Альберди, Хуан Баутиста
Хуан Баутиста Альберди | |
Juan Bautista Alberdi | |
Род деятельности: |
политик, дипломат, юрист, теоретик политологии |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: |
Хуа́н Баути́ста Альбе́рди (исп. Juan Bautista Alberdi; 29 августа 1810 — 19 июня 1884) — аргентинский политик, дипломат, юрист, теоретик политологии. Считается одним из самых влиятельных либеральных деятелей Аргентины своего времени, хотя большую часть жизни провёл в изгнании в Уругвае и Чили.
Содержание
Биография
Родился в городе Сан-Мигель-де-Тукуман. Его мать, имеющая аргентинское происхождение, умерла при родах, отец был богатым торговцем, имеющим баскские корни. Альберди родился в год Майской революции, которую его семья активно поддерживала. В раннем возрасте переехал с семьёй в Буэнос-Айрес, где учился в средней школе со специализацией на гуманитарных науках, но в 1824 году на время бросил учёбу из-за сильного увлечения музыкой. В дальнейшем изучал право в Кордове, закончив получение юридического образования в Монтевидео в 1840 году.
Участвовал в движении «Поколение 37», группе молодых и либерально настроенных интеллигентов, находившихся под сильным влиянием Просвещения и либеральной мысли, выступавших против режима президента Хуана Мануэля де Росаса, против которого Альберди написал несколько памфлетов. В 1838 году он отправился в добровольное изгнание и жил сначала в Монтевидео, затем в Европе, а позже в Чили, где за короткий срок написал свою знаменитую книгу Основы и исходные положения для политической организации Аргентинской республики (Bases para la organizacin politica de la confederacin Argentina, 1852), которая послужила основой для аргентинской конституции 1852[1].
Он вернулся в Аргентину лишь после того, как режим Росаса был свергнут Уркисой в 1852 году. Когда встал вопрос о принятии новой конституции страны, Альберди отправил правительству собственный её вариант, и многие его предложения в итоге были реализованы в Конституции Аргентины 1853 года.
При новом режиме Альберди стал дипломатом и служил в ряде европейских стран, но в 1862 году вновь покинул родину из-за реорганизации Аргентинской республики. Вернулся в 1878 году, но из-за разногласий с Бартоломе Митре почти сразу же эмигрировал во Францию, где и провёл последние годы жизни. Умер 18 июня 1884 в пригороде Парижа[2] Нёйи-сюр-Сене. Его тело было возвращено в Аргентину и похоронено на кладбище Реколета в Буэнос-Айресе.
Библиография
- Alberdi y su tiempo, Jorge M. Mayer, Buenos Aires, Eudeba, 1963.
Напишите отзыв о статье "Альберди, Хуан Баутиста"
Литература
- Альберди Х. Б. Преступление войны. М., 1960
- Егорова А. Хуан Баутиста Альберди — выдающийся мыслитель Аргентины. — Латинская Америка, 1970, № 4
Примечания
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_colier/6775/%D0%90%D0%9B%D0%AC%D0%91%D0%95%D0%A0%D0%94%D0%98 Альберди, Хуан Баутиста]. Энциклопедия Кольера (2000). Проверено 13 марта 2013. [www.webcitation.org/6FLCqvJl8 Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
- ↑ [encyclopaedia.biga.ru/enc/history/ALBERDI_HUAN_BAUTISTA.html Альберди, Хуан Баутиста]. Проверено 13 марта 2013. [www.webcitation.org/6FLCteLMZ Архивировано из первоисточника 23 марта 2013].
Отрывок, характеризующий Альберди, Хуан Баутиста
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.