Хюнтцигер, Шарль

Шарль-Леон-Клеман Хюнтцигер
Charles-Leon-Clement Huntziger
Генерал Шарль Хюнтцигер подписывает 22 июня 1940 перемирие с Германией от имени Франции
Дата рождения	25 июня 1880(1880-06-25)
Место рождения	Лесневен, Финистер, Франция
Дата смерти	12 ноября 1941(1941-11-12) (61 год)
Место смерти	около Ле-Вигана, департамент Гар, Франция
Принадлежность	Франция Виши
Род войск	Пехота
Годы службы	1900—1941
Звание	армейский генерал
Командовал	2-я армия 4-я армия
Сражения/войны	Первая мировая война Французская кампания (1940)
Награды и премии

Шарль Хюнтцигер, Шарль-Леон-Клеман Хюнтцигер (фр. Charles-Leon-Clement Huntziger; 25 июня 1880, Лесневен — 12 ноября 1941, около Ле-Вигана) — французский военачальник, армейский генерал (17 мая 1938), один из активных деятелей режима Виши.

Во время 2-й мировой войны командовал 2-й армией, в составе которой сражался генерал де Голль, затем 4-й группой армий в Арденнах. По поручению Петена вёл переговоры с немцами и итальянцами о перемирии.

После перемирия был назначен министром обороны режима Виши. Подписал, наряду с другими политическими деятелями, закон об ограничении прав и преследовании евреев.

Погиб в авиационной катастрофе 12 ноября 1941 года во время возвращения из Северной Африки.

Воинские звания

• 7 декабря 1928 — бригадный генерал колониальных войск (general de brigade des troupes coloniales)
• 20 марта 1933 — дивизионный генерал колониальных войск (general de division des troupes coloniales)
• 13 марта 1935 — командир корпуса в звании корпусного генерала
• 17 мая 1938 — командующий армией в звании армейского генерала

Литература

• Charles Williams. Pétain, Little Brown (Time Warner), London, 2005, ISBN 0-316-86127-8
• Pierre Porthault. L'armée du Sacrifice 1939–1940. Ed. Guy Victor, 1965.

Отрывок, характеризующий Хюнтцигер, Шарль

«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»