Дрейфус, Хьюберт

Хьюберт Дрейфус
Hubert Lederer Dreyfus
Дата рождения:	15 октября 1929(1929-10-15) (94 года)
Место рождения:	Терре-Хот, штат Индиана, США
Страна:	США США
Школа/традиция:	Феноменология
Направление:	Западная философия
Период:	Философия XX века
Основные интересы:	Феноменология, Экзистенционализм, Философия искусственного интеллекта
Оказавшие влияние:	Мишель Фуко, Морис Мерло-Понти, Мартин Хайдеггер, Сёрен Кьеркегор

Хьюберт Дрейфус (англ. Hubert Lederer Dreyfus) — американский философ и профессор философии Калифорнийского университета в Беркли.

Биография

Хьюберт Дрейфус родился в Терре-Хот, Индиана. Обучался в Гарвардском университете, где получил докторскую степень в 1964 году. Дрейфуса считают одним из ведущих толкователей работ Эдмунда Гуссерля, Мишеля Фуко, Мориса Мерло-Понти и в особенности Мартина Хайдеггера. Дрейфус представлен в документальном фильме Тао Располи Being in the World. В 2001 году его избрали в Американскую академию искусств и наук.

В 1965 году, когда он работал в Массачусетском технологическом институте, Дрейфус опубликовал статью «Алхимия и искусственный интеллект», где раскритиковал работу ведущих на тот момент исследователей в области Аллена Ньюэлла и Саймона Герберта. Дрейфус не только раскритиковал их результаты, но и предположения, лежащие в основе их исследований, и предсказал, что их работа окажется неудачной.

Дрейфус также стал автором книги 1972 года «Чего не могут вычислительные машины», вызвавшей значительную реакцию. В 1992 году он написал обновление «Чего до сих пор не могут вычислительные машины».

Критика искусственного интеллекта

В основном Дрейфус критикует четыре допущения, которые, по его мнению, лежат в основе исследований искусственного интеллекта. Первые два допущения он называет биологическим и психологическим. Биологическое допущение состоит в том, что мозг работает аналогично компьютеру, а разум — аналогично программному обеспечению. Психологическое допущение состоит в том, что разум совершает дискретные вычисления (в форме алгоритмических правил) над дискретными репрезентациями. Дрейфус считает, что правдоподобность психологического допущения зависит от двух других: эпистемологического и онтологического. Эпистемологическое допущение состоит в том, что любая активность может быть математически формализована в виде правил и законов. Онтологическое допущение заключается в том, что реальность состоит из взаимонезависимых и атомарных фактов. Исходя из эпистемологического предположения исследователи в области ИИ утверждают, что интеллект формально следует правилам, а на основе онтологического допущения утверждается, что знания являются исключительно внутренними репрезентациями действительности.

На основе этих двух допущений исследователи ИИ могут утверждать, что познание является манипуляцией внутренними символами, используя внутренние правила, и, таким образом, человеческое поведение в значительной степени контекстно-независимо. Исходя из этого, возможно создать полностью научную психологию, используя которую можно описать внутренние правила разума таким же образом, как законы физики описывают внешний мир. Дрейфус критикует именно это допущение. По его мнению, мы не можем понять собственное поведение в том же смысле, в каком мы понимаем физику или химию: рассматривая объективные контекстно-независимые законы.

Иногда Дрейфуса считают луддитом, тем не менее, он никогда не утверждал, что создать искусственный интеллект невозможно, а только критиковал исследовательский подход к проблеме. Как считает Дрейфус, для того, чтобы достичь интеллекта, схожего с человеческим, необходимо, чтобы устройство имело более менее схожее с человеком тело и социальную адаптацию.

Библиография

• Alchemy and Artificial Intelligence (1965)
• Чего не могут вычислительные машины: Критика искусственного разума / What Computers Can't Do: The Limits of Artificial Intelligence. (1972) ISBN 0-06-011082-1
• Michel Foucault: Beyond Structuralism and Hermeneutics (1983) ISBN 978-0-226-16312-3
• Mind Over Machine: The Power of Human Intuition and Expertise in the Era of the Computer (1986)
• Being-in-the-World: A Commentary on Heidegger's Being and Time (1990) ISBN 0-262-54056-8, ISBN 978-0-262-54056-8
• What Computers Still Can't Do: A Critique of Artificial Reason (1992). ISBN 0-262-54067-3
• Heidegger, Authenticity, and Modernity: Essays in Honor of Hubert Dreyfus, Volume 1 (2000) ISBN 0-262-73127-4.
• Heidegger, Coping, and Cognitive Science: Essays in Honor of Hubert L. Dreyfus, Volume 2 (2000) ISBN 0-262-73128-2
• On the Internet (2001) ISBN 978-0-415-77516-8
• All Things Shining: Reading the Western Classics to Find Meaning in a Secular Age. (2011)

Ссылки

• [philosophy.berkeley.edu/people/detail/12 Дрейфус на сайте Философского департамента в Беркли]
• [socrates.berkeley.edu/~hdreyfus/ Дрейфус на сайте Калифорнийского университета]

Отрывок, характеризующий Дрейфус, Хьюберт

– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.
Лемарруа (Le Marierois) с грозным письмом Бонапарта только что прискакал к Мюрату, и пристыженный Мюрат, желая загладить свою ошибку, тотчас же двинул свои войска на центр и в обход обоих флангов, надеясь еще до вечера и до прибытия императора раздавить ничтожный, стоявший перед ним, отряд.
«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.