Хуммедов, Сергей Аманович
Поделись знанием:
Сергей Аман (Сергей Аманович Хуммедов, род. 12 февраля 1957 года, Туркмения) — российский прозаик, поэт, журналист. Член Союза писателей Москвы с 1997 года.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
 |
Вероятно, эта статья является автобиографической. Эта статья написана в неэнциклопедичном стиле, характерном для автобиографий или резюме, и поэтому нарушает стилистические правила Википедии и может нарушать правило о нейтральной точке зрения. Возможно, что её в значительном объёме редактирует герой статьи либо связанная с ним организация, либо другие заинтересованные лица. На странице обсуждения могут быть пояснения.
|
| Сергей Аман | |
| Сергей Аманович Хуммедов | |
 | |
| Имя при рождении: |
Сергей Аманович Хуммедов |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: |
1997 год – настоящее время |
| Направление: |
фэнтази, Non-fiction |
| Жанр: | |
| Язык произведений: |
русский |
| Дебют: |
«В садах судьбы», стихи и тексты песен, М., 1998 |
| [www.vpvalius.ru/sergei/index.htm alius.ru/sergei/index.htm] | |
| Цитаты в Викицитатнике | |
Содержание
Биография
Сергей Аман родился в г. Мары в Туркмении. В 1975 году окончил железнодорожное училище и поступил в Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта. Параллельно с учёбой занимался в студенческом театре института под руководством Владимира Малыщицкого. В 1977 году был призван в ряды Советской армии. После демобилизации поступил на факультет журналистики Московского государственного университета, который окончил в 1985 году[1].
- В 1985—1987 годах работал в заводских многотиражках и на радио в Московской области.
- С 1987 по 1989 год — заместитель главного редактора еженедельной московской газеты «АВТО».
- С 1989 по 1991 год — главный редактор газеты «Соломенная Сторожка» (Москва).
- В 1991—1993 годах работал в редакциях газеты «Арена» (бывший «Советский цирк») и «Вечерний клуб».
- С 1993 по 1995 год — корреспондент на радиостанции «Авторадио».
- С 1995 по 2006 год — журналист газеты «Московский комсомолец»[2][3], ведущий литературной рубрики «Менестрель».
- В 2006—2009 годах являлся редактором и ведущим на радиостанциях «Маяк» и «Радио России», корреспондентом телекомпании ВКТ (Останкино).
- С 2009 по 2014 год — ведущий литературной страницы «Письменный стол» сначала в «Вечерней Москве», а затем в газете «Труд»[2].
Живёт в Москве.
Литературное творчество
Член Союза писателей Москвы с 1997 года, автор нескольких книг стихов и прозы, последнее изданное произведение — роман «Журналюги» (2013 год)[3][4][5][6].
Библиография
- В садах судьбы. Стихи и тексты песен. — М.: Пробел, 1998. — ISBN 5-89346-009-X
- Сирень под пеплом. Стихи, повести и рассказы. — М.: Голос-Пресс, 2002. — ISBN 5-7117-0324-2
- «Журналюги». Роман без героя. — М.: Зебра Е, 2013. — ISBN 978-5-905629-31-0
- В сборнике повестей «На краю Магеллановых облаков» англ. (“On the Edge of Magellanic Clouds”) — М.: Пробел, 1998, ISBN 5-89346-012-X (совместно с Андреем Гусевым и Олегом Бирюковым).
- В сборнике «ШАГ В ХХI» — М.: «Московское содружество литераторов», 2000, — ISBN 5-8444-0358-4
- В сборнике «Звуки неба» — М.: издательский дом «Литературная газета», 2003, — ISBN 5-98199-001-5
- В сборнике «Дыхание земли. Новая антология поэзии» — М.: Ладомир, 2006, — ISBN 5-86218-299-3
Некоторые публикации
- В прекрасном безжалостном мире — «Московский комсомолец», № 194 (15894), 25 августа 1990 г.
- Капля жизни в чаше вечности — «Московский комсомолец», № 60 (14818), 30 марта 1994 г.
- Театр, жизнь скоморошья (о питерском театральном режиссёре Владимире Малыщицком) — «Общая газета», № 22 (98), 1 — 7 июня 1995 г.
- «Первое стихотворение я написал лет в шесть» — «Вечерняя Москва» № 231 (25251), 8 декабря 2009 г.
- «Литература — это дело, а вот театр — это игра» — «Вечерняя Москва» № 127 (25395) 13 июля 2010 г.
- «С литературой у меня свои отношения» — «Вечерняя Москва» № 225 (25493), 30 ноября 2010 г.
- «Мое собрание сочинений в четырёх мешках» — «Вечерняя Москва» № 87 (25602), 17 мая 2011 г.
- «Хороших поэтов много, читателей всё меньше» — «Вечерняя Москва» № 121 (25636), 5 июля 2011 г.
- «Без толкового дела мужикам не жизнь» ТРУД-7, № 191-т/48 (26589), 27 декабря — 2 января 2012 г.
- «Я крайне заинтересован сегодняшним днём» ТРУД-7, № 132-т/33 (26575), 13 — 19 сентября 2012 г.
- «Красавчики и чудовища» ТРУД-7, № 59-т/16 (26658), 25 апреля — 1 мая 2013 г.
Образ в художественной литературе
Послужил прототипом писателя Сергея Мёдова (Аманыча) в романе Андрея Гусева «Художник и эрос в формате супер» англ. (“The Painter & Eros”) [7].
Напишите отзыв о статье "Хуммедов, Сергей Аманович"
Примечания
- ↑ Лев Аннинский [www.chitalnya.ru/work/1092881/ «Совсем другая история»], Изба-читальня, 2014 г.
- ↑ 1 2 Анатолий Макаров [old.cultradio.ru/doc.html?id=520936 «Диалог ума и сердца»], «Радио Культура», 19 октября 2013 г.
- ↑ 1 2 Андрей Гусев [echo.msk.ru/blog/andrei_gusev/1109792-echo/ «Журналистика, киты и любовь»], «Эхо Москвы», 6 июля 2013 г.
- ↑ Лев Аннинский [www.trud.ru/article/25-04-2013/1292829_literaturnaja_stranitsa_krasavchiki_i_chudovischa.html «Красавчики и чудовища»], газета «Труд», 13 Сентября 2013 г.
- ↑ [www.lgz.ru/article/-38-6431-25-09-2013/roman-bez-geroya/ «Роман без героя»], «Литературная газета», 25 сентября 2013 г.
- ↑ Алекс Костерев [mliterature.narod.ru/journalists.htm «Та ещё история»], Союз литераторов Москвы, 2014 г.
- ↑ Андрей Гусев. Художник и эрос в формате супер англ. (“The Painter & Eros”) . — Союз литераторов Москвы. — М., 2003. — 307 с. — ISBN 5-85511-011-7.
Ссылки
|
Хуммедов, Сергей Аманович в Викицитатнике? |
|---|---|
|
Хуммедов, Сергей Аманович в Викитеке? |
|
Хуммедов, Сергей Аманович на Викискладе? |
- [www.vpvalius.ru/sergei/index.htm Официальный сайт Сергея Амана]
- [www.proza.ru/avtor/amansergei Произведения Сергея Амана на Проза.ру] — национальный сервер современной прозы
- [www.smashwords.com/books/view/420076 «Журналюги» by Сергей Аман]
-
— Хуммедов, Сергей Аманович в «Живом Журнале» - [www.facebook.com/hummedov?fref=pb&hc_location=friends_tab Сергей Аман на Facebook]
Отрывок, характеризующий Хуммедов, Сергей Аманович
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
