Хэнк Пим

Хэнк Пим
Хэнк Пим и некоторые его личности: снизу вверх — Человек-муравей, Голиаф, Жёлтый жакет, Великан. На заднем плане Альтрон.
История публикаций
Издатель	Marvel Comics
Дебют	Как Хэнк Пим: Tales to Astonish № 27 (январь 1962 года) как Человек-муравей: Tales to Astonish № 35 (сентябрь 1962 года) как Великан: Tales to Astonish № 49 (ноябрь 1963 года) как Голиаф: Avengers № 28 (май 1966 года) как Жёлтый жакет: Avengers № 59 (декабрь 1968 года) как Оса: Secret Invasion: Requiem № 1 (январь 2009 года)
Авторы	Стэн Ли Джек Кёрби Ларри Либер
Характеристики персонажа
Позиция	Добро
Полное имя	Генри Джонатан Пим
Псевдонимы	Хэнк, Доктор Пим Человек-муравей, Великан, Голиаф, Жёлтый жакет, Оса, Верховный учёный, Научный авантюрист, Гигантус, Альтрон
Вид	Человек
Рост	меняется, в обычном состоянии 178 см
Вес	меняется, в обычном состоянии 76 кг
Цвет глаз	карие
Цвет волос	светло-русые
Место рождения	Элмсфорд, Нью-Йорк
Гражданство	США США
Семейное положение	был женат на Осе
Род занятий	супергерой, учёный, изобретатель
Команды и организации
Мстители, Мстители Западного побережья, Могучие Мстители, Защитники, Академия Мстителей, Секретные Мстители
Союзники
Оса, Железный человек, Тор, Халк, Капитан Америка, Соколиный глаз, Ртуть, Алая ведьма, Чёрная пантера, Чудо-человек, Вижен, Мистер Фантастик, Зверь, Нэмор, Билл Фостер, Скотт Лэнг, Эрик О’Греди, Чёрная вдова, Тигра
Враги
Альтрон, Умник, Атлас, Зодиак, Канг Завоеватель, Арним Зола, Поглотитель, Чёрный рыцарь, Мечник, Граф Нефария, Радиоактивный человек, Супер-Адаптоид, Красный призрак, Улисс Кло, Гравитон
Особые силы
Гениальный интеллект Большие знания в различных науках Способность изменять размер тела В увеличенной форме: Сверхчеловеческая сила
Оборудование
Газ, содержащий частицы Пима, позволяющий менять размеры собственного тела и окружающих объектов Как Человек-муравей: Костюм из нестабильных молекул Кибернетический шлем для контроля над муравьями Как Жёлтый жакет и Оса: Костюм с крыльями для полёта Био-жала, стреляющие электрическими зарядами

Доктор Генри Джонатан Пим (англ. Dr. Henry Jonathan Pym), он же Хэнк Пим (англ. Hank Pym) — вымышленный персонаж комиксов компании Marvel Comics. Создан редактором Стэном Ли, сценаристом Ларри Либером и художником Джеком Кёрби. Впервые персонаж появился в 27-м выпуске комикса Tales to Astonish в январе 1962 года.

Хэнк дебютировал в отдельной научно-фантастической серии комиксов, а позже вернулся в качестве супергероя Человека-муравья (англ. Ant-Man) со способностью уменьшаться до размеров насекомых. Пим начинает борьбу с преступностью вместе со своей подругой Джанет ван Дайн, которая известна под псевдонимом Оса, вместе с которой является одним из членов-основателей команды супергероев Мстители. В разное время выступал под именами Великан (англ. Giant-Man), Голиаф (англ. Goliath), Жёлтый жакет (англ. Yellowjacket) и Оса (англ. Wasp). Также известен как создатель робота Альтрона, ставшего суперзлодеем.

История публикаций

Хэнк Пим дебютировал в семи выпусках под названием «Человек в муравейнике» в фантастической антологии Tales to Astonish № 27 (январь 1962). Творческий коллектив состоял из редактора Стэна Ли, сценариста Ларри Либера, художника Джека Кёрби и контуровщика Дика Айерса. Ли в 2008 году сказал:

«Я сделал один комикс под названием "Человек в муравейнике" о парне, который сократился в размерах, и муравьи и пчёлы преследовали его, выпуск продавался так хорошо, что я подумал, что сделать его супергероем может быть весело».

Оригинальный текст (англ.)  

«I did one comic book called 'The Man in the Ant Hill' about a guy who shrunk down and there were ants or bees chasing him. That sold so well that I thought making him into a superhero might be fun.»

В результате Пим был позже возрождён как «Человек-муравей», костюмированный супергерой, который сыграл главную роль в трёх главах: «Возвращение Человека-муравья», «Армия муравьёв» и «Месть Человека-муравья» выпусках Tales of Astonish № 35 (сентябрь 1962). Приключения персонажа продолжились в этой серии. В Tales of Astonish № 44 (июнь 1963) дебютировала его подруга и лаборантка Джанет Ван Дайн. Ван Дайн приняла личность супергероини Осы и появлялась вместе с Пимом в последующих выпусках Tales of Astonish. В сентябре 1963 года Ли и Кёрби создали комикс о команде супергероев, получившей название Мстители, в первом выпуске которого Человек-муравей и Оса появились как члены-основатели команды.

Десятилетием спустя Ли предположил, почему Человек-муравей не стал одним из самых продаваемых комиксов, говоря:

«Я любил Человека-муравья, но истории с ним никогда не были по-настоящему успешными. Для того, чтобы Человек-муравей стал успешным, он должен был изображаться маленьким рядом с большими вещами, и тогда получались бы действительно интересные рисунки. Художники, которые рисовали его, хотя я постоянно напоминал им, забывали этот факт. Рисуя его стоящим на столешнице, они изображали парня героического вида. Я говорил, "Нарисуйте рядом с ним спичечный коробок, чтобы была видна разница в размерах". Но они продолжали забывать. Поэтому когда вы смотрели на него, вы думали, что смотрите на обычного парня, носящего геройский костюм как все остальные. И он не привлекал внимания.»

Оригинальный текст (англ.)  

«I loved Ant-Man, but the stories were never really successful. In order for Ant-Man to be successful, he had to be drawn this small next to big things and you would be getting pictures that were visually interesting. The artists who drew him, no matter how much I kept reminding them, they kept forgetting that fact. They would draw him standing on a tabletop and they would draw a heroic-looking guy. I would say, 'Draw a matchbook cover next to him, so we see the difference in size.' But they kept forgetting. So when you would look at the panels, you thought you were looking at a normal guy wearing an underwear costume like all of them. It didn't have the interest.»

Пим начал менять то, что было бы постоянным, личности супергероя. В Tales of Astonish № 49 (ноябрь 1963) он становится Великаном ростом в двенадцать футов. Пим и Ван Дайн продолжали появляться вместе до выпуска № 69 (июль 1965), в то же время появлялись в Avengers до выпуска № 15 (апрель 1965), после чего пара временно покинула команду.

Пим вернулся к Мстителям и принял новую личность Голиафа в Avengers № 28 (май 1966). Постепенно, в связи с психическим расстройством, он принял четвёртую личность супергероя, назвавшись Желтым жакетом, в выпуске № 59 (декабрь 1968). Пим вновь появился как Человек-муравей в Avengers № 93 (ноябрь 1971 года) и с выпуска № 4 по № 10 в главной истории первого тома Marvel Feature (июль 1972 — июль 1973).

Временно отказавшись от костюмированной личности, Пим присоединился к Мстителям Западного Побережья как учёный и изобретатель в West Coast Avengers том 2, № 21 (июнь 1987). Персонаж вернулся к Мстителям как супергерой Великан в Avengers том 3, № 1 (февраль 1998). Когда команда распалась после серии трагедий, Пим, снова используя личность Жёлтого жакета, взял отпуск, начиная с тома 3, № 85 (сентябрь 2004).

После смерти Осы, с которой он к тому времени успел жениться и развестись, Пим, скорбя, взял ещё одну личность супергероя, назвавшись Осой в дань памяти погибшей Джанет. В этом образе он появляется в одиночном выпуске Secret Invasion: Requiem (январь 2009). Великан появился в качестве вспомогательного персонажа в Avengers Academy от выпуска № 1 (август 2010) до последнего выпуска № 39 (январь 2013). Пим возвращается как Оса в мини-серии Ant-man and Wasp (январь 2011), где действовал в паре с четвёртым Человеком-муравьём Эриком О’Греди.

Генри Пим появился как регулярный персонаж в серии Secret Avengers (2010-2013) с выпуска № 22 (апрель 2012 года) до последнего выпуска № 37 (март 2013).

Вымышленная биография

Биохимик Генри Пим открывает необычную группу субатомных частиц, которые он называет «частицы Пима». Погружая их в две отдельные сыворотки с помощью магнитных полей он создаёт формулу, изменяющую размер и формулу возвращения в обычное состояние и тестирует первую на себе. В результате Пим уменьшается до размеров насекомого. Тогда он вступает в опасный поединок в соседнем муравейнике, где за ним гонятся муравьи. Спасаясь Пим использует возвращающую формулу, чтобы восстановить себя к нормальному размеру. Решив, что сыворотки слишком опасны, он уничтожает обе. Но вскоре после этого он пересматривает своё решение и повторно создаёт эти сыворотки, существование которых он тогда держит в секрете. Опыт Пима в муравейнике внушает ему учиться у муравьёв, и он строит кибернетический шлем, который позволяет ему общаться с муравьями и контролировать их. Пим создаёт костюм, переосмысливает себя как супергерой по имени Человек-муравей и побеждает несколько агентов КГБ, пытающихся украсть формулу для противорадиационного газа.

После нескольких приключений Пим встречается с доктором Верноном Ван Дайном, который просит о помощи в контакте с инопланетной жизнью. Пим отказывается, но притягивается к дочери Вернона, Джанет. Вернона Ван Дайна впоследствии убивает инопланетный преступник, который телепортируется на Землю, и Джанет просит Пима помочь отомстить за его смерть. Пим раскрывает свою секретную личность Джанет и использует частицы Пима чтобы привить ей под плечи осиные крылья, которые появляются, когда она уменьшается в размерах. Джанет принимает псевдоним Оса, и вместе они находят и побеждают убийцу её отца. Вместе с Железным человеком, Тором и Халком пара становится членами-основателями команды супергероев, названной Мстителями, и противостоят Локи. Пим из чувства неполноценности по сравнению с товарищами по команде Железным человеком и Тором впервые меняет личность, становясь Великаном, способным увеличиваться до двенадцати футов и вместе с Осой продолжают супергеройскую деятельность, сражаясь с такими злодеями, как Живая стирательная резинка, Вихрь и Дикобраз. У них также развиваются романтические отношения. После финальной схватки с Мастерами зла пара временно покидает команду.

Пим возвращается к Мстителям, приняв новую личность Голиафа. Пим также создаёт робота под названием Альтрон, заложив в его систему своё сознание, впоследствии Альтрон становится одним из величайших врагов Мстителей. Во время неудачного эксперимента Пим вдыхает химические вещества, которые вызывают шизофрению, и страдая от кризиса личности, появляется в Особняке Мстителей в новом образе, назвавшись Жёлтым жакетом и утверждая, что уничтожил Пима. Только Оса понимает, что это Пим, и использует его предложение вступить в брак. Пим в конечном итоге оправился от химических веществ во время битвы с Преступным цирком на их свадьбе.

После нескольких приключений с Мстителями, в том числе встречи с Альтроном Хэнк и Джанет вновь берут отпуск. Герои сталкиваются с Пимом в начале войны Крии и Скруллов, обнаружив, что он был превращён в пещерного человека инопланетной расой Крии. Пим приходит в нормальное состояние и возвращается к ремонту андроида Вижена. В течение некоторого времени Пим возвращается к личности Человека-муравья и имеет ряд сольных приключений.

После помощи товарищам из команды супергероев, названной Защитниками, Пим возвращает к Мстителям, вновь взяв личность Жёлтого жакета. В конечном счёте он оказывается захвачен обновлённым Альтроном, который промывает мозги своему создателю, в результате чего Пим начинает регрессировать назад к своей первоначальной личности. В костюме Человека-муравья Пим пребывает в Особняке Мстителей, думая, что это будет первая встреча команды. Видя несколько незнакомых героев Пим нападает на команду, пока не был остановлен Осой. Другие Мстители находят Альтрона и заставляют его отступить, угрожая уничтожить его создание, робота Джокасту. После обратного промывания мозгов Пим вновь присоединяется к Мстителям как Жёлтый жакет, вместе они побеждают Альтрона. Пим вынужден покинуть команду, когда состав команды пересматривается правительственным агентом Генри Питером Гайричом.

Вернувшись в очередной раз в команду Пим участвует в нескольких миссиях, а после демонстрации враждебного поведения по отношению к Джанет он атакует противника несмотря на то, что тот перестал бороться. Капитан Америка приостанавливает участие Жёлтого жакета в Мстителях до вердикта военного трибунала. У Пима случается нервный срыв и он придумывает план, чтобы спасти свой авторитет путём создания робота, названного Спасение-1, и программирования его на то, чтобы начать атаку на Мстителей. Планируя самому победить робота в критический момент Пим надеялся вернуть себе хорошую репутацию. Оса узнаёт об этом плане и просит Пима остановиться, но в этот момент он поражает её. Хотя робот атакует Мстителей, как и планировалось, Пим оказывается не в состоянии остановить его и Оса использует конструктивные недостатки чтобы победить его. Пим впоследствии исключается из Мстителей, и Джанет разводится с ним.

После своего позора Пим попадает под влияние старого врага Умника, считавшегося умершим, который организовал кражу металла адамантия в Национальном хранилище. На месте преступления Пим сталкивается с Мстителями, которых он тайно вызвал, обвиняют в краже Умника, но Умник стирает все следы своего участия. Обвинение якобы мёртвого злодея берётся как ещё одно доказательство безумия Пима и он попадает в заключение. Во время заключения Пима, Джанет короткое время встречается с Тони Старком. Тем не менее, не довольный своей победой над врагом Умник собирает суперзлодейскую команду Мастеров зла и похищает Пима во время судебного разбирательства, создавая впечатление, что это сам Пим совершил побег. Умник намерен использовать Пима в другой своей схемы, но оказался обманутым, когда Пим использует его собственный аппарат для поражения всех Мастеров зла. В отчаянии Умник пытается убить Пима, но его останавливает Соколиный глаз, чей брат был убит Умником несколько лет назад. Когда настоящий преступник становится известен, с Пима снимают все обвинения. Попрощавшись с Джанет и товарищами по команде Пим решает посвятить оставшуюся жизнь научным исследованиям.

Пим появляется в составе Мстителей Западного побережья, сначала в роли консультанта, а затем в качестве полноправного члена, не используя костюмированной личности. У него начинаются отношения с товарищем по команде Тигрой, а после словесной насмешки со стороны старого врага Вихря он помышляет о самоубийстве, но был остановлен героиней Огненной птицей. Пим и Джанет в конечном итоге возобновили романтические отношения.

В конечном итоге Пим возвращается к команде Мстителей на Восточном побережье. Пим и Оса вместе с многими другими Мстителями, как тогда казалось, принесли себя в жертву, чтобы остановить злодея Натиска, но на самом деле находились в карманной вселенной в течение года, прежде чем вернуться в основную вселенную Marvel.

Пим возвращается и помогает команде как Великан и вносит значительный вклад, победив криминального гения Имуса Чемпиона и своё создание Альтрона, одновременно преодолевая свои старые проблемы по поводу своей вины за преступления Альтрона, созданного при использовании образцов его мозга, полагая, что Альтрон отражает его тёмную сторону.

Когда Рик Джонс становится ключевым игроком в судьбоносной войны между Кангом Завоевателем и Иммортусом, две разные версии Пима втягиваются в войну: Великан из настоящего Рика и Жёлтый жакет непосредственно перед браком с Джанет. Несмотря на то, что Жёлтый жакет предаёт своих союзников Хранителям времени в попытке обеспечить временную линию, где он останется самим собой, а не вернётся к Пиму, в конечном итоге он выпускает команду, когда он в полной мере узнаёт планы хранителей времени. Впоследствии выяснилось, что два Пима были выбраны потому, что предательство Жёлтого жакета было важно для того, чтобы поставить команду в положение, в котором она могла бы непосредственно атаковать Хранителей времени, в то время как Великан поддерживал команду в целом и служил в качестве раздражителя для Жёлтого жакета чтобы спровоцировать его на собственные действия.

Во время встречи с колдуном Куланом Гатом, личность Пима временно вернулась к начальной фазе Жёлтого жакета, которую он долго подавлял из-за страха снова причинить боль Джанет, а в качестве побочного эффекта появляется другой Генри Пим, случайно созданный из внепространственной био-массы Пима, используемой им для роста. Каждый Пим отражает аспект его личности: Великан является вдумчивым учёным, а Жёлтый жакет — импульсивным. Во время событий династии Канга два Пима начинают отдаляться друг от друга, но восстанавливаются, когда Оса помогает двум половинам понять, что они нужны друг другу. Пиму в конечном итоге удалось решить свои проблемы прошлого, и он снова принимает личность Жёлтого жакета, заключив, что в этой личности он столкнулся со своими худшими проблемами, и как Жёлтый жакет он попытается увидеть пути их преодоления.

После распада Мстителей Пим берёт отпуск, он и Джанет отправляются в Англию, чтобы возродить свои отношения, но это им не удаётся, и, как выясняется во время Секретного вторжения, его похищают и заменяют на своего агента Скруллы, инопланетная раса метаморфов. Скрулл, подменяющий Пима, вместе с Осы и другими героями перемещаются к месту под названием «Мир битв» для борьбы друг с другом. Виновником этого было показано космическое существо Незнакомец, выдающее себя за Потустороннего. Пим обманывает его, создавая иллюзию того, что он выиграл войну, победив других героев, но на самом деле Пим просто уменьшил их.

Пим как Жёлтый жакет являлся одним из центральных действующих лиц в Гражданской войне, присоединившись к тем героям, которые поддержали Закон о регистрации суперлюдей. Вместе с Мистером Фантастиком из Фантастической четвёрки и Тони Старком (Железным человеком) он создаёт кибернетического клона Тора, отсутствующего в то время, чтобы бороться против противников Закона, в итоге клон убивает в сражении Билла Фостера, выступающего под прежней личностью Пима как Голиаф. Пим также оказывается похищен участником Молодых Мстителей Халклингом, который использует свои способности превращения чтобы исполнить роль Пима и освобождает нескольких пленных противников регистрации. В конце гражданской войны освобождённый Пим, всё ещё подменяемый Скруллом, называется «Человеком года» по версии журнала Time.

Скрулл в конечном счёте был показан, назван по имени «Крити Нолл» и стал одним из главных администраторов в Камп Хаммонде, американской военной базе в Стэмфорде, штате Коннектикут, для обучения зарегистрированных супергероев в рамках государственной программы Мстители: Инициатива. Пим-Скрулл официально заканчивает попытку согласования с Джанет и оказывается замешанным в романтических отношениях с Тигрой. Во время боевой фазы вторжения Скрулов его побеждает герой Крестоносец. После заключительного сражения между героями Земли и Скруллами реальный Пим найден с другими подменёнными героями на корабле Скруллов. После того, как Оса предположительно погибает в заключительном сражении,, Пим берёт новую личность супергероя, назвавшись Осой в память о его бывшей жене. Пим воссоединяется с Мстителями и в конечном счёте возглавляет команду.

Космическая сущность по имени Вечность говорит Пиму, что он — «Верховный учёный Земли», научная копия нынешнего Верховного мага Земли, поскольку он в состоянии создать научные эффекты, подобные волшебству. Локи позднее заявил, что изобразил из себя Вечность, чтобы обмануть Пима.

После Тёмного правления, Осады и победы над Норманом Осборном Пим создаёт Академию Мстителей чтобы помочь обучить молодых людей, недавно получивших сверхспособности, которыми управлял Осборн. Говоря новичкам, что они обучаются чтобы стать героями, хотя их профили указывали то, что они, наиболее вероятно, станут злодеями, Пим надеялся предотвратить это. Пим возвращается к своей личности Великана, а позже присоединяется с Секретными Мстителями.

Когда Альтрон из будущего завоевывает мир настоящего, и наступает Эра Альтрона, Росомаха рассуждает, что возвращение в прошлое и предупреждение Пима о последствиях создания Альтрона может просто вдохновить его сделать именно это. Он пытается отменить это будущее, возвращаясь в прошлое вместе с Невидимой леди, и убивает Пима прежде, чем тот смог создать Альтрона. Это создаёт ещё более худшую реальность, где Моргана ле Фэй завоевала мир. Железный человек после просмотра видеозаписи инцидента отчитывает Росомаху за то, что он убил Хэнка Пима вместо того, чтобы заставить Пима использовать вирус для остановки Альтрона. После нападения Морганы ле Фэй Росомаха снова возвращается в то время, чтобы отменить изменение временной линии. Росомаха перемещается, чтобы остановить другого Росомаху, собирающегося убить Пима и убеждает своего двойника, что это убийство сделает реальность ещё хуже. Пим утверждает, что не построит Альтрона, но Росомаха говорит, что нужно позволить истории продолжаться. Пим говорит, что может построить лучший искусственный интеллект, но с возможностью отключения, если это будет необходимо. За годы до нападения Альтрона, Пим работает в своей лаборатории, когда Невидимая леди даёт ему пакет. Он смотрит видеофильм с адресованным ему обращением молодого Пима, который предоставляет пакет уравнений, чтобы остановить Альтрона. Когда Альтрон восстанавливается, Пим связывается с Железным человеком, чтобы загрузить вирус в Альтрона, в результате вирус, как и планировалось, уничтожает робота.

После Эры Альтрона Пим и руководитель подразделения искусственных интеллектов организации Щ.И.Т. Моника Чанг собирают новую команду, названную Мстителями И.И., чтобы бороться с угрозой искусственного интеллекта Димитриоса, который был порождён вирусом, ранее предотвратившим Эру Альтрона. В состав команды вошли сам Хэнк Пим, Виктор Манча, Вижен и Думбот. К команде позже присоединяется Алексис, которая в конечном счёте оказалась одним из шести разумных искусственных интеллектов, которые будут порождены от вируса Альтрона наряду с Димитриосом.

Месяцы спустя, ко времени начала сюжетной линии Time Runs Out (рус. Время на исходе), Пим, снова использующий личность Жёлтого жакета, был показан как член Иллюминатов, отправленный на поиски причин распада Мультивселенной.

В Rage of Ultron Альтрон возвращается и захватывает Титан, Пим является одним из Мстителей, которые сражаются против него. Авария приводит к тому, что Пим и Альтрон случайно сливаются, образуя гибридную сущность человека и машины, в результате это создание принимает новое состояние из-за самоненависти Пима к его человеческим слабостям, таким как его эмоциональные всплески. Объединённый Альтрон был побеждён, когда Звёздный лис заставляет его любить себя, и он улетает в космос, получив наконец способность понимать тот ужас, каким он стал. В честь Пима состоялось отпевание, в течение которого Джанет отражает, что способность Пима преодолеть отвращение к себе и страх быть героем доказывает, что он был достоин членства в Мстителях.

Силы и способности

Хэнк Пим — обладатель гениального интеллекта, получил степень доктора биохимии, работал в сфере квантовой физики, робототехники, искусственного интеллекта и энтомологии; обнаружил существование так называемых частиц Пима, которые позволяют ему уменьшать и увеличивать размеры своего тела, а также других существ и объектов.

После экспериментов, которые Пим проводил над самим собой, во время которых он менял размер своего тела с помощью постоянного проглатывания капсулы с открытыми им частицами, он добился того, что смог уменьшаться или увеличиваться по желанию, а также самостоятельно генерировать эти частицы для того, чтобы изменять размеры других живых существ или неодушевлённых предметов. Пим способен сохранять свою силу, будучи размером с муравья, и увеличивать её при увеличении своего тела. Костюм Пима состоит из нестабильных молекул, которые автоматически адаптируются к изменениям его размера.

Также, будучи Человеком-муравьём, он использует кибернетический шлем, который позволяет ему контролировать муравьёв и других насекомых. В качестве Жёлтого жакета и Осы он носил крылья, позволяющие летать в уменьшенной форме, и встроенные в перчатки био-жала, стреляющие электрическими зарядами. Кроме этого, он часто пользуется различным оборудованием, уменьшенным до размеров микросхем и хранящемся в карманах его костюма.

Альтернативные версии

Ultimate

Во вселенной Ultimate Marvel показана версия Хэнка Пима, который изображается как блестящий, но психически нестабильный учёный, принимающий флуоксетин в целях подавления депрессии. Пим получает свои способности после переливания крови жены Джанет (в Ultimate-вселенной являющейся мутантом). Он способен повторить этот эффект для того, чтобы Щ.И.Т. производил множество гигантских агентов. Его оскорбительное поведение расторгает брак с Осой, и персонаж исключается из команды Ultimates, кратко присоединившись к псевдогероям Защитникам как Человек-муравей. Пим в конце концов воссоединяется с Ultimates используя личность Жёлтого жакета. Во время событий сюжетной линии Ultimatum Пим жертвует собой, чтобы спасти жизни оставшихся членов Ultimates. Формула Великана в конечном итоге была приобретена преступной организацией Г.И.Д.Р.А., на которую стали работать гигантские мужчины и женщины.

Marvel Adventures

Генри Пим появляется в выпуске №13 Marvel Adventures: The Avengers как ученый, работающий на отца Джанет, и не использующий личность суперегероя, а так же был тем, кто дал Джанет её сверхспособности. Он посещает Человека-паука и Грозу, когда Джанет, носящая в этой вселенной имя Девушка-великан, подпадает под контроль насекомых. Пим говорит им, как освободить её (отсечь антенны на её маске), даёт ей новый костюм, и использует шлем для телепатии с насекомыми (идентичный его шлему Человека-муравья на Земле 616), чтобы создать иллюзию нескольких людей гигантских размеров, пугая насекомых. Он возвращается в выпуске №20, став Человеком-муравьём. Он не только присоединяется к команде, но еще начинает отношения с Джанет.

Marvel 1602

В мире Marvel 1602 естествоиспытатель Анри ле Пим вынужден изготовить для Барона фон Октавиуса сыворотку от смертельной болезни. Пим женат на Джанетт.

Marvel Zombies

Пим был показан в нескольких сериях Marvel Zombies. Он появляется в качестве зомби-каннибала в Marvel Zombies №1-5 (февраль-июнь 2006), Marvel Zombies 2 №1-5 (декабрь 2007 - апрель 2008) и Marvel Zombies Return №4 (октябрь 2009).

MC2

В серии A-Next импринта MC2, показывающей альтернативное будущее, действуют дети Пима и Осы — Хоуп и Генри Пим-младщий, которые становятся суперзлодеями Красной королевой и Большим человеком соответственно.

Последняя история Мстителей

В альтернативном будущем The Last Avengers Story №1-2 (ноябрь 1995) Альтрон одерживает победу над Мстителями. После поражения команды остаётся Хэнк Пим, который собирает новую группу. Завербовав героев и наёмников, Пим одерживает победу ценой больших потерь с обеих сторон.

«Старик Логан»

В постапокалиптической истории "Old Man Logan" Пим (как Великан) является одним из многих героев, убитых армией злодеев Красного черепа. Спустя десятилетие с его кончины в Коннектикуте появляется посёлок Пим-Фоллс, строящийся вокруг его гигантского скелета. Кроме того было показано, что шлем Человека-муравья находится во владении у мальчика по имени Дуайт, который использует его для того, чтобы командовать армией муравьёв в целях обеспечения соблюдения выплаты сборов для перехода через мост.

Появления вне комиксов

Фильм

• Роль Хэнка Пима в фильме Пейтона Рида «Человек-муравей», являющегося частью кинематографической вселенной Marvel, исполнил Майкл Дуглас. По сюжету фильма Хэнк Пим был когда-то агентом Щ.И.Т., работал с Пегги Картер и Говардом Старком и разработал костюм Человека-муравья во время работы в организации. В 1987 году его партнёр и жена Джанет ван Дайн (Оса), казалось бы, пожертвовала собой, чтобы остановить ядерную боеголовку. В 1989 году Пим отказался позволить Щ.И.Т. наладить массовое производства своих костюмов, в результате чего у него возникло трение с коллегами и он подал в отставку.

В настоящее время бывший протеже Хэнка Даррен Кросс стремится найти способ воссоздать формулу частиц Пима, полагая, что её можно продать военным, а также различным организациям, таким как ГИДРА. Зная, что широкое использование частиц Пима породит хаос, Хэнк и его дочь Хоуп вербуют бывшего вора Скотта Лэнга, чтобы тот украл технологии у Кросса. В конце фильма, Хэнк узнает, что Скотту удалось выжить в квантовой сфере (место, где, казалось бы, умерла Джанет), и понимает, что его жена может быть еще жива. В сцене после титров, он показывает дочери новый костюм Осы, над которым он с женой работали до её предполагаемой смерти, полагая, что Джанет хотела, чтобы Хоуп продолжила её дело.

• Майкл Дуглас вернётся к роли Хэнка Пима в фильме «Человек-муравей и Оса».

Полнометражные мультфильмы

• Хэнк Пим, озвученный Ноланом Нортом, появлялся в образе Великана в полнометражном мультфильме «Ultimate Мстители» и его продолжении «Ultimate Мстители 2»
• Хэнк Пим так же упоминается в мультфильме «Новые Мстители: Герои завтрашнего дня», в котором действует его сын вместе с детьми других супергероев.

Мультсериалы

• Хэнк Пим появлялся как член Мстителей в нескольких сериях мультсериалов «Marvel Superheroes» 1966 года.
• Хэнк Пим имеет камео в образе Голиафа в серии «Все за одного. Часть 1» мультсериала «Люди Икс».
• Хэнк Пим появляется в мультсериале «Мстители. Всегда вместе» 1999 года, где его озвучил Род Уилсон. Здесь он выступает как Человек-муравей и является лидером команды. Мультсериал сильно отличается от оригинальных комиксов, но в нём присутствуют некоторые отсылки на них, такие как взаимоотношения с Осой, вражда с Умником и создание Пимом Альтрона.
• Хэнк Пим в образе Человека-муравья появлялся в серии «Самые маленькие герои Мира» мультсериала «Фантастическая Четвёрка. Величайшие герои Мира», где возвращает в нормальный размер случайно уменьшенных членов Фантастической четвёрки. Здесь его озвучил Джон Пейн.
• Как и многие персонажи Marvel Comics, Хэнк Пим появлялся в мультсериале «The Super Hero Squad», где его озвучил Грег Грунберг.
• Хэнк Пим является одним из главных действующих лиц мультсериала «Мстители. Величайшие герои Земли». Озвучивает его Уолли Вингерт. Здесь он появляется как в образе Человека-муравья, так и Великана. Хэнк Пим здесь является пацифистом, вступил в Мстители только потому, что туда же вступила его подруга Оса. В попытках добиться идеального мира он создаёт робота Альтрона, который вместо этого пытается уничтожить всё человечество. После победы над Альтроном Пим, чувствуя свою вину, уходит из команды, однако возвращается во время нашествия Локи. К началу второго сезона Пим всё же покидает команду, затем он передаёт личность Человека-муравья Скотту Лэнгу, укравшего у него костюм супергероя, а позже появляется в образе Жёлтого жакета и вновь вступает в команду.
• Хэнк Пим в образе Человека-муравья появляется в 23 серии мультсериала «Мстители, общий сбор!», где его озвучил Грант Джордж.
• В аниме «Мстители: Войны ИКЦС» появляется в ипостаси гениального учёного Хэнка Пима. Уже потом главные герои выясняют, что он состоял в Мстителях, но ушёл после перенагрузки своих клеток, когда вырос так, как ещё никогда не вырастал. Спустя несколько лет Железный человек просит его помочь в создании устройства для открытия межпространственных порталов. Для ускорения разработки доктор создаёт робота Альтрона, с которым Мстителям потом приходится бороться. Из-за страшной боли от превращения в Великана он соглашается на заключение в ИКЦС, так как в них есть исцеляющая система.

Видеоигры

• Хэнк Пим в образе Великана появляется в качестве вспомогательного персонажа в аркадной игре Avengers in Galactic Storm.
• Хэнк Пим, не использующий личность супергероя, появляется как неиграбельный персонаж в Marvel: Ultimate Alliance, где его озвучил Джерри Хаузер.
• Хэнк Пим, озвученный Уолли Вингертом, появляется в образе Жёлтого жакета в игре Marvel: Ultimate Alliance 2, где является боссом для стороны противников регистрации.
• Хэнк Пим в образе Человека-муравья появляется в качестве камео в игре Ultimate Marvel vs. Capcom 3, где является частью суперудара Соколиного глаза. Соколиный глаз пускает в противника стрелу, на которой сидит Хэнк, который прыгает с неё, атакует противника, а затем увеличивается до гигантских размеров и придавливает ногой.
• Появляется в образе Человека-муравья и Великана в игре Marvel Super Hero Squad Online.
• В игре Marvel: Avengers Alliance он идет в роли играбельного персонажа, но присоединяется лишь к игроку прошедшему Spec Ops 7.
• Хэнк Пим, снова озвученный Уолли Вингертом, появляется, как NPС, а так-же как один из костюмов Человека-Муравья, в MMORPG Marvel Heroes.
• В игре Lego Marvel Super Heroes появляется как играбельный персонаж.

Критика и отзывы

В мае 2011 года Хэнк Пим занял 67 место в списке 100 величайших героев комиксов IGN.

Ссылки

• [marvel.com/universe/Wasp_%28Henry_Pym%29 Хэнк Пим] на Marvel.com
• [marvel.wikia.com/Giant-Man Хэнк Пим] на Marvel.wikia.com
• [stars.ign.com/objects/924/924202.html Хэнк Пим] на IGN
• [www.comicvine.com/hank-pym/29-2247 Хэнк Пим] на comicvine.com
• [comicbookdb.com/character.php?ID=6303 Хэнк Пим], [comicbookdb.com/character.php?ID=2406 Человек-муравей], [comicbookdb.com/character.php?ID=1699 Великан], [comicbookdb.com/character.php?ID=5382 Голиаф], [comicbookdb.com/character.php?ID=206 Жёлтый жакет] и [comicbookdb.com/character.php?ID=28594 Оса] на comicbookdb.com
• [www.strangearts.ru/heroes/ant-man-henry-pym Русскоязычная статья о Хэнке Пиме] на strangearts.ru

Отрывок, характеризующий Хэнк Пим

Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.