Хусейн ибн Талал

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Хусейн бен Талал»)
Перейти к: навигация, поиск
Хусейн ибн Талал
араб. حسين بن طلال‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
3-й Король Иордании
11 августа 1952 года — 7 февраля 1999 года
Коронация: 2 мая 1953 года
Предшественник: Талал ибн Абдалла
Преемник: Абдалла ибн Хусейн
 
Вероисповедание: Ислам
Рождение: 14 ноября 1935(1935-11-14)
Амман, Британская Палестина
Смерть: 7 февраля 1999(1999-02-07) (63 года)
Амман, Иордания
Место погребения: Королевское кладбище, Амман
Отец: Талал ибн Абдалла
Супруга: Королева Нур
Дети: Абдалла ибн Хусейн
Али бин аль-Хусейн
 
Автограф:
 
Награды:

Хусейн ибн Талал (араб. حسين بن طلال‎; 14 ноября 1935 — 7 февраля 1999) — король Иордании с 11 августа 1952 по 7 февраля 1999 года. Сын короля Талала, отец короля Абдаллы II.





Биография

Хусейн родился в Аммане в семье принца Талала ибн Абдаллы и Зайн аш-Шараф бинт Джамил. Также был брат Мухаммед. Учился в колледже «Виктория» в Александрии и в школе Хэрроу в Англии, затем в военной академии Сэндхёрст там же. 20 июля 1951 года был убит его дед, король Абдаллах ибн Хусейн. Ему наследовал душевнобольной принц Талал. Через несколько месяцев Талалу пришлось отречься от престола, и 16-летний Хусейн стал 11 августа 1952 года королём Иордании. Коронован 2 мая 1953 года в Аммане. В 1967 году участвовал в Шестидневной войне с Израилем, в ходе которой потерял Западный берег реки Иордан (Иудею и Самарию), хотя административно этот район продолжал ему подчиняться до 1988 года. После войны ООП создала базу для своей деятельности в Иордании, где установила свои порядки и занималась террором против Израиля, США и Иордании. В сентябре 1970 года Хусейн ввёл свои войска на территории, подконтрольные ООП. В ходе боёв армия Иордании одержала победу и выдворила лидеров палестинцев с территории Иордании. В 1988 году Хусейн отказался от своих прав на Иудею и Самарию и признал права палестинцев на самоопределение. В 1994 году подписал мирный договор с Израилем при участии президента США Билла Клинтона. В последние годы жизни Хусейн страдал от рака почек и продолжительное время находился за пределами Иордании на лечении в клинике Майо в Миннесоте в США. В его отсутствие функции регента выполнял наследный принц Хасан ибн Талал — брат короля. Когда король узнал о безнадежности операции по излечению рака, то назначил наследником престола своего сына от второй жены, принца Абдаллу ибн Хусейна. А в начале февраля монарх изъявил желание умереть на родине, в кругу близких ему людей. 5 февраля 1999 года король возвратился в Амман. Он впал в клиническую смерть. Некоторое время его жизнь поддерживалась при помощи аппаратов искусственного жизнеобеспечения. 6 февраля принц Абдалла был приведен к присяге, а утром 7 февраля аппараты, поддерживающие жизнь уходящего монарха, были отключены. Ему наследовал Абдалла II ибн Хусейн.

Дети и внуки

Воинские звания

  • Фельдмаршал Иорданской арабской армии (Field Marshal Jordan Arab Army, с 11 августа 1952);
  • Маршал Королевских Иорданских ВВС (Marshal of the Royal Jordanian Air Force, с 11 августа 1952);
  • Фельдмаршал (Field Marshal Egyptian Army, Египет, с 21 февраля 1955, почетное звание);
  • Главный маршал авиации Великобритании (Air Chief Marshal, с 19 июля 1966, почетное звание);

Интересные факты

  • Рост короля Хусейна — 155 см.
  • Последний иракский монарх Фейсал приходился троюродным братом Хуссейну.
  • Король Хусейн был радиолюбителем и имел позывной JY1.

Награды

Объекты, названные в честь Хусейна бен Талала

  • Парк имени Хусейна ибн Талала в городе Грозном (Россия)[1].
  • Улица имени Хусейна бен Талала в городе Астане (Казахстан).

Напишите отзыв о статье "Хусейн ибн Талал"

Ссылки

  • [www.royalark.net/Jordan/jordan3.htm короли Иордании]
  • [www.tonnel.ru/?l=gzl&uid=814 tonnel.ru]

Примечания

  1. ↑ [chechnya.gov.ru/page.php?r=126&id=8886 Парк и улица г. Грозного носят имена короля Иордании Абдаллы II и его отца Хусейна бен Талала]


2. Улица в честь короля Иордании в городе Астана (столица Республики Казахстан)

Абдалла I ибн Хусейн (1946—1951) • Талал ибн Абдалла (1951—1952) • Хусейн ибн Талал (1952—1999) • Абдалла II ибн Хусейн (1999 — н.в.)

Отрывок, характеризующий Хусейн ибн Талал

Когда он вернулся назад в комнату, Пьер сидел на том же месте, где он сидел прежде, опустив руки на голову. Лицо его выражало страдание. Он действительно страдал в эту минуту. Когда капитан вышел и Пьер остался один, он вдруг опомнился и сознал то положение, в котором находился. Не то, что Москва была взята, и не то, что эти счастливые победители хозяйничали в ней и покровительствовали ему, – как ни тяжело чувствовал это Пьер, не это мучило его в настоящую минуту. Его мучило сознание своей слабости. Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения. Пистолет, и кинжал, и армяк были готовы, Наполеон въезжал завтра. Пьер точно так же считал полезным и достойным убить злодея; но он чувствовал, что теперь он не сделает этого. Почему? – он не знал, но предчувствовал как будто, что он не исполнит своего намерения. Он боролся против сознания своей слабости, но смутно чувствовал, что ему не одолеть ее, что прежний мрачный строй мыслей о мщенье, убийстве и самопожертвовании разлетелся, как прах, при прикосновении первого человека.
Капитан, слегка прихрамывая и насвистывая что то, вошел в комнату.
Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Хусейн_ибн_Талал&oldid=81329075»