Хёрбат
Поделись знанием:
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
(перенаправлено с «Хёлбэт»)
Хёрбат (англ. hurlbat [ˈhɜːlbæt], буквально — метательная бита, метательная летучая мышь) или уо́лбат (англ. whirlbat [ˈwə:lbæt], буквально — вращающаяся бита, вращающаяся летучая мышь) — европейское средневековое метательное оружие, представляющее собой небольшой цельнометаллический часто грубо сделанный топорик, без какого-либо покрытия рукоятки. Кроме лезвия топора имеет ещё два заточенных отростка в верхней части и заточку на конце рукоятки. Такая конструкция позволяет оружию поражать цель в любом положении наподобие африканских метательных клинков, чакр или сюрикенов. Изготовлялся из стали толщиной 1/4 дюйма. Был популярен с сер. 1400-х до сер. 1600-х годов. Применялся как для поражения одиночной цели, так и для забрасывания плотных групп противника.
По малоизвестности с хёрбатом может сравниться другое средневековое метательное оружие — метательный крест.
Признаком повышения интереса к хёрбату в настоящее время можно считать факт производства его реплик и использование в сфере развлечений.
Содержание
Другие значения
- Hurlbat, whirlbat — круговые движения для увеличения силы удара (от англ. hurl — резко бросать, швырять; англ. whirl — вращаться, вертеть; плюс англ. bat — бита. Буквально — резко бить, бить с вращением).
- Hurlbat, whirlbat, whorlbat — поэтическое название для «цестусов», разнообразной конструкции древнегреческих и древнеримских боксёрских перчаток из кожаных ремней с утяжелением свинцом или железом для придания силы удару и увеличения его травматичности (англ. hurlbat; whirlbat; whorlbat, буквально — бита-завитушка).
- Hurlebat, Hurlbatt, Hurlbutt, Hurlbut, Harlbut — малораспространённая средневековая английская фамилия, имевшая хождение преимущественно в Эссексе, Хэмпшире, Беркшире, Суррее и Лестершире.[1]
См. также
Напишите отзыв о статье "Хёрбат"
Примечания
- ↑ George Redmonds, George Redmonds, Turi King, David Hey, Turi King, David Hey. [books.google.ru/books?id=CZzS3uKiUSsC&pg=PA33 Bynames] // Surnames, DNA, and Family History. — Oxford University Press. — С. 33. — 256 с. — ISBN 9780191620362.
Литература
- [www.ssrsi.org/Onsite/rings.htm Keating J. A. The Singh Chakram // The Comtech Excellerator. Matial Arts and Cutlery: Adventure and News, Vol. 1, Issue 1]. (Немного и о хёрбате).
Ссылки
- [www.spanishdict.com/translate/hurlbat Произношение термина] (англ.)
- Метание хёрбата [www.youtube.com/watch?v=ZR_mUrYZN94], [www.youtube.com/watch?v=cVyDUwa6y7I], [www.youtube.com/watch?v=dz9pFjv-Xqs] (англ.), [www.youtube.com/watch?v=nJlRRHHy1fA]
- [www.youtube.com/watch?v=r_zpzAzBPbQ Реплики хёрбата]
- [www.tforum.info/forum/index.php?showtopic=34673 Метательное оружие средневековой Европы]
- [www.myarmoury.com/talk/viewtopic.php?t=8729 Фото хёрбатов] (англ.)
- [library.thinkquest.org/CR0214640/hurlbat.html Хёрбат с лезвием полумесяцем] (англ.)
Отрывок, характеризующий Хёрбат
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
