Хёрг
Поделись знанием:
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Хёрг (др.-сканд. ед.ч. hörgr, мн.ч. hörgar, др.-англ. hearg) — в северном язычестве тип религиозной постройки или алтаря, предположительного представлявшего собой груду камней. Хёрг может переводиться как храм, святилище, место для подношенией, алтарь или место поклонения. Он использовался наряду с другими культовыми постройками.
Этот термин упоминается в Старшей Эдде, составленной в XIII веке на основе устной традиции; в Младшей Эдде, составленной так же в XIII веке Снорри Стурлусоном; в поэзии скальдов; в многочисленных сагах; в англо-саксонской поэме Беовульф и в многочисленных топонимах, как правило, связанных со скандинавскимим божествами.
Этимология
Рудольф Зимек считает, что изначально скандинавское hörgr означало святое место, тогда как англо-саксонское hearg могло означать священная могила и/или храм, идол[1].
Упоминания
Трижде упомянут hörgr в Старшей Эдде:
- В стансах в поэме Прорицание вёльвы, вёльва повествует о том, что в стародавние времена асы сошлись на равнине Идаволл и воздвигли там hörgr и hof:
|
|
- В поэме Хиндлулёд, богиня Фрейя проявляет благосклонность к Оттару за его преданность и поклонение ей на хёрге. Фрейя уточнила, что хёрг был сложен из груды камней и Оттар часто окрашивал его кровью для жертво приношений (здесь глоссу hörgr можно перевести и как место для подношенией, и как алтарь, и как рака):
|
Воздвиг он мне алтарь высокий из груды камня; |
|
- В поэме Речи Вафтруднира Гагнрад (др.-сканд. Gagnráðr) (перевоплощение Одина) устроил игры разума с ётуном Вафтрудниром. Гагнрад спросил Вафтруднира откуда пришел ван Ньёрд, и хотя он властвует над многими хофами и хёргами, Ньёрд рос среди Асов:
|
|
Скажи десятый, если знаешь происхождение богов: |
|
Напишите отзыв о статье "Хёрг"
Примечания
- ↑ Словарь северной мифологии — Рудольф Зимек // Boydell & Brewer. ISBN 0-85991-513-1
- ↑ The Poetic Edda: Volume II: Mythological Poems. — Dronke, Ursula // Oxford University Press, (1997). ISBN 0-19-811181-9
- ↑ Перевод Conung 23:10, 27 марта 2010 (UTC)
- ↑ Перевод Conung 23:10, 27 марта 2010 (UTC) по:
— The Poetic Edda — перевод Bellows, Henry Adams // Princeton University Press. New York: The American-Scandinavian Foundation, 1936.
— Dictionary of Norse Myth and Legend — Orchard, Andy // Cassell, 1997. ISBN 0-304-34520-2
— [books.google.com/books?id=WGUCAAAAQAAJ&printsec=frontcover&dq=Edda+S%C3%A6mundar#v=onepage&q=&f=false Edda Sæmundar Hinns Frôða: The Edda of Sæmund the Learned]. Part I. — перевод Thorpe, Benjamin // London: Trübner & Co, 1866. - ↑ Перевод Conung 23:10, 27 марта 2010 (UTC) по:
— [books.google.com/books?id=cJG6kfgZBf8C&dq=Poetic+Edda&printsec=frontcover&source=bl&ots=v6_DTc3It6&sig=1oK-gWEnhPw91prf9D2f3BOTJeo&hl=en&ei=l77MStuoAdTklQfzsZziBQ&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=3#v=onepage&q=&f=false The Poetic Edda] — перевод Bellows, Henry Adams // Princeton University Press. New York: The American-Scandinavian Foundation, 1923.
— [books.google.com/books?id=WGUCAAAAQAAJ&printsec=frontcover&dq=Edda+S%C3%A6mundar#v=onepage&q=&f=false Edda Sæmundar Hinns Frôða: The Edda of Sæmund the Learned]. Part I. — перевод Thorpe, Benjamin // London: Trübner & Co, 1866.
Отрывок, характеризующий Хёрг
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
