Хуст

Город Хуст укр. Хуст Флаг Герб Страна УкраинаУкраина Статус город областного значения, районный центр Область Закарпатская областьЗакарпатская область Район Хустский район Координаты 48°10′53″ с. ш. 23°17′52″ в. д.48.18139° с. ш. 23.29778° в. д. / 48.18139; 23.29778    Глава Владимир Кащук Основан 1090 год Первое упоминание 1090 год Город с 1946 год Площадь 8 км² Население 31 812 (1 апреля 2013) человек Национальный состав украинцы, русины, венгры, русские, цыгане Конфессиональный состав греко-католики, православные, римо-католики, реформаты Названия жителей хустяне, хустянин, хустянка Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 3142 Почтовый индекс 90400 Автомобильный код AO, КО / 07 КОАТУУ 2110800000 Официальный сайт [khust-miskrada.gov.ua iskrada.gov.ua]

К:Населённые пункты, основанные в 1090 году

Не следует путать с Хостом.

Хуст / Khust (укр. Хуст чеш. Chust, венг. Huszt, нем. Chust, идиш ‏חוסט‏‎, рум. Hust, польск. Chust) — город областного подчинения в Закарпатской области Украины, административный центр Хустского района (не входит в его состав), бывший в 1939 году столицей Карпатской Украины. Третий по численности населения город Закарпатья, расположен у подножия гор в месте впадения реки Рика в Тису. Кроме города Хуст в состав территории Хустского горсовета также входят сёла Заречное, Киреши и Чертеж.

История города начинается с 1090 года, когда на вулканической горе, находящейся на окраине города, началось строительство замка-крепости. Замок служил для охраны подступа к соляным копям в Солотвино. В XVI—XVII веках за обладание Хустом и замоком регулярно воевали Габсбурги и семигородские (трансильванские) князья, а также он подвергался нападениям турок и татар. В 1709 году Ференц Ракоци созвал в Хусте семигородский сойм. В 1766 году во время грозы молния попала в пороховую башню и от замка остались одни руины.

21 января 1919 года в Хусте собрался Всенародный Конгресс венгерских русинов, который образовал Центральный Народный Совет и постановил присоединить Закарпатье к Украине. 10 ноября 1938 года Хуст стал столицей автономного Карпато-Украинского государства, куда эвакуировалось правительство А. Волошина из Ужгорода. Здесь 15 марта 1939 года собрался Сойм Карпатской Украины. В Хусте в 1938—39 годах был двор Апостольского Администратора Мукачевской епархии, выходил 'дневник «Новая Свобода»' и действовал театр «Новая Сцена». На замковой горе захоронены полеглые карпатские сечевики.

Экономика

В Хусте работают фетро-фильцевальная и обувная фабрики, мебельный комбинат, кирпично-черепичный завод, предприятия пищевой промышленности, средние школа (1921-45 была гимназией), лесотехнический техникум, медицинская и культурно-образовательные школы.

История

Хустский замок был основан венгерским королём Ласло I Святым в 1090 году для защиты от вторжений половцев, но был разрушен во время монгольского вторжения в Венгрию и перестроен в 1318 году. Первое упоминание о собственно городе Хусте, возникшем как посад возле замка, относится к 1329 году, когда Хуст и Тячев получили от короля Карла Роберта привилегии и статус «королевских городов».

В 1458 году король Матьяш Корвин заключил в Хустском замке своего дядю, мятежного Михая Силади. Во время восстания Дьёрдя Дожи (1514) район Хуста был охвачен активным крестьянским движением, и восставшим крестьянам удалось на некоторое время захватить крепость. В результате поражения Венгерского королевства от Османской империи при Мохаче (1526) Хуст стал частью княжества Трансильвания. В 1546 году император Фердинанд I отбил город у Трансильвании. В 1594 году Хуст был разорён крымскими татарами, но взять крепость им так и не удалось. В дальнейшем замок подвергался осаде в 1644 году армиями Дьёрдя I Ракоци, в 1657 — польскими и в 1661—1662 — турецкими войсками.

17 августа 1703 года Хустский замок был занят восставшими войсками Ференца II Ракоци, состоявшими как из венгерского, так и из славянского населения, и именно здесь была провозглашена независимость Трансильвании. Хуст был последним оплотом повстанцев-куруцев, продолжавшим сопротивляться Габсбургам и капитулировал уже после капитуляции основных сил в Сатмаре в 1711 году. Серьёзно поврежденный Хустский замок 3 июля 1766 года был поражён молнией, в 1788 упала его башня. Народная молва приписывала разрушение Хустского замка опришку Григоре Пынтя, который согласно легенде сделал пушку из бревна и первым выстрелом пробил крышу замка, а вторым его разрушил.

По состоянию на 1910 год в Хусте проживало 10 292 человек, из них 5230 русинов/украинцев, 3505 венгров и 1535 немцев. В 1919 году в городе была установлена советская власть (Венгерская советская республика), но вскоре 18 апреля 1919 года он был захвачен войсками боярской Румынии и вместе со всей Подкарпатской Русью (современная Закарпатская Украина) передан Чехословакии по Трианонскому мирному договору. В результате раздела комитата Марамарош между Чехословакией и Румынией, административным центром его чехословацкой части стал Хуст, что вызвало бурное развитие города в 1920—1930-е годы. 17 января 1932 года в Хусте были голодные волнения, подавленные жандармами.

По решению Первого Венского арбитража (1938) равнинная часть Закарпатья с крупнейшими городами Ужгородом и Мукачевым была передана Венгрии, и автономное правительство Подкарпатской Руси с остальными административными структурами было вынуждено 10 ноября 1938 покинуть Ужгород и избрать своей столицей третий по величине центр — Хуст. Именно здесь 15 марта 1939 Августином Волошиным была провозглашена независимость Карпатской Украины; в тот же день венгерские войска заняли город.

За период оккупации Карпатской Украины венгерскими и немецкими войсками из Хуста в лагеря и на принудительные работы было вывезено более 8 тысяч человек, в том числе вся еврейская община. Вместе с тем, в Хусте с самого начала оккупации развернулось антифашистское движение, одним из представителей которого был уроженец Изы поэт-антифашист Дмитрий Вакаров, казнённый венгерской администрацией за свою деятельность. В августе 1943 на горе Манчул (север современного Хустского района) высадилась советская парашютно-десантная группа под командованием венгерского антифашиста Ференца Патаки. Город был освобождён 17-м стрелковым корпусом 4 Украинского Фронта 24 октября 1944.

Реформатская церковь (бывший Елизаветинский костёл XIII века, церковь-крепость)		Католический костёл		Православная Благовещенская церковь

После войны в Хусте были построены новые фабрики и заводы, обеспечившие работой массу местных жителей: фетро-фильцевая, мебельная, обувная фабрики, керамический, кирпичный и плодо-консервный заводы. В советский период были открыты училища медицинских сестёр, специалистов лесного хозяйства, библиотечных работников, школа-интернат и другие школы. Ныне на окраине города существует страусиная ферма.

Демография

Согласно всеукраинской переписи населения 2001 года, в Хусте насчитывалось 31,9 тысячи жителей, основными национальностями из которых являются:

• украинцы — 28,4 тыс. (89 %)
• венгры — 1,7 тыс. (5.3 %)
• русские — 1,2 тыс. (3.8 %)
• цыгане — 0,1 тыс. (0.3 %)

Культура и достопримечательности

Рядом с Хустом находится знаменитая Долина нарциссов.

В городе сооружён памятник воинам Советской Армии и партизанам, погибшим в годы Великой Отечественной войны, поэту-антифашисту Дмитрию Вакарову, писателю, общественному и культурному деятелю, педагогу XIX века Александру Духновичу. В Давыдкове, ныне входящем в Хуст, родился известный учёный, воспитатель и друг семьи Н. В. Гоголя, член российской академии наук Иван Орлай.

Сейчас в городе работают два профессионально-технических лицея, два колледжа, Закарпатский лесотехнический техникум, филиал Львовской политехники, филиал Дрогобычского педагогического университета, собственный Карпатский институт предпринимательства.

Городской совет Хуста, образец чешского функционализма		Краеведческий музей		Памятник погибшим во время Великой Отечественной войны (Монумент Славы, 1971)

Проводится реконструкции парка отдыха и центральной части города. Реконструирован сквер на площади Богдана Хмельницкого.

Известные личности

в Хусте родились

• Вероника Вовчук (род. 1990) — украинская топ-модель
• Яромир Горжец (1921—2009) — чешский поэт публицист и диссидент, глава «Общества друзей Подкарпатской Руси»
• Пётр Гудак (род. 1961) — украинский нейрохирург и скрипач
• Мирослав Дочинец (род. 1959) — украинский писатель
• Наталья Митрюк (род. 1959) — заслуженный мастер спорта СССР по гандболу
• Антонин Москалык (1930—2006) — чешский режиссёр и сценарист
• Иван Орлай (1770-1829) — российский медик, педагог, литератор
• Эрнё Сеп (1884—1953) — венгерский поэт еврейского происхождения, писатель, журналист, драматург, рассказчик
• Юрий Шкробинец — переводчик, литературовед, писатель, редактор, педагог
• Штепан Рак — чешский классический гитарист и композитор украинского происхождени

умерли

• Василь Довгович (1783—1849) — философ, священник, первый закарпатский академик

Ссылки

• [photohunt.org.ua/Hust.html История, фотографии и достопримечательности Хуст]
• [zamki-kreposti.com.ua/zakarpatskaya-oblast/hustskij-zamok/ Хустский замок на www.zamki-kreposti.com.ua]
• [www.khust.com/ Интернет-сервис провайдер города Хуст]
• [zak.tis-www.com.ua/ru/npdata-11-11.html Туристические и другие объекты в Хусте]
• [www.nationaltravel.com.ua/city/hust/ Хуст — горнолыжный курорт Украины]
• [madyar.net/album/travels/khust.htm Фотогалерея достопримечательностей Хуста]

Отрывок, характеризующий Хуст

Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.