Хёуг, Торлейф

Торлейф Хёуг
Гражданство	Норвегия Норвегия
Дата рождения	29 сентября 1894(1894-09-29)
Место рождения	Лиер, Бускеруд, Норвегия
Дата смерти	12 декабря 1934(1934-12-12) (40 лет)
Место смерти	Лиер, Бускеруд, Норвегия
Карьера
Клуб	Drafn
Статус	завершил карьеру
Медали
Лыжные гонки Олимпийские игры Золото Шамони 1924 18 км Золото Шамони 1924 50 км Лыжное двоеборье Олимпийские игры Золото Шамони 1924 Двоеборье Чемпионаты мира Серебро Лахти 1926 Двоеборье
Последнее обновление: 22 января 2013

Торлейф Хёуг (норв. Thorleif Haug; 29 сентября 1894 года, Лиер — 12 декабря 1934 года, Лиер) — норвежский двоеборец, лыжник и прыгун с трамплина, трёхкратный олимпийский чемпион и призёр чемпионата мира. Признанный лидер мирового лыжного спорта начала 1920-х годов.

Карьера

На Олимпийских играх 1924 года в Шамони выступал в лыжных гонках, двоеборье и прыжках с трамплина. В двоеборье завоевал золотую медаль, на 0,687 бала обойдя своего соотечественника Торальфа Стрёмстада. В лыжных гонках выступал в обоих дисциплинах программы, гонках на 18 км и 50 км. В гонке на 18 км завоевал золотую медаль, 1 минуту и 20 секунд выиграв у ставшего вторым Йохана Грёттумсбротена. В гонке на 50 км так же стал победителем, около 2-х минут выиграв у Торальфа Стрёмстада. В прыжках с трамплина стал соучастником одного из самых курьёзных и в то же время драматичных эпизодов в истории олимпийского движения. Первоначально Хёуг был объявлен бронзовым призёром, но спустя 50 лет норвежский историк спорта Якоб Хаге обнаружил ошибку в судейских протоколах, в результате чего Хёуг стал четвёртым, а бронзовым медалистом стал американец норвежского происхождения Андерс Хауген. Бронзовая медаль была передана 86-летнему Хаугену, дочерью Хёуга (так как сам Хёуг к тому времени был давно мёртв) 12 сентября 1974 года на специально организованной церемонии в Осло.

На чемпионате мира 1926 года Хёуг завоевал серебро в двоеборье.

С 1919 по 1924 годы Хёуг 9 раз побеждал на Холменколленском лыжном фестивале, крупнейшем лыжном соревновании того времени, 6 раз он побеждал в лыжных гонках и 3 раза в двоеборье.

Память

В 1946 году скульптором Пер Палле Стормом был воздвигнут памятник Хёугу в городе Драммен. В Осло есть улица Хёуга, а на родине лыжника с 1966 года проводится лыжная гонка его имени.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=23748&type=result Торлейф Хёуг (профиль лыжника)] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=NK&competitorid=23747&type=result Торлейф Хёуг (профиль двоеборца)] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ha/thorleif-haug-1.html Торлейф Хёуг] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Хёуг, Торлейф

Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.