Хюттиг, Ганс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ганс Хюттиг
Hans Hüttig
Комендант концентрационного лагеря Нацвейлер-Штрутгоф
19411942
Комендант концентрационного лагеря Герцогенбуш
1944
 
Вероисповедание: лютеранин
Рождение: 5 апреля 1894(1894-04-05)
Дрезден, Германская империя
Смерть: 23 февраля 1980(1980-02-23) (85 лет)
Вахенхайм, ФРГ
Дети: двое
Партия: НСДАП
 
Военная служба
Годы службы: 1914—1917
Принадлежность: Германская империя Германская империя
Род войск: пехота
Звание: фельдфебель
Сражения: Первая мировая война

Ганс Хюттиг (нем. Hans Hüttig; 5 апреля 1894, Дрезден — 23 февраля 1980, Вахенхайм) — комендант концентрационных лагерей Нацвейлер-Штрутгоф и Герцогенбуш, оберштурмбаннфюрер СС.





Биография

Ранние годы. Первая мировая война

Родился в семье плотника, впоследствии ставшего фотографом. Кроме Ганса в семье было ещё трое детей. Рос в строгой евангелической обстановке. В 1908 году, после окончания школы, был отправлен в училище, готовившее к одногодичной военной службе, однако не смог сдать там выпускного экзамена[1]. Некоторое время учился на фармацевта, но затем бросил учёбу. В 1913—1914 гг. работал в фотоателье у своего отца.

С марта 1914 года представитель экспортно-импортной фирмы в Германской Восточной Африке. После начала Первой мировой войны добровольцем вступил в колониальные войска. Участвовал в боевых действиях в составе корпуса Леттова-Форбека, дослужился до фельдфебеля. В декабре 1917 года был тяжело ранен в грудь и попал в военный лазарет, который через три недели был захвачен англичанами. Находился в лагере военнопленных близ Каира[2].

Возвращение на родину. Карьера при нацистах

В марте 1920 года вернулся в Дрезден, работал в различных фирмах. В декабре 1921 года женился, впоследствии имел двоих детей. В 1924 г. вступил в Стальной шлем. В 1926—1930 гг. держал собственное фотоателье, но из-за финансового кризиса был вынужден закрыть его. С 1931 года управляющий делами фирмы по аэрофотосъёмке в Мейсене. В 1932 году Хюттиг, всегда мечтавший стать офицером, вступил в НСДАП и CC.

Мне было уже 38 лет. Высокий, сильный, именно такой, каких они искали. Только немного староват. Но друзья, которые вступили до меня, сказали мне - почему бы тебе не пойти? Я был счастлив. Они были моложе меня. Ко мне как будто вернулась юность [2]
Ганс Хюттиг о своём вступлении в СС.

В 1933 году переведён в части СС «Мёртвая голова». Служил в охране концентрационных лагерей Заксенбург, Дахау и Лихтенбург. В 1938—1939 гг. адъютант коменданта Бухенвальда Карла Коха[3]. По словам бывшего узника Бухенвальда Феликса Рауша,

Время от времени гауптштурмфюрер Хюттиг устраивал массовые зрелища. Он приказывал приносить «козла», устройство для исполнения телесных наказаний, в малый лагерь, подходил с некоторыми блокфюрерами к заключённым и без разбора наносил каждому десятому по двадцать пять ударов палкой. Было так, что когда один заключённый хотел принять на себя те удары, которые по жребию выпали его брату, гауптштурмфюрер Хюттиг выразил свою признательность в том, что избил обоих[4].

По словам израильского историка Тома Сегева, лично интервьюировавшего Хюттига в 1970-е гг., тот научился всему, что впоследствии пригодилось ему на службе, у Коха, которого знал ещё по Дрездену[5]. При этом, как вспоминал сам Хюттиг, он был шокирован, когда впервые прибыл в Бухенвальд[6].

В 1939—1941 гг. Хюттиг служил во Флоссенбюрге и Заксенхаузене. В годы службы в этих лагерях Хюттиг хорошо зарекомендовал себя, ему часто поручались специальные задания[5]. С 17 апреля 1941 года до весны 1942 года был комендантом концентрационного лагеря Нацвейлер-Штрутгоф. Затем был переведён в Норвегию, где в 1942—1944 гг. возглавлял охрану полицейского лагеря Грини близ Осло[7]. В феврале-сентябре 1944 года комендант концентрационного лагеря Герцогенбуш. По приказу Хюттига летом 1944 г. в лагере были расстреляны 450 участников Сопротивления[8]. В связи с ликвидацией лагеря Хюттиг до конца войны работал в полицейском участке.

После войны

В 1945 году интернирован войсками союзников. 2 июля 1954 года французским военным судом в Меце приговорён к смерти, однако в 1956 году был отпущен на свободу. Уединённо жил в Вахенхайме.

Напишите отзыв о статье "Хюттиг, Ганс"

Примечания

  1. Segev T. Soldiers of Evil: The Commandants of the Nazi Concentration Camps. P. 189.
  2. 1 2 Ibid. P. 190.
  3. Stein H. Konzentrationslager Buchenwald 1937—1945. Begleitband zur ständigen historischen Ausstellung. Göttingen 1999
  4. Hackett (Hg.), Der Buchenwald-Report, München 1996, S. 310.
  5. 1 2 Ibid. P. 192.
  6. Ibid. P. 193.
  7. Ernst Klee: Das Personenlexikon zum Dritten Reich, Frankfurt am Main 2007, S. 274.
  8. Coenraad J. F. Stuldreher: Das Konzentrationslager Herzogenbusch — «Ein Musterbetrieb der SS?»// Die nationalsozialistischen Konzentrationslager — Entwicklung und Struktur. Bd. I, Göttingen 1998. S. 337f.

Отрывок, характеризующий Хюттиг, Ганс

Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.