Ху Цзиньтао

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ху Цзиньтао
胡锦涛
胡錦濤
Hú Jǐntāo<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Генеральный секретарь ЦК КПК
15 ноября 2002 года — 15 ноября 2012 года
Предшественник: Цзян Цзэминь
Преемник: Си Цзиньпин[1]
Председатель КНР
15 марта 2003 года — 14 марта 2013 года
Глава правительства: Вэнь Цзябао
Вице-президент: Цзэн Цинхун
Си Цзиньпин
Предшественник: Цзян Цзэминь
Преемник: Си Цзиньпин
Председатель Военного совета ЦК КПК
19 сентября 2004 года — 15 сентября 2012 года
Предшественник: Цзян Цзэминь
Преемник: Си Цзиньпин
Председатель Центрального военного совета КНР
13 марта 2005 года — 14 марта 2013 года
Предшественник: Цзян Цзэминь
Преемник: Си Цзиньпин
Вице-председатель КНР (англ.)русск.
15 марта 1998 года — 15 марта 2003 года
Президент: Цзян Цзэмин
Предшественник: Жун Ижэнь (англ.)русск.
Преемник: Цзэн Цинхун
Первый секретарь Коммунистического союза молодёжи Китая
декабрь 1984 года — ноябрь 1985 года
Предшественник: Ван Чжаого
Преемник: Сун Дэфу (англ.)русск.
 
Рождение: 21 декабря 1942(1942-12-21) (81 год)
Тайчжоу, провинция Цзянсу, КНР
Супруга: Лю Юнцин
Дети: сын: Ху Хайфэн
дочь: Ху Хайцин
Партия: Коммунистическая партия Китая
Образование: Университет Цинхуа
Профессия: Инженер-гидротехник
 
Награды:
В этом китайском имени фамилия (Ху) стоит перед личным именем.

Ху Цзиньта́о (кит. трад. 胡錦濤, упр. 胡锦涛, пиньинь: Hú Jǐntāo; род. 21 декабря 1942, уезд Тайчжоу, провинция Цзянсу, Китай) — государственный деятель КНР. Председатель КНР с 15 марта 2003 по 14 марта 2013, Генеральный секретарь ЦК КПК с ноября 2002 по 15 ноября 2012, председатель Центрального военного совета КНР с марта 2005 по 14 марта 2013, председатель Военного совета ЦК КПК с 19 сентября 2004 по 15 ноября 2012. Член Посткома ВК НПКСК 6 созыва.





Биография

По национальности хань.

Родился 21 декабря 1942 года, по официальной версии — в уезде Цзиси китайской провинции Аньхой, по данным прессы — Ху родом из города Тайчжоу в южной провинции Цзянсу, где его семья занималась торговлей чаем[2][3]. Другой источник сообщал, что отец Ху был зажиточным чаепромышленником из Аньхоя, но к рождению сына почти полностью разорился[4]. Были также сообщения о том, что из Аньхой происходил дед Ху[3].

Как сообщалось в прессе, мать Ху умерла, когда ему было пять лет, и воспитанием мальчика занималась двоюродная бабушка Лю Бинся[2]. По другим сведениям, из-за того что семья Ху была бедной, его воспитывал дядя.

Утверждается, что в школе Ху учился в одном классе с будущим зятем Дэн Сяопина Чжан Хуном[5].

Без всякой протекции Ху в 1959 году смог поступить в престижный Университет Цинхуа в Пекине, учился на гидротехническом факультете университета, в 1964 году получил диплом инженера со специализацией по гидроэлектростанциям. Незадолго до этого, в апреле 1964 года, вступил в Коммунистическую партию Китая.

Успешно сдав экзамены в аспирантуру своего факультета, Ху обучался там до 1965 года[6][7]. Одновременно он получил партийное назначение на должность политинструктора факультета. В 1965—1968 годах занимался на факультете научно-исследовательской деятельностью.

Должности политинструктора Ху лишился после начала в 1966 году китайской «культурной революции»[6]. Отец Ху подвергся репрессиям, его чайный магазин был закрыт[8]. Сам Ху, заклеймённый «буржуазным происхождением», в 1968 году был отправлен на «трудовое перевоспитание» в бедную провинцию Ганьсу на западе страны[3][4]. Там с 1968 по 1969 год он был разнорабочим в строительной бригаде Люцзяского инженерного управления министерства водного хозяйства и электроэнергетики[4][6].

Затем Ху добился повышения и с 1969 по 1974 год был техником и секретарем отдела в четвертом инженерном управлении министерства водного хозяйства и электроэнергетики, заместителем секретаря объединенной партийной ячейки отдела. Принимал участие в строительстве двух гидроэлектростанций в верхнем течении реки Янцзы[7].

Ху много ездил по Ганьсу. Во время одной из инспекционных поездок в середине 1970-х годов на него обратил внимание тогдашний секретарь провинциального комитета КПК Сун Пин. Ху произвел благоприятное впечатление, и с тех пор Сун, который впоследствии вошел в высшее руководство КПК, покровительствовал его карьерному росту[2][7]. Именно с середины 1970-х началось карьерное восхождение Ху.

В 1974—1975 годах секретарь Стройкомитета провинции Ганьсу, в 1975—1980 годах заместитель заведующего проектно-организационным отделом Стройкомитета, в 1980—1982 годах заместитель председателя Стройкомитета. Одновременно с сентября по декабрь 1982 года глава комсомольского комитета провинции Ганьсу. В этот период произошла встреча, которой некоторые источники приписывают решающую роль для карьеры Ху. Случай свел его с бывшим однокурсником — сыном тогдашнего генерального секретаря ЦК КПК Ху Яобана, который и ввел его в круги партийной элиты[4].

В 1982—1984 годах член Секретариата (секретарь) ЦК КСМК и председатель Всекитайской федерации молодежи. Член Посткома ВК НПКСК 6 созыва. В 1984—1985 годах первый секретарь ЦК Коммунистического союза молодёжи Китая (КСМК).

В 1985 году Ху Цзиньтао был введен в состав ЦК КПК двенадцатого созыва и стал самым молодым его членом. Тогда же он был назначен главой парткома весьма бедной горной многонациональной юго-западной провинции Гуйчжоу и первым секретарём парткома военсовета провинции. Занимал обе эти должности до 1988 года. Ху был самым молодым из руководителей китайских провинций[9]. В Гуйчжоу он проводил рыночные реформы[2].

В 1986 году в Китае проходили студенческие демонстрации, а генсек Ху Яобан поддержал требования их участников. После этого его сместили с должности и подвергли партийному осуждению. Ху Цзиньтао тогда последовал общему примеру и отрекся от покровителя[10].

Когда в 1988 году в Тибете произошел подъем антикитайских настроений, был поднят вопрос о назначении нового руководителя региона, и Ху добровольно вызвался занять эту должность[7]. По некоторым данным, его перебросили в Тибет, так как он успел хорошо зарекомендовать себя в работе с национальными меньшинствами[11].

С 1988 по 1992 год Ху был секретарем партийного комитета Тибетского автономного региона и первым секретарем партийного комитета Тибетского военного округа[6]. Ху стал первым китайским руководителем Тибета, не имевшим опыта военной службы[2][11][12]. Ху плохо переносил горный климат Тибета, и потому руководство регионом зачастую осуществлял из-за его пределов. Это послужило одной из причин недовольства им со стороны тибетцев[12].

В начале 1989 года в регионе развернулись массовые беспорядки, которые Ху жестко подавил. Было введено военное положение, использовались войска. Против демонстрантов применялся слезоточивый газ и боевые патроны[2][4][7][9][12]. Кроме того, некоторые тибетцы были убеждены, что именно Ху стоял за смертью влиятельного духовного деятеля Панчен-ламы X в начале 1989 года (в иерархии тибетских буддистов Панчен-лама занимает второе место после Далай-ламы)[4][13][14][15].

Решительные действия Ху в Тибете привлекли внимание и вызвали одобрение фактического руководителя Китая Дэн Сяопина[4][7][10]. Есть мнение, что подавление тибетских волнений послужило своего рода репетицией для произошедших позднее в том же году тяньаньмэньских событий[12][13].

После смерти в апреле 1989 года Ху Яобана, в Пекине начали набирать силу акции протеста демократически настроенных студентов, в начале июня на площади Тяньаньмэнь они были подавлены с применением военной силы. Несколько сотен демонстрантов были убиты. Тибет во время тяньаньмэньских беспорядков оставался спокойным, и Ху одним из первых направил центральному руководству телеграмму с выражением поддержки решительным мерам по подавлению «контрреволюционного мятежа»[3][7][12].

Для КПК события 1989 года стали серьезным потрясением и заставили партийных лидеров во главе с Дэн Сяопином искать пути к обновлению, к поиску более молодых, но лояльных генеральной линии руководителей[4][16]. В разгаре тяньаньмэньских событий Дэн поместил под домашний арест генерального секретаря ЦК КПК Чжао Цзыяна и заменил его на секретаря Шанхайского городского комитета Цзян Цзэминя . Получив атрибуты власти, Цзян до самой кончины Дэна в 1997 году оставался во многом несамостоятельным, зависимым политиком[4]. Что касается Ху, то он оказался наиболее перспективным представителем «четвертого поколения» китайских руководителей и якобы уже в конце 1980-х — начале 1990-х годов был взят Дэном на заметку как потенциальный преемник Цзяна[13][17].

В 1992 году Ху, работавшему в Пекине все из-за того же тяжелого для него тибетского климата, было поручено заняться подготовкой назначенного на тот же год четырнадцатого съезда КПК. На этом съезде его давний покровитель Сун Пин ушел в отставку со всех постов, предварительно договорившись, что его место в Политбюро и постоянном комитете отойдет к Ху[17]. В 1992 году Ху стал членом постоянного комитета Политбюро[примечание 1] и секретариата ЦК КПК. В Политбюро ему было поручено курировать вопросы партийного строительства и расстановки кадров.

В декабре 1992 года он также занял должность ректора Партийной школы при ЦК КПК[17][18], которую возглавлял затем на протяжении девяти лет. В 1992-2002 годах он также возглавлял малую руководящую группу по партстроительству.

В последующий период, находясь в высшем эшелоне власти, Ху умело избегал конфронтации с другими партийными деятелями и сумел не обзавестись врагами. Именно поэтому он сохранял за собой позицию преемника Цзяна в течение десятилетия[2]. Считалось, что залогом успешной карьеры Ху стала его готовность к беспрекословному выполнению указаний вышестоящего руководства. Он воздерживался от лишней самостоятельности и неизменно придерживался генеральной линии партии[4][12][17].

В 1997 году по итогам пятнадцатого съезда КПК он был переизбран на занимаемые им должности. В марте 1998 года он был избран заместителем председателя КНР. В 1999 году на 4-м Пленуме ЦК КПК 15 созыва также стал заместителем председателя Центрального военного совета (ЦВС) КПК и затем в том же году Центрального военного совета КНР.

Широкую известность получило выступление Ху на национальном телевидении в 1999 году. Тогда в Белграде силами НАТО было разбомблено посольство КНР. Ху произнес по этому поводу гневную речь и санкционировал проведение демонстраций у американского и британского посольств в Пекине[3][12].

Осенью 2001 года подразумеваясь в роли кандидата на высший партийный пост Китая он совершил "ознакомительное" турне, посетив Великобританию, Францию, Германию и Россию, весной 2002 года совершил визит в США[19].

Генеральный секретарь ЦК КПК

 Этот раздел страницы требует существенной доработки.
Этот раздел статьи необходимо дополнить и убрать это сообщение. Комментарии могут быть на странице обсуждения.

В ноябре 2002 года на 1-м послесъездовском (XVI съезд КПК) пленуме ЦК КПК 16-го созыва Ху Цзиньтао был избран генеральным секретарем ЦК КПК, сменив в этой должности Цзян Цзэминя. На том же пленуме за исключением самого Ху Цзиньтао все остальные члены предыдущего постоянного комитета ЦК КПК во главе с Цзян Цзэминем ушли в отставку.

Ху Цзиньтао стал самым молодым китайским лидером с того момента, как в 1949 году к власти пришел Мао Цзэдун [51]. Став генсеком ЦК КПК, он продолжал занимать посты зампреда КНР и ЦВС, до декабря 2002 года оставался ректором Партийной школы при ЦК КПК. В марте 2003 года на сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) Ху Цзиньтао был избран председателем КНР. Тогда же в должности премьера Госсовета КНР Чжу Жунцзи сменил Вэнь Цзябао.

Хотя в 2002—2003 годах представители «четвертого поколения» китайских руководителей заняли руководящие посты в партии и государстве, Цзян Цзэминь сохранял за должность главы ЦВС - верховного главнокомандующего НОАК.

Процесс передачи власти Ху от Цзяна завершился лишь к 2005 году: в 2004 году Ху стал председателем ЦВС КПК, а годом позже — председателем ЦВС КНР.

Когда Ху поднялся к вершине китайской власти, зарубежные наблюдатели не могли сказать что-либо определенное о его персональном политическом кредо. Сходились лишь в том, что он сторонник курса реформ, но при этом некоторые пытались увидеть в нем едва ли не потенциального «великого реформатора» .

Широкое одобрение на Западе получила китайская правительственная кампания 2003 года по борьбе с атипичной пневмонией. Кампания была непривычно открытой для китайского руководства, было разрешено подробное освещение происходящего в прессе, в отставку были отправлены министр здравоохранения и глава пекинского горкома. Также сообщалось, что делаются шаги по пересмотру китайской практики лишения свободы во внесудебном порядке.

Будучи не понаслышке знакомым с трудностями жизни и растущим недовольством в бедных регионах страны, Ху посещал беднейших представителей крестьянства, монгольских пастухов, шахтеров, докеров. Он всячески культивировал образ скромности (к примеру, иногда ездил на работу на велосипеде), отменил тщательно спланированные правительственные церемонии, существовавшие при его предшественниках. Скромность и добродушие главы государства вызывали симпатию у бедной части китайцев и частично уравновешивали растущий отрыв по уровню жизни между бедными и обеспеченными.

Ху довольно быстро дал понять, что радикальных реформ по западному образцу проводить не будет и намерен твердо придерживаться заданного ранее курса. Тем не менее, в конце его правления (март 2012 года) была проведена по западному образцу модернизация Уголовно-процессуального кодекса - бремя доказывание возложено на прокуратуру (по частному обвинению на частного обвинителя), введено обязательное исключение доказательств, полученных незаконным путём (под пытками, с использованием насилия, угроз и т.п.), введена защита свидетелей[20]. Он развернул кампанию по изучению доктрины Цзяна о «трех представительствах», тем самым укрепляя преемственность и утверждая авторитет партии [58]. На шестнадцатом съезде партии эта доктрина, предписывающая включение в состав КПК китайских предпринимателей, получила отражение в уставе партии, а сам Цзян был включен в число главных идеологических авторитетов.

При Ху была развернута политическая кампания, в рамках которой все члены партии были обязаны изучать идеологические материалы и письменно свидетельствовать лояльность руководству. Внутри партии председатель КНР умело находил баланс между противоборствующими фракциями. Он поощрял оба главных направления: «правое», которое выступало за большую открытость общества, ускорение реформ банковской системы и частной собственности, и «левое», которое боролось за сокращение реформ и иностранного влияния, перераспределение богатства, субсидирование бедных крестьянских слоев.

Внутриполитический курс Ху имел две главных составляющих: продолжение реформ в экономике и сохранение традиционной политики КПК в общественной сфере. Экономическая либерализация сочеталась с достаточно жестким социальным контролем, цензурой и пресечением любых угроз власти Компартии. Большое внимание Ху уделял ограничениям на распространение информации в интернете, в частности в блогах китайских пользователей.

Во внешней политике китайское руководство проводило умеренный курс, поддерживая шестисторонние переговоры по урегулированию северокорейской ядерной проблемы и избегая «торговых войн» с США и Европой . В отличие от Цзяна, который концентрировал внешнеполитические усилия на США, Ху постарался создать противовес путём сближения с ЕС и странами других регионов. Европейцы на сближение не пошли, зато были налажены связи с Венесуэлой, Ираном, Канадой и Австралией.

Традиционно важной для китайской политики и китайско-американских отношений оставалась тема Тайваня. В начале работы Ху во главе страны наблюдатели отмечали, что от него следовало ожидать более жесткой линии в этом вопросе, чем та, которую проводил Цзян. Впоследствии китайский лидер неоднократно демонстрировал решимость всеми силами противостоять «сепаратистским силам» Тайваня и продолжать курс на воссоединение Китая. В частности в рамках осуществления этой политики 14 марта 2005 года в КНР вступил в силу "Закон о противодействии расколу государства"[21].

Внутри страны Ху создавал собственную политическую базу, назначая на посты в разных частях Китая своих старых соратников по работе в КСМК. Кульминацией этого процесса стало утверждение в октябре 2007 года на семнадцатом съезде нового состава постоянного комитета Политбюро, преимущественно состоявшего из союзников Ху. К. п. н. Елена Подолько отмечает значительное укрепление власти у Цзиньтао по итогам 17 съезда партии[22]. Как отмечается экспертами, дополнение концепцией научного развития Ху Цзиньтао концепции социалистического гармоничного общества, являвшейся основным лозунгом в период между XVI и XVII съездами, и её включение в идеологическую основу партийных документов наряду с теорией Дэн Сяопина и «идеей трех представительств» Цзян Цзэминя придало Ху Цзиньтао высшую степень не только политической, но и идеологической легитимности[23].

15 марта 2008 года на съезде ВСНП Ху Цзиньтао был переизбран на второй пятилетний срок на посту председателя КНР. Си Цзиньпин, его протеже и предполагаемый преемник, тогда же был избран заместителем председателя республики. Ранее, в феврале, Си был назначен ответственным за подготовку к Олимпиаде.

Переизбрание Ху произошло на фоне роста напряженности вокруг Тибета. Проходили антикитайские акции протеста в Тибете, других областях Китая со значительным тибетским населением, а также в зарубежных странах. В КНР протесты привели к столкновениям с властями и человеческим жертвам. Ранее, в 2007 году, начался очередной кризис в отношениях между пекинским руководством и правительством Тибета в изгнании во главе с Далай-ламой XIV. Точкой столкновения послужил вопрос об избрании Далай-лам и других иерархов тибетского буддизма: китайское руководство хотело получить право на утверждение очередных реинкарнаций лам.

Другим очагом напряженности в конце 2000-х годов стал Синьцзян-Уйгурский автономный район, где в июле 2009 года произошли столкновения между местным китайским населением и уйгурами, в связи с чем Ху даже был вынужден отказаться от участия в очередной встрече лидеров стран «Большой восьмерки».

В то же время Ху пытался улучшить отношения с Тайванем. Так, еще в 2005 году он выступил за мирное объединение Тайваня и КНР с «опорой на сознательность самого народа Тайваня». После этого глава КНР несколько раз встречался с лидерами одной из крупнейших тайваньских партий Гоминьдан (так, 29 апреля 2005 года впервые за 60 лет состоялась встреча верховных лидеров двух партий[21]), а после прихода к власти на Тайване представителя Гоминьдана Ма Иньцзю в 2008 году впервые за тринадцать лет были созданы специальные группы для сотрудничества между двумя сторонами. 31 декабря 2008 года Ху выступил с шестью программными тезисами касательно отношений КНР и Тайваня, предполагавшими укрепление культурных и коммерческих связей, начало переговоров о мирном соглашении и даже «'умеренное' участие Тайваня в международных организациях, в том случае если оно не будет способствовать формированию и развитию ситуации 'двух Китаев' или 'одного Китая и одного Тайваня'». Символичным в этой связи стал также состоявшийся в конце июля 2009 года первый в истории обмен прямыми посланиями между главами КНР и Тайваня.

На заседании по случаю 30-й годовщины 3-го пленума съезда КПК 11-го созыва Ху Цзиньтао констатировал, что необходимо заимствовать полезные плоды политической культуры человечества, но не копировать западные модели политической системы[24].

В преддверии 60-й годовщины образования Нового Китая (сент. 2009) Ху Цзиньтао указывал, что Китай по-прежнему остается развивающейся страной, находится и будет долго находиться в начальной стадии социализма[25].

При Ху продолжалось укрепление статуса Китая как экономической сверхдержавы. В 2011 году КНР обошла Японию по размеру валового внутреннего продукта, составившего 5,8 триллиона долларов, и вышла на второе место по этому показателю после США. Отмечались и другие успехи: Китай вышел на первое место в мире по протяженности скоростных линий железных дорог и начал активные инвестиции в экономику Африки, став самым крупным торговым партнером стран этого континента. Вместе с тем, эксперты отмечали, что хотя Ху и объявил целью создание «гармоничного» общества, сконцентрировав усилия по модернизации экономики не только шанхайского региона, но и отсталых центральной и западной частей Китая, эта задача не была выполнена, в Китае выросло социальное расслоение, а китайское руководство из опасения за внутреннюю стабильность было вынуждено увеличивать траты на армию и полицию. Кроме того, после мирового экономического кризиса 2008—2009 годов китайская экономика замедлила темп роста: если с 1970-х годов рост ВВП составлял не менее 10 процентов в год, то в 2012 году он по прогнозам должен был составить 7,5 процента. Опасения у инвесторов вызывал и кризис на рынке строительства и недвижимости КНР.

Как и ожидалось, в ноябре 2012 года на XVIII съезде КПК Ху Цзиньтао вышел из состава ЦК партии, а 15 ноября на пленуме ЦК КПК новым генеральным секретарем и председателем ЦВС Компартии Китая был избран Си Цзиньпин (ему же Ху Цзиньтао уступил пост председателя КНР в 2013 году). На 18 съезде имя Ху Цзиньтао было внесено в Устав КПК в качестве главного представителя китайских коммунистов со времени XVI съезда КПК, соответственно, после Мао Цзэдуна, Дэн Сяопина и Цзян Цзэминя[23].

Семья

  • Жена — Лю Юнцин (кит. трад. 劉永清, упр. 刘永清, пиньинь: Liú Yǒngqīng; род. 3 октября 1940, провинция Шаньдун) в 1965 году окончила Университет Цинхуа по специальности «Энергетические гидроузлы». Работала техником и инженером в области гидроэлектроэнергетики, капитального строительства и городского планирования. Работала в структуре китайского коммунистического союза молодёжи (Молодёжное туристическое агентство), затем в Пекинском городском комитете КПК.
  • Сын — Ху Хайфэн (кит. 胡海峰, пиньинь: Hú Hǎifēng) родился в 1970 году, окончил Университет Цинхуа. С 1990 года занимается бизнесом. До 2008 года возглавлял компанию Nuctech, крупного производителя сканеров для аэропортов. В настоящее время является секретарем партийной организации корпорации Tsinghua Holdings.
  • Дочь — Ху Хайцин (кит. 胡海清, пиньинь: Hú Hǎiqīng) родилась в 1972 году, также является выпускницей Университета Цинхуа. С 2003 года замужем за известным китайским бизнесменом Мао Даолинем (кит. 茅道临, пиньинь: Máo Dàolín).

Награды

Восемь добродетелей и восемь пороков

Основная статья: Восемь добродетелей и восемь пороков

4 марта 2006 года Ху Цзиньтао представил список моральных принципов гражданина КНР, который стал известен под названием «Восемь добродетелей и восемь пороков». Этот список появился на плакатах и стендах в общественных местах. 18 октября 2006 года правительственное информационное агентство «Синьхуа» опубликовало на своём веб-сайте перевод заповедей Ху Цзиньтао на английский язык:

  • Love the country; do it no harm. (Люби Родину; не делай Ей вреда.)
  • Serve the people; never betray them. (Служи народу; никогда не предавай его.)
  • Follow science; discard ignorance. (Следуй за наукой; не будь невеждой.)
  • Be diligent; not indolent. (Будь прилежным; а не ленивым.)
  • Be united, help each other; make no gains at others' expense. (Будь отзывчивым, помогай каждому; не наживайся за счёт других.)
  • Be honest and trustworthy; do not sacrifice ethics for profit. (Будь честным и порядочным; не поступайся принципами ради наживы.)
  • Be disciplined and law-abiding; not chaotic and lawless. (Будь дисциплинированным и законопослушным; нет — хаосу и беззаконию.)
  • Live plainly, work hard; do not wallow in luxuries and pleasures. (Живи просто, трудись усердно; не валяйся в роскоши и наслаждениях.)

Напишите отзыв о статье "Ху Цзиньтао"

Примечания

  1. ↑ Минуя членство в Политбюро

Ссылки

  1. ↑ [www.1tv.ru/news/world/219902 Си Цзиньпин избран новым генсеком китайской коммунистической партии]
  2. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Jane Macartney. Mr Who? The man of mystery who controls more than a billion people. — The Times, 05.11.2005
  3. ↑ 1 2 3 4 5 Clifford Coonan. Hu Jintao: The hard man. — The Independent, 16.02.2008
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Александр Чудодеев. Who есть Ху. — Итоги, 26.11.2002. — № 47 (337)
  5. ↑ [www.nomad.su/?a=3-200301270001 Человек системы | Номад | 27.01.2003]
  6. ↑ 1 2 3 4 Hu Jintao — President of People’s Republic of China, chairman of Central Military Commission. — Xinhua, 15.03.2008
  7. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Дмитрий Привалов. Власть «красных технократов». — Труд, 18.03.2003. — № 048
  8. ↑ Joe Havely. Getting to know Hu. — Aljazeera English, 19.10.2007
  9. ↑ 1 2 Bates Gill. The Chinese Regime’s Heir Apparent. — The New York Times, 29.04.2002
  10. ↑ 1 2 Robert Marquand. China’s Hu: well liked, little known. — The Christian Science Monitor, 19.04.2006
  11. ↑ 1 2 Люди. Ху Цзиньтао. — Эхо планеты, 02.11.2001. — № 45-46 (708—709)
  12. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Vickie Maximova. Hu Jintao: Hardliner or liberal? — BBC News, 16.02.2002
  13. ↑ 1 2 3 Profile: Hu Jintao. — BBC News, 16.09.2004
  14. ↑ The 10th Panchen Lama. — International Campaign for Tibet (savetibet.org), 10.01.2007
  15. ↑ Benjamin Kang Lim. Thousands in China pay tribute to late Tibetan lama. — Reuters, 11.02.2008
  16. ↑ Bates Gill. The Chinese Regime's Heir Apparent. — The New York Times, 29.04.2002
  17. ↑ 1 2 3 4 Дмитрий Привалов. Власть "красных технократов". — Труд, 18.03.2003. — № 048
  18. ↑ Hu Jintao -- President of People's Republic of China, chairman of Central Military Commission. — Xinhua, 15.03.2008
  19. ↑ [www.nomad.su/?a=3-200211160012 Во главе КПК встал Ху Цзиньтао, но слово Цзян Цзэминя по-прежнему весомо | Номад | 16.11.2002]
  20. ↑ Лянь М. Совершенствование системы уголовного судопроизводства Китая // Вестник Бурятского государственного университета. - 2015. - № 2 (1). - С. 174 - 176
  21. ↑ 1 2 [russian.people.com.cn/31521/6281847.html  10 важных событий, имевших место в Китае со времени 16-го съезда КПК&nbsp]
  22. ↑ [www.politjournal.ru/index.php?action=Articles&dirid=40&tek=7472&issue=205 Политический журнал - МИРОВАЯ ПОЛИТИКА - 17-й съезд КПК: укрепление власти и кадровые перестановки]
  23. ↑ 1 2 www.isepr.ru/data/research/single/show/467/
  24. ↑ [russian.china.org.cn/china/txt/2009-11/16/content_18898691_3.htm КПК перенимает международный опыт для активизации борьбы с коррупцией Эксклюзив</f...]</span> </li>
  25. ↑ [russian.china.org.cn/china/txt/2009-09/20/content_18558262.htm Партийные и государственные руководители Китая посетили выставку "Блестящее 60-летие - выставка достижений за 60 лет образования КНР"_russian.china.org.cn]
  26. ↑ [www.cronicaviva.com.pe/content/view/63771/36/ García condecoró a Hu Jintao con la Orden El Sol del Perú] (исп.)
  27. ↑ [zakon1.rada.gov.ua/cgi-bin/laws/main.cgi?nreg=885%2F2010 Указ Президента України № 885/2010 від 31 серпня 2010 року «Про нагородження орденом князя Ярослава Мудрого»] (укр.)
  28. ↑ [fakty.ua/142079-prezident-ukrainy-nagrazhden-vysshej-gosudarstvennoj-nagradoj-kuby Президент Украины награждён высшей государственной наградой Кубы]
  29. ↑ [www.centrasia.ru/newsA.php?st=1220247180 Г. Бердымухамедов одарил Ху Цзиньтао раритетным орденом «Первый Президент Туркменистана Великий Сапармурат Туркменбаши»]

    30. </ol>

  • russian.people.com.cn/31521/6374059.html // Биография от Синьхуа на март 2008 года
Предшественник:
Цзян Цзэминь 		Генеральный секретарь ЦК Компартии Китая
15 ноября 2002 — 15 ноября 2012 		Преемник:
Си Цзиньпин
Председатель Китайской Народной Республики
15 марта 2003 — 14 марта 2013
Генеральные секретари ЦК КПК
Председатель ЦК КПК (1943—1982)
</td></tr>
Председатели Военного совета ЦК</td></tr>
</td></tr>
Курсивом обозначены исполняющие обязанности
Портал:Китай
</td></tr></table></td></tr></table>

Цзян Цзэминь  •</span> Ли Пэн  • Цяо Ши  • Ли Жуйхуань  • Чжу Жунцзи  • Лю Хуацин  • Ху Цзиньтао </div></div></td></tr></table></td></tr></table>

Цзян Цзэминь  •</span> Ли Пэн  • Чжу Жунцзи  • Ли Жуйхуань  • Ху Цзиньтао  • Вэй Цзяньсин  • Ли Ланьцин </div></div></td></tr></table></td></tr></table>

Ху Цзиньтао  •</span> У Банго  • Вэнь Цзябао  • Цзя Цинлинь  • Цзэн Цинхун  • Хуан Цзюй (ум. 2007)  • У Гуаньчжэн  • Ли Чанчунь  • Ло Гань </div></div></td></tr></table></td></tr></table>

Генеральный секретарь
Ху Цзиньтао
Члены
</td></tr>
</td></tr></table></td></tr></table>

Цзян Цзэминь (председатель) • Ху Цзиньтао (зампред, с 1999) • Чжан Ваньнянь (зампред) • Чи Хаотянь (зампред) • Фу Цюанью • Юй Юнбо • Ван Кэ • Ван Жуйлинь • Цао Ганчуань • Го Босюн (с 1999) • Сюй Цайхоу (с 1999)

Центральный военный совет Китая 16/10 созыва (2002/3—2007/8)
Назначенные 2002/2003
Цзян Цзэминь (председатель) • Ху Цзиньтао (зампред) • Го Босюн (зампред) • Цао Ганчуань (зампред) • Сюй Цайхоу • Лян Гуанле • Ляо Силун • Ли Цзинай
Назначенные 2004/2005
Ху Цзиньтао (председатель) • Го Босюн (зампред) • Цао Ганчуань (зампред) • Сюй Цайхоу (зампред) • Лян Гуанле • Ли Цзинай • Ляо Силун • Чэнь Биндэ • Цяо Цинчэнь • Чжан Динфа • Цзин Чжиюань
Центральный военный совет Китая 17/11 созыва (2007/8—2012/13)

Ху Цзиньтао (председатель) • Си Цзиньпин (зампред, с окт. 2010) • Го Босюн (зампред) • Сюй Цайхоу (зампред) • Лян Гуанле • Чэнь Биндэ • Ли Цзинай • Ляо Силун • Чан Ваньцюань • Цзин Чжиюань • У Шэнли (адмирал) • Сюй Цилян

Отрывок, характеризующий Ху Цзиньтао

Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.
Кроме этих поименованных лиц, русских и иностранных (в особенности иностранцев, которые с смелостью, свойственной людям в деятельности среди чужой среды, каждый день предлагали новые неожиданные мысли), было еще много лиц второстепенных, находившихся при армии потому, что тут были их принципалы.
В числе всех мыслей и голосов в этом огромном, беспокойном, блестящем и гордом мире князь Андрей видел следующие, более резкие, подразделения направлений и партий.
Первая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои неизменные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его требовали отступления в глубь страны, отступления по точным законам, предписанным мнимой теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность. К этой партии принадлежали немецкие принцы, Вольцоген, Винцингероде и другие, преимущественно немцы.
Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда бывает, при одной крайности были представители другой крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны требовали наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители смелых действий, они вместе с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще одностороннее в споре. Эти были русские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была распространена известная шутка Ермолова, будто бы просившего государя об одной милости – производства его в немцы. Люди этой партии говорили, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.
К третьей партии, к которой более всего имел доверия государь, принадлежали придворные делатели сделок между обоими направлениями. Люди этой партии, большей частью не военные и к которой принадлежал Аракчеев, думали и говорили, что говорят обыкновенно люди, не имеющие убеждений, но желающие казаться за таковых. Они говорили, что, без сомнения, война, особенно с таким гением, как Бонапарте (его опять называли Бонапарте), требует глубокомысленнейших соображений, глубокого знания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вместе с тем нельзя не признать того, что теоретики часто односторонни, и потому не надо вполне доверять им, надо прислушиваться и к тому, что говорят противники Пфуля, и к тому, что говорят люди практические, опытные в военном деле, и изо всего взять среднее. Люди этой партии настояли на том, чтобы, удержав Дрисский лагерь по плану Пфуля, изменить движения других армий. Хотя этим образом действий не достигалась ни та, ни другая цель, но людям этой партии казалось так лучше.
Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!»
Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Ху_Цзиньтао&oldid=81227754»