце XIX - начале XX века на страницах Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона была дана следующая оценка творчества Хуана Ароласа: «Даже юношеские произведения A., «Libro de amores», «Poesias pastoriles» и «Cartas amatorias», отличаются необыкновенною обработкою стиха и изяществом формы. Значительно выше стоят лирико-эпические творения поэта. К этому роду поэзии А. перешел позже. Его рыцарские и исторические романсы, особенно «Moriscos», его восточные стихотворения принадлежат к лучшим созданиям испанской поэзии в этом роде. В романтической поэме «La silfide del acueducto», содержание которой взято из местной легенды, поражает разнообразием метров. С большим искусством переведены им стихотворения и трагедия Шатобриана «Moises». Стихотворения А. «Poesias caballerescas у orientales» появились в 1840 и 1850 гг. в Валенсии и в 1842 г. один том «Poesias» в Барселоне. Эротические стихотворения поэта, в числе которых находится и переделка произведения Иоганна Секунда «Basia», были собраны в 1843 г. (3 т., Валенсия). Полное издание поэтических его произведений выходило несколько раз: в 1860 г. (3 тома, Валенсия) и в 1867 г. под названием «Poesias religiosas, caballerescas, amatorias y orientales» (3 т., Валенсия), также в 1879 г. под заглавием «Poesias del Padre Juan de A.»
В 1844 году он опасно заболел (у него развилось заболевание головного мозга), затем, на короткое время болезнь отступила, но вскоре снова наступил кризис и Аролас полностью потерял дееспособность; он мучался от эротического бреда и был помещен в закрытую палату, где и находился до самой кончины. Хуан Аролас скончался 25 ноября 1849 года[1] в Валенсии.
Напишите отзыв о статье "Аролас, Хуан"
Примечания
- ↑ Аролас // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [es.wikisource.org/wiki/Juan_Arolas Хуан Аролас в Викитеке] (исп.)
Отрывок, характеризующий Аролас, Хуан
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
