Хьерстад, Ян
Поделись знанием:
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
| Ян Хьерстад | |
| норв. Jan Kjærstad | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: |
рассказ, роман, эссе. |
Ян Хьерстад (норв. Jan Kjærstad; род. 6 марта 1953, Осло) — норвежский писатель.
Содержание
Биография
Получив теологическое образование в университете Осло, работал редактором журнала «Пиндует». С 1989 года — свободный писатель, автор многочисленных романов и сборников эссе. Отмечен многими литературными премиями.
Произведения Хьерстада переведены на английский, немецкий, французский, датский, шведский, венгерский языки.
Письмо Хьерстада довольно сложное, разноплановое, полифоническое, не лишено особого юмора и острой эротики.
Произведения
- Kloden dreier stille rundt (1980, рассказы)
- Speil (1982, роман)
- Homo falsus eller det perfekte mord (1984, роман)
- Det store eventyret (1987, роман)
- Menneskets matrise (1989, эссе)
- Jakten på de skjulte vaffelhjertene (1989)
- Rand (1990, эссе)
- Forføreren (1993, Roman) — первая часть трилогии о Вергеланде.
- Hos sheherasad, fantasiens dronning (1995)
- Erobreren (1996, Roman) — вторая часть трилогии о Вергеланде.
- Menneskets felt (1997, эссе)
- Oppdageren (1999, Roman) — третья часть трилогии о Вергеланде
- Tegn till kjærlighet (2002, роман)
- Kongen av Europa (2005, роман)
- Jeg er brødrene Walker (2008, роман)
- Normans område (2011, роман)
Премии
- Mads Wiel Nygaards legat (1984 год)
- Премия Ассоциации норвежских критиков (1984 год), за Homo Falsus
- Премия издательства «Аскехоуг» (1993 год)
- Премия Гамбургского университета имени Генриха Штеффенса (1998 год)
- Doblougprisen 2000
- Nordisk Råds Litteraturpris 2001, за Oppdageren (роман Открыватель)
Напишите отзыв о статье "Хьерстад, Ян"
Литература
- Anhalt, Astrid. 2001. Schreib-Spiele mit Systemen im Spiegel der Dekonstruktion. Lektüren zu Homo falsus von Jan Kjærstad, brev i april von Inger Christensen und Ifølge loven von Solvej Balle. München: Herbert Utz Verlag. Diss. ISBN 3-8316-0195-X.
- Graf, Guido. 1999. «Palimpseste der Wirklichkeit. Narrative Strategien in Romanen von William Gaddis und Jan Kjærstad» In: Neubauer, John; Wertheimer, Jürgen (Hrsg). Arcadia — Zeitschrift für Allgemeine und Vergleichende Literaturwissenschaft. (1999) 34. 35-49. ISSN 0003-7982.
- Persson, Magnus. 2002. Kampen om högt och lågt. Studier i den sena nittonhundratalsromanens förhållande till masskulturen och moderniteten. Stockholn: Brutus Östlings Bokförlag Symposium. ISBN 91-7139-571-7.
- Wischmann, Antje. 2002. Verdichtete Stadtwahrnehmung — Untersuchungen zum literarischen und urbanistischen Diskurs in Skandinavien 1955—1995. Berlin: Berliner Wissenschafts-Verlag GmbH. ISBN 3-8305-0361-X.
Отрывок, характеризующий Хьерстад, Ян
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
