Лазарь (Пухало)

Архиепископ Лазарь (в миру Лев Хэйлер-Пухало или Пугало, англ. Lev Haler-Puhalo, при рождении Рональд Хэйлер, англ. Ronald Haler; 12 января 1941, селение Лэйди Лэйк, Саскачеван) — епископ Православной церкви в Америке на покое с титулом «архиепископ Оттавский». Основатель и настоятель Монастыря всех святых Северной Америки, расположенного в Канаде.

Архиепископ Лазарь известен как плодовитый автор порой противоречивых богословских трудов, особенно в отношении его критики учения о воздушных мытарствах.

Биография

Родился 12 января 1941 года в Канаде. Имеет двоих сводных братьев и двоих сводных сестёр.

Вместе со своим другом Василием Новакшоновым занимались переводом Святых Отцов, пробовали вести монашескую жизнь. В 1968 году они были на Афоне, где обсуждали идею создания православного монастыря в Канаде. Некоторые афонские монахи посоветовали им не медлить.

Труды начинались в крошечной хижине с земляным полом, находившийся к востоку от Руоздэйла в Британской Колумбии. Василий продолжал работу в библиотеке для финансирования как монастыря, так и миссионерской работы.

К ноябрю 1969 года из дерева построено более половины этажа. Сырой и холодной зимой 1969—1970 в кровле обнаружены множественные протечки, а само здание оказалось плохо построенным. Келиями служили два листа пластмассы с керосиновой горелкой между ними, кухней — газовая печь Coleman и кран с холодной водой. Так был основан монастырь Всех святых Северной Америки.

Перевод книг начался с Жития святого Феофила Киево-Печерского, Христа ради юродивого, Жития Ксении Петербургской (опубликовано в Джорданвилле) и значительной части истории Российских императорских коронаций для Комитета русской православной молодёжи.

В 1970 году монастырь привёл симпозиум в местной аудитории, озаглавленный «Забытые Голоса, Женщины в Древней Церкви» (англ. Forgotten Voices, Women in the Early Church).

В РПЦЗ

В 1972 году Лев был рукоположён в сан диакона в Русской Православной Церкви заграницей (РПЦЗ). В 1973 году назначен служить на приход в США.

В 1973 году монастырь переехал в более обустроенное помещение, которое находилось к югу от Чиллиуэка в Британской Колумбии. В том же году Лев Пухало основал издательство Synaxis Press. Начинаются публикации журнала «Canadian Orthodox Missionary» (Канадский православный миссионер). В 1974 году опубликован первый выпуск «Synaxis Theological Journal».

В 1976 году диакон Лев возвращается чтобы возобновить развитие монастыря. Он много путешествует, читая лекции и делая доклады для молодёжи. За это время он проникся сочувствием к тем православным, кто жил вдали от церкви. Он часто проезжал до 10000 миль на автобусах в год ради тех, кто изолирован или тех, кто просил о беседе.

В 1980 году Архиерейским Синодом Русской Зарубежной Церкви диакону Льву было приказано прекратить чтение лекций в приходах на тему воздушных мытарств, что он проигнорировал. В том же году был запрещён в РПЦЗ за неподчинение своему епископу, проповедовать своей ереси о «сне души» и «за то, что вступил в юрисдикцию, не находящююся в общении с РПЦЗ» — перешёл в неканоническую «Свободную Сербскую Православную церковь».

В «Свободной Сербской Православной Церкви»

В марте 1981 года в ответ на прошение, поданное в 1980 году небольшой группой румынских канадцев, которые хотели молиться в монастырской часовне, епископ Новограчаникский Ириней (Ковачевич) рукополагает диакона Льва в священники для новообразованного прихода святителя Тихона и для монастыря, и постригает его в монашество с именем Лазарь. Позже Лазарь постриг в монашество Василия Новакшёнова с именем Варлаам.

В 1983 году Лазарь предлагает помочь группе сербов основать приход в Лос-Анджелесе с богослужениями на церковно-славянском и английском языках.

В какой-то момент к Лазарю обратились, чтобы он помог основать Сербскую православную семинарию святого Саввы для Новограчаникской метрополии. Митрополит Иреней (Ковачевич) рукополагает монаха Варлаама в священники, для служения на приходе. Лазарь остаётся там в течение трёх лет.

В 1985 году Приход Святого Николая в Лэнгли, Британская Колумбия, обратился к монастырю за помощью и за священником, и, таким образом, стал вторым англоязычным православным приходом данной юрисдикции в Западной Канаде.

Скитания среди раскольнических сообществ

В 1988 году Лазарь переходит в греческую старостильную юрисдикцию «Церковь Истинно-Православных Христиан Греции» (Христозомовский синод) и там митрополитом Северной и Южной Америки Паисием возведён в сан архимандрита.

В 1990 году Архимандрит Лазарь переходит в другую неканоническую юрисдикцию — «Священный Миланский Синод», возглавляемый Евлогием (Хесслером).

28 сентября 1990 года в том же году был хиротонисан во епископа Ванкуверского. Хиротонию совершили митрополит Миланский Евлогий (Хесслер), архиепископ Туринский Григорий (Басолини) и епископ Парижский Вигилий (Морал).

В ноябре 1991 года после поисков, монастырь смог приобрести в собственность землю, на которой он располагается сегодня. Место было названо Новый Острог (New Ostrog), в честь монастыря Острог в Черногории, основанного святым Василием Острожским.

В 1994 году «Миланский Синод» на правах автономии был принят в юрисдикцию неканонической Украинской православной церкви Киевского патриархата. В том же году Лазарь был возведён главой УПЦ-КП Владимиром (Романюком) в достоинство «архиепископа Оттавского и Канадского», а возглавляемой им епархии были дарованы права автономного существования и усвоено наименование «Православная Церковь Канады». Новообразованная «Православная Церковь Канады» была известна своей активной миссионерской деятельностью. Её официальным органом являлся ежемесячный журнал «The Canadian Orthodox Missionary».

В 1996 году «Миланский Синод» прервал общение с Киевским патриархатом, однако архиепископ Лазарь совместно с Варлаамом (Новокшоновым) пожелали остаться в Киевском патриархате и без отпускных грамот перешли вместе с основанным ими монастырём в юрисдикцию УПЦ КП.

В Православной Церкви в Америке

В 2002 году вместе с Варлаамом (Новакшоновым) подал прошение о приёме в клир Православной Церкви в Америке. Решением Синода от 24 мая 2002 года решено было принять Лазаря и Варлаама, что и произошло в 2003 году. Был принят как «бывший архиепископ Оттавский и Канадский». Вместе с ним в ПЦА перешёл возглавляемый ими монастырь. Воссоединение раскольнических архиереев с канонической Церковью состоялось с признанием их архиерейского достоинства, но без назначения на епископские кафедры.

Служил Православной Церкви в Америке в качестве помощника архиепископа Канадского по связям с правительством Канады. Совершал по благоволению правящего епископа пострижения и рукоположения.

В 2007 году архиепископ Лазарь и епископ Варлаам передали церковь святителя Николая в Лэнгли Канадской архиепископии. Регулярные службы стали совершаться в канадском Монастыре всех святых Северной Америки.

Проживает в Дьюдни (Британская Колумбия) в монастыре Всех Святых Земли Американской, вместе со своим сподвижником Варлаамом (Новакшоновым).

Публикации

• The Soul, the Body, and Death
• The Creation and Fall
• The Ikon as Scripture
• The Evidence of Things Not Seen
• The Scriptural and Spiritual Meaning of the Orthodox Christian Fasts
• Innokenty of Alaska
• Great Fathers of the Church
• On Orthodox Christian Systematic Prayer
• On the Nature of Heaven and Hell According to the Holy Fathers
• On the Commemoration of the Dead
• The Mystery of Love and Marriage
• On the Baptism of Infants
• The Veneration of the Theotokos
• The Saints of the Church
• On Angels
• On Evil Spirits
• The Scriptural and Spiritual Meaning of Orthodox Christian Monasticism
• Sacraments or Holy Mysteries?
• The Most Holy Theotokos
• Akathist Hymn for the Theotokos «Joy of Canada»
• Twelve Great Feast Days

Ссылки

• orthodoxwiki:Lazar (Puhalo) of Ottawa
• [www.hierarchy.religare.ru/h-orthod-bio-puhalo.html Лазарь (Пухало), бывший архиепископ Оттавский и Канадский]
• [www.anti-raskol.ru/pages/132 История взаимоотношений «Миланского Синода» с «Украинской Православной Церковью США и Рассеяния»]
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_10348 Лазарь (Пухало)] на сайте «Русское православие»
• oca.org/parishes/oca-ca-dewasm

Отрывок, характеризующий Лазарь (Пухало)

Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?