Хуи
Хуи (англ. Hui) — новозеландский термин, заимствованный из языка маори и означающий собрание людей[1].
Слово хуи используется и европейцами с 1846 года для обозначения собраний маори[2].
Хуи проводятся в мараэ (священные места в полинезийских обществах). Цели и церемонии хуи могут быть совершенно разными: от празднований свадьб или отмечания похорон (танги), дней рождения, открытий новых мараэ[3] до социальных или политических встреч[4], где обсуждается политика племени.
Хуи может продолжаться от одного часа до трёх дней[5].
Хуи обычно начинается с михимихи — ритуального представления своего происхождения для установления родства с хозяевами и другими гостями[6]. Затем участники хуи переходят к обсуждению каупапы — главной темы встречи. Цель хуи — достижение консенсуса[6].
На традиционных собраниях употребляют блюда маорийской кухни: запечёные в земляной печи мясо и овощи, варёные свиные кости, картофель и осот и другие кушанья.
См. также
Напишите отзыв о статье "Хуи"
Примечания
- ↑ [www.oxforddictionaries.com/definition/english/hui Hui] (англ.). Оксфордский словарь английского языка. Oxford University Press. Проверено 22 июля 2016.
- ↑ Orsman H. W. The dictionary of New Zealand English: a dictionary of New Zealandisms on historical principles. — NZ: Oxford University Press, 1997. — ISBN 0-19-558347-7.
- ↑ Hui: A Study of Maori Ceremonial Gatherings
- ↑ [www.uniquelynz.com/maori_marae.htm Maori Culture The Marae, Hui and associated Protocols] (англ.).
- ↑ [www.rangahau.co.nz/method/70/ rangahau.co.nz] Hui & Workshops
- ↑ 1 2 [www.sensepublishers.com/media/419-freeing-ourselves.pdf Freeing Ourselves. Russell Bishop]
Литература
- Anne Salmond. Hui: A Study of Maori Ceremonial Gatherings. — ISBN 0589007491, 9780589007492.
Отрывок, характеризующий Хуи
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
