Хылдан, Кэтэлин

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Хылдан»)
Перейти к: навигация, поиск
Кэтэлин Хылдан
Общая информация
Полное имя Кэтэлин Георге Хылдан
Прозвище Бульдог, Неповторимый Капитан
Родился 3 февраля 1976(1976-02-03)
Брэнешти, Илфов, Румыния
Умер 5 октября 2000(2000-10-05) (24 года)
Олтеница, Кэлэраши, Румыния
Гражданство Румыния
Позиция опорный полузащитник
Карьера
Молодёжные клубы
1986—1994 Динамо (Бухарест)
Клубная карьера*
1994—2000 Динамо (Бухарест) 138 (6)
1995—1996   Тырговиште 13 (1)
Национальная сборная**
1999—2000 Румыния 8 (1)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Кэтэлин Георге Хылдан (рум. Cătălin George Hîldan; 3 февраля 1976, Брэнешти5 октября 2000, Олтеница) — румынский футболист, полузащитник, выступал за «Динамо (Бухарест)», «Тырговиште» и национальную сборную Румынии. Умер на футбольном поле во время матча от остановки сердца.





Клубная карьера

С 8 лет занимался регби, в 10 лет поступил в футбольную школу бухарестского «Динамо». Был неоднократным чемпионом Румынии в различных детско-юношеских возрастных категориях. Дебютировал за основной состав «Динамо» 2 октября 1994 года в румынском дерби против «Стяуа». Выступал на правах аренды за «Тырговиште», помог клубу выйти в высший дивизион. Вернувшись в «Динамо», закрепился в основном составе и через пару лет стал капитаном команды и любимцем болельщиков.

Карьера в сборной

Дебютировал за сборную в 1999 году в матче против Эстонии. За сборную сыграл 8 игр, забил один гол 4 февраля 2000 года в ворота сборной Грузии. Единственный гол Хылдана стал 900-м в истории национальной сборной Румынии. Был в составе сборной Румынии на ЧЕ 2000, но не принял участие ни в одном матче.

Смерть

5 октября 2000 года в Олтенице на 74-й минуте товарищеского матча «Динамо» с местной командой «Шантьерул Навол», Кэтэлин Хылдан потерял сознание и упал на газон. Врачи диагностировали остановку сердца, 24-летний футболист был экстренно госпитализирован в больницу, но спасти его не удалось.

Память

В знак уважения к умершему футболисту руководство клуба изъяло из обращения и пожизненно закрепило за Хылданом его 11-й игровой номер. Северная трибуна домашней арены клуба получила официальное название «Трибуна Кэтэлина Хылдана» (рум. Peluza Cătălin Hîldan). Болельщики клуба выражают своё уважение к Хылдану прозвищем Неповторимый Капитан (рум. Unicul Căpitan) и скандированием его имени на стадионе во время футбольных матчей.

Личная жизнь

  • У Кэтэлина Хылдана была невеста Роксана[1].
  • Близким другом Хылдана был Флорентин Петре, с которым они были знакомы ещё по футбольной школе бухарестского «Динамо»[1].

Напишите отзыв о статье "Хылдан, Кэтэлин"

Примечания

  1. 1 2 [agmdinamo48.blogspot.ru/2008/11/biblia-dinamovistului.html CATALIN HILDAN (рум.)]

Ссылки

  • [www.romaniansoccer.ro/players/h/haldan.shtml Профиль на romaniansoccer.ro] (англ.)


Отрывок, характеризующий Хылдан, Кэтэлин

Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.