Х-35

Для термина «Уран» см. также другие значения.

Х-35
индекс ГРАУ: 3М24, по кодификации НАТО: AS-20 «Kayak»
Противокорабельная ракета Х-35Э. Крыло в сложенном состоянии. МАКС-2009
Тип	противокорабельная ракета
Статус	эксплуатируется
Разработчик	ОКБ Звезда / Корпорация «Тактическое ракетное вооружение»
Главный конструктор	Хохлов, Георгий Иванович
Годы разработки	С 1977 года
Начало испытаний	1983 год — 2003 год
Принятие на вооружение	2003
Производитель	Корпорация «Тактическое ракетное вооружение»
Стоимость единицы	15 млн.руб. на 2010 г.
Основные эксплуатанты	ВКС России ВМФ России ВМС Индии
Другие эксплуатанты
↓Все технические характеристики
Изображения на Викискладе

Х-35 («Изделие 78», индекс ракеты УРАВ ВМФ — 3М24, по кодификации НАТО — AS-20 Kayak (рус. «каяк»)) — советская / российская дозвуковая маловысотная противокорабельная ракета, предназначенная для уничтожения кораблей водоизмещением до 5000 тонн. Разработана ОКБ Звезда (ОКБ-455) на смену ракете П-15 «Термит».

Может применяться с авиации, кораблей — ракетный комплекс «Уран» (по кодификации НАТО: SS-N-25 «Switchblade» (рус. «выкидной нож»)) и береговых ракетных комплексов «Бал» (индекс ГРАУ 3К60, по кодификации НАТО: SSC-6 «Sennight» (рус. «Неделя»)). Для применения с вертолётов, кораблей и наземных пусковых установок используется модификация с твердотопливным стартовым ускорителем.

История создания

Технические предложения по созданию ракетного комплекса «Уран» с противокорабельной ракетой Х-35, для использования в составе как корабельного, так и вертолётного и самолётного вариантов базирования были выработаны в ОКБ «Звезда» к концу 1977 года.

Разработка противокорабельного ракетного комплекса «Уран» с крылатой ракетой Х-35 для вооружения катеров и кораблей среднего водоизмещения была начата в соответствии с Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР и ЦК КПСС от 16 апреля 1984 года (по другим данным постановление вышло 16 марта 1983 года). Головным разработчиком было определено ОКБ «Звезда» (в настоящее время входит в корпорацию «Тактическое ракетное вооружение»), а главным конструктором — Г. И. Хохлов.

Рассмотрение в 1983 году эскизного проекта выявило несоответствие проекта активной радиолокационной ГСН предъявленным к ней требованиям. На устранение недостатков ушло три года, первый пуск опытного образца ПКР был проведён 5 ноября 1985 года с береговой позиции. Целый ряд пусков 1986 года был неудачным, потребовалась доработка ряда систем. Только в пуске 29 января 1987 года все системы ракеты отработали нормально.

ГСН была полностью готова к совместным с планером ракеты испытаниям только к 1992 году. К этому времени ОКБ «Звезда» завершило первый этап лётно-конструкторских испытаний (ЛКИ) — за три года было выполнено 13 пусков Х-35. Однако, с 1992 года из-за финансовых проблем России, вызванных развалом СССР и сворачиванием государственного оборонного заказа, работы по комплексу были практически остановлены. Доводка ракет осуществлялась за счёт ресурсов предприятия. Второй этап ЛКИ проводился с 1992 по 1997 год, за это время было выполнено четыре пуска ракет.

Смена государственного строя в стране, принесла не только финансовые проблемы, но и одновременно расширило возможности предприятия по работе с иностранными заказчиками. Продемонстрированная на авиационной выставке «Мосаэрошоу-92» в Москве ракета и информация по комплексу вызвала интерес специалистов ВМС Индии — в 1994 году с Индией был заключён контракт на поставку КРК «Уран-Э». Полученные средства позволили развернуть серийное производство ракет. Первые поставки в Индию были осуществлены в 1996—1997 годах, а 15 декабря 1996 года комплекс «Уран-Э» сдан заказчику на эсминце «Дели» (тип «Дели»).

В июле 2003 года корабельный ракетный комплекс «Уран» успешно прошёл государственные испытания и начал поступать на вооружение кораблей ВМФ России. Осенью 2004 года прошёл государственные испытания и был принят на вооружение ВМФ России подвижный береговой ракетный комплекс «Бал».

В 2005 году были завершены испытания ракеты после адаптации её к авиационному варианту базирования — для индийского патрульного самолёта Ил-38SD, после чего начаты работы по включению ракеты в состав вооружения истребителей компаний «Сухой» и «МиГ».

Конструкция

Представляет собой крылатую ракету нормальной аэродинамической схемы. Крестообразное крыло складывается для уменьшения габаритов транспортно-пускового контейнера. Для запуска в корабельном, береговом и вертолётном исполнении используется отделяемый твердотопливный ускоритель. После набора необходимой скорости начинает работу турбореактивный двигатель. В авиационном варианте необходимости в ускорителе нет. Полёт осуществляется на высотах 10-15 метров под управлением инерциальной системы управления, на конечном участке траектории происходит захват цели активной радиолокационной ГСН АРГС-35, после чего высота траектории уменьшается до 3-5 метров, что с учётом околозвуковой скорости полёта усложняет перехват ракеты средствами ПВО цели.

Головка самонаведения

Активная радиолокационная, способная работать в условиях радиоэлектронного противодействия. Наведение ракеты на цель осуществляется активной радиолокационной головкой самонаведения с щелевой антенной решёткой, АРГС-35, разработки компании «Радар ММС».

• Радиолокационная ГСН АРГС-35
• Угол горизонтального обзора, град от −45 до +45
• Угол азимутального обзора, град от +10 до −20
• Дальность действия, до 200 км
• Вес, кг 40-47,5
• Диаметр, мм 420
• Длина, мм 700
• Ограничения по применению ГСН:
  • осадки, мм/с до 4
  • волнение моря, баллов до 6
  • температура использования, от −50 °C до +50 °C

Существует вариант с тепловизионной головкой самонаведения.

Радиовысотомер

Для полёта на сверхмалых высотах над поверхностью моря на ракетах Х-35 установлен радиолокационный высотомер РВЭ, состоящий из блока приёмопередатчика и двух антенн. Он позволяет с высокой точностью (до 1 метра) определять высоту полёта ракеты в пределах от 1 до 5000 метров, даже при её активном маневрировании (± 15° по крену и ± 20° по углу тангажа). Масса аппаратуры радиовысотомера составляет 4,5 кг, питание осуществляется из бортовой электросети ракеты, потребляемая мощность 20 Вт.

Двигатель

Пуск двигателя осуществляется пиропатроном. Топливом для двигателя служит авиакеросин, находящийся в топливном баке вокруг воздуховодного канала.

Боевая часть

Х-35 оснащается проникающей осколочно-фугасной боевой частью, которая предназначена для поражения ракетных, торпедных, артиллерийских катеров, надводных кораблей водоизмещением до 5000 тонн и морских транспортов.

Носители и совместимость

Самолётная модификация

Авиационный комплекс поступил на вооружение самолётов Су-24, Су-30, МиГ-29, Су-35С, ТУ-142

Вертолётная модификация

Вертолётный вариант ракет Х-35 применяется на Ка-27, Ка-28, Ка-52К.

Корабельная модификация

На надводных кораблях используется корабельный ракетный комплекс «Уран», в состав которого входят противокорабельные ракеты Х-35 в транспортно-пусковых контейнерах на пусковых установках, корабельная автоматизированная система управления и комплекс наземного оборудования с аппаратурой проверки ракеты. Малые габариты и относительно невысокая стоимость, в сочетании с высокими боевыми возможностями, определяют очень широкий круг кораблей, оснащённых ракетами Х-35: от лёгких ракетных катеров, до эсминцев. По заявлению производителя, практически любое судно (в том числе и гражданское) в короткий срок может быть оснащено ракетным комплексом «Уран». Боезапас корабля может варьироваться в широких пределах в зависимости от решаемых задач и технических ограничений.

По сравнению с авиационной модификацией для уменьшения размеров ТПК крыло ракеты выполняется складным, а в задней части дополнительно размещается стартовый твердотопливный ускоритель. Ракеты размещаются в транспортно-пусковых контейнерах цилиндрической формы. Возможно повторное использование транспортно-пускового контейнера после выполнения восстановительных работ. Для упрощения крепления в центральной части ТПК имеются шпангоуты квадратного сечения.

Пусковая установка представляет собой наклонную на 35° к палубе, неподвижно зафиксированную на носителе направляющую, на которой смонтированы ТПК с ракетами в пакетах по 2-4 контейнера в зависимости от конфигурации носителя. Пусковая установка служит для погрузки, хранения и пуска ракет, а также снижения эксплуатационных перегрузок, что достигается за счёт установки пружинных амортизаторов.

Корабельная модификация Х-35 входит в состав вооружения следующих кораблей:

• Ракетных катеров проектов:
  • 1241 «Молния»
  • 10411 «Светляк»
  • 20970 «Катран»
• Корветов проектов:
  • Патрульно-сторожевой корабль HQ-381 проекта ПС-500 (?)( Вьетнам )
  • 20380 «Стерегущий»
  • МРК 1234ЭМ "Овод-ЭМ" ( Алжир )
  • 25 «Курки» (Индия)
  • 25А «Кора» (Индия)
• Фрегатов (сторожевых кораблей) проектов:
  • 11540 «Ястреб»
  • 11541 «Корсар»
  • 11661 «Гепард»
  • 22460 «Рубин»
  • 16 «Годвари» (Индия)
  • 16А «Брахмапутра» (Индия)
• Больших противолодочных кораблей проектов:
  • 61 «Комсомолец Украины» (модернизированных по проекту 01090)
• Эскадренных миноносцев проектов:
  • 15 «Дели» (Индия)

Сухопутная модификация

Для контроля прибрежной зоны на основе ракеты Х-35 был создан береговой ракетный комплекс (БРК) «Бал». БРК использует аналогичные корабельному варианту транспортно-пусковые контейнеры с ракетами Х-35Э. Наличие средств обнаружения и управления определяет высокую автономность комплекса, а размещение на колёсных шасси высокой проходимости — высокую подвижность и малую уязвимость для высокоточных средств поражения большой дальности.

В состав БРК «Бал» входят:

• Командные пункты управления и связи — до 2 единиц.
• Пусковые установки — до 4 единиц.
• Транспортно-перегрузочные машины — до 4 единиц.

Все установки смонтированы на шасси высокой проходимости МЗКТ-7930 «Астролог» и обладают высоким запасом хода. В стандартном составе на каждой пусковой установке и транспортно-перегрузочной машине находятся по 8 ракет в ТПК, таким образом комплекс полного состава обладает 32 готовыми к пуску ракетами и общим боезапасом в 64 ракеты.

Время подготовки к стрельбе БРК на неподготовленной позиции с марша составляет не более 10 минут. Целеуказание комплекс может получать как с собственной радиолокационной станции, так и из других источников — разведывательных БПЛА или станций загоризонтной локации. Стрельба «Бал-Э» возможна как одиночными пусками, так и залпом, с интервалом между пусками ракет не более 3 секунд. Максимальная мощность залпа составляет 32 ракеты, что достаточно для нанесения серьёзного урона любой корабельной группе противника. Время подготовки комплекса к повторному залпу составляет около 30 минут.

«Бал-Э» обладает высоким потенциалом модернизации: рассматриваются возможности создания его облегчённой и более подвижной версии, возможность установки дополнительных средств радиоэлектронной борьбы и других путей модернизации.

Комплекс Бал-Э успешно прошёл государственные испытания осенью 2004 года. Планируются поставки «Бал-Э» как в российские войска, так и на экспорт.

Контейнерная модификация

В 2011 году на выставке IMDS-2011 был продемонстрирован контейнерный вариант комплекса. 4 ракеты и аппаратура управления размещались в стандартном 20-футовом контейнере.

Модификации

• Х-35 (3М24) — ПКР для береговых комплексов и надводных кораблей
  • Х-35Э (3М24Э) — экспортный вариант Х-35
• Х-35У — унифицированная ПКР для ВМФ России, дальность пуска 260 км.
  • Х-35УЭ — экспортная версия Х-35У — унифицированная. В 2009 году была представлена значительно переработанная модификация ракеты Х-35, получившая обозначение Х-35УЭ. Был использован новый, вдвое меньший по размерам турбовентиляторный двигатель, изменена конструкция воздушного канала, что позволило увеличить запас топлива. Эти меры привели к увеличению максимальной дальности стрельбы ракеты в два раза — до 260 км. В ракете была применена новая комбинированная система наведения, включающая кроме применявшихся ранее инерциальной и активной радиолокационной систем самонаведения также спутниковую навигацию. Модернизированная активно-пассивная радиолокационная головка самонаведения «Грань-К» позволяет захватывать цели на дальности 50 км, против 20 км у базового варианта. Статус (по состоянию на 17 августа 2011 года): проходит испытания Диапазон поворота достиг 130°. Имеет корабельное, вертолётное, береговое и самолётное базирование. Высота полёта 10 - 15 метров на маршевом участке и 3 - 4 при выходе на цель. Масса боевой части 145 кг.
• Х-35В — ПКР для вертолётов
• Х-35ЭВ — экспортный вариант ПКР, адаптированной под условия эксплуатации во Вьетнаме, для корабельного ракетного комплекса «Уран-ЭВ», работы по которому ведутся корпорацией «КТРВ» в интересах ВС Вьетнама
• 3М-24ЭМБ — учебные варианты ракет, поставлявшиеся во Вьетнам

Тактико-технические характеристики

В скобках указаны характеристики Х-35УЭ.

• Длина, м:
  • корабельного/берегового/вертолётного базирования: 4,4
  • самолётного базирования: 3,85
• Размах крыла, м: (1,33)
• Диаметр ракеты, м: 0,42
• Стартовая масса, кг:
  • корабельного/берегового базирования: 600 (670)
  • вертолётного базирования: 610 (650)
  • самолётного базирования: 520 (550)
• Двигатель: ТРДД
• Топливо: авиакеросин
• Система наведения: активная радиолокационная ГСН (БИНС + СН + АПРЛГСН)
• Боевая часть: осколочно-фугасная проникающего типа
• Масса боевой части, кг: 145
• Дальность пуска, км: до 130 (Х-35), до 260 (Х-35У).
• Высота полёта, м:
  • на маршевом участке: 10-15
  • на конечном участке: 3-4
• Скорость полёта: 0,8-0,85 М

На вооружении

• Россия Россия — страна-производитель, За 2009—2010 год поставлено 112 ПКР Х-35. Комплексы стоят на вооружении:
  • ВКС РФ
  • ВМФ РФ
• Индия Индия, комплексы стоят на вооружении:
  • ВМС Индии — в период с 2000 по 2007 годы поставлено 222 ракеты
• Алжир Алжир
• Вьетнам Вьетнам — поставки первых 16 противокорабельных ракет Х-35 во Вьетнам начались в 1999 году для вооружения переданных ранее 4 ракетных катеров проекта 1241 вместо устаревшего комплекса «Термит». Всего на сумму 70 млн долларов планировалось приобрести от 32 до 48 таких ракет. В дальнейшем Вьетнам заказывал в 2007 и 2013 по 2 корабля, фрегаты проекта 11661Э , оснащенные 2×4 ПУ «Уран» . Также в 2009 году поставлено ещё 17 ракет Х-35Э, а в 2010 — 16 ракет и 8 учебных ракет 3М-24ЭМБ
• Туркмения Туркмения — по данным годового отчёта корпорации «КТРВ» за 2010 год заключён контракт (2008 год) и готовились документы для поставки Туркменистану ракет Х-35Э в 2011—2012 году на сумму около 80 млн долларов США.

Вероятные пользователи

• КНДР КНДР - копия Х-35, на вооружении ВМФ КНДР.
• Мьянма Мьянма - северокорейский вариант, в составе вооружений корветов.

Оценки ракеты

Достоинства

К основным достоинствам ракеты Х-35 относят: комбинированную траекторию с маловысотным участком прорыва ПВО, небольшие габариты и массу изделия, относительно мощную боевую часть, помехозащищённую комбинированную автономную систему самонаведения, возможность залпового огня, большой потенциал модернизации.

Малые массо-габаритные характеристики ракеты обеспечивают несколько преимуществ, среди которых: малая ЭПР, возможность размещения большого боезапаса на носителе, а также удобство транспортировки ТПК с ракетами. Малая ЭПР ракеты определяет малую дальность обнаружения и захвата цели радиолокационными средствами, а небольшие габариты определяют аналогичные ограничения и для оптических локационных станций. Благодаря малой массе ТПК с ракетой даже на небольших носителях возможно размещение большого боезапаса, тем самым и небольшие отряды могут обеспечить высокую плотность залпа. Перезарядка этих ракет существенно проще, нежели у более тяжёлых ПКР.

Комбинированная траектория полёта обеспечивает бо́льшую дальность, чем при использовании исключительно маловысотного полёта, а на этапе прорыва ПВО противника маловысотный полёт создаёт сложности по перехвату атакующей ракеты как в плане обнаружения, так и в плане огневого поражения. Возможность залповой стрельбы позволяет создать большую плотность удара на этапе прорыва ПВО, что повышает вероятность прохождения части ракет даже через наиболее совершенные противоракетные комплексы противника. Система выбора целей гарантирует, что все ракеты Х-35 в одном залпе не выберут для атаки одну цель в корабельной группе противника.

Комбинированная помехозащищённая автономная система самонаведения, включающая инерциальное наведение и радиолокационную или тепловизионную головку самонаведения, позволяет производить стрельбу Х-35 по противнику даже за пределами радиогоризонта, что снижает опасность для носителя, увеличивает допустимую максимальную дальность (которая определяется лишь запасом топлива и эффективностью двигателя), а также обеспечивает скрытный для противника пуск ракет. Использование помехозащищённой головки самонаведения уменьшает эффективность средств радиоэлектронной борьбы противника и увеличивает вероятность поражения цели.

Относительно тяжёлая бронебойно-фугасная боевая часть позволяет поражать надводные цели водоизмещением до 5000 т, таким образом подобные ракеты могут уничтожать надводные корабли классом до эскадренных миноносцев.

Большие возможности по модернизации Х-35 позволяют существенно увеличить её возможности без кардинального изменения конструкции. В частности, использование более эффективного двигателя или более энергоёмкого топлива позволит значительно увеличить дальность полёта.

Недостатки

К основным недостаткам Х-35 относят: узкую специализацию ракеты как противокорабельной, дозвуковую скорость на участке прорыва ПВО и относительно небольшую дальность полёта, а также отсутствие взаимодействия между ракетами в залпе.

Узкая специализация ракеты как противокорабельной не позволяет ей поражать наземные цели, хотя дальность и боевая часть Х-35 позволила бы эффективно решать подобные задачи. Это определяет необходимость увеличения состава вооружения носителей.

Дальность полёта Х-35 требует от носителя захода в зону действия его противокорабельных или противовоздушных комплексов большой дальности, что определяет опасность для носителя.

Дозвуковая скорость ракеты повышает вероятность её перехвата противоракетной обороной корабельной группировки противника.

Отсутствие взаимодействия между ракетами в залпе снижает возможности ракет по преодолению противоракетной обороны, оптимальной селекции целей (что в некоторой степени компенсируется системой выбора цели), демаскирует общее количество атакующих ракет в залпе.

Отсутствие ППРЧ.

Сравнение с аналогами

Малогабаритные дозвуковые противокорабельные ракеты востребованы как эффективное и относительно недорогое средство борьбы с надводными целями. Из-за сходства решаемых задач большинство таких ракет имеет практически идентичную компоновку, размеры, характеристики и внешний вид. Большинство подобных ракет создано по нормальной аэродинамической схеме с крестообразным крылом, используют в качестве маршевого двигателя высокоэкономичные ТРД и наводятся на цель комбинированным способом (инерциальное наведение на маршевом участке и активное радиолокационное или тепловизионное самонаведение на конечном участке).

Ниже представлена сводная таблица по наиболее близким аналогам Х-35. Информация приведена по данным «Информационной Системы „Ракетная техника“» и «Авиационной энциклопедии „Уголок неба“»

Год	Страна	Название	Изображение (в маршевой полётной конфигурации)	Макс. дальность, км	Макс. скорость, Мах	Длина, м	Диаметр, м	Масса, кг	Масса БЧ, кг	Тип наведения	Носитель ПУ
1975	Франция Франция	Экзосет MM-38		42	0,95	5,2	0,35	735	165	ИНС + АРЛ	Сам, НК
2010		Экзосет MM-40 Block III	?	180		5,78		875	155
1980	США США	Гарпун (мод. А)		120	0,85	4,57	0,34	667	225	ИНС + АРЛ/ИК	Сам, НК, ПЛ, НПУ
2009		Гарпун (мод. D2)	?	280		5,18		742	235	ИНС + СП + АРЛ/ИК
1985	Швеция Швеция	RBS-15 Mk1		90	0,8	4.33	0.5	770	200	ИНС + АРЛ	Сам, НК, НПУ
2004		RBS-15 Mk3	?	200	0,8			800		ИНС + СП + АРЛ
1985	Великобритания Великобритания	Sea Eagle		110	0,95	4,1	0,4	600	230	ИНС + АРЛ	Сам
1989	КНР КНР	YJ-82		180	0,8	5,2	0,36	715	145	ИНС + АРЛ	Сам, НК, НПУ
1982	Япония Япония	Тип-90		200	0,9	5,0	0,35	660	260	ИНС + АРЛ	Сам, НК, НПУ
1993	Россия Россия	Х-35		130	0,8	3,85	0,42	520	145	ИНС + АРЛ/ИК	Сам, Вер, НК, НПУ
2009		Х-35УЭ		260	0,85			550		ИНС + СП + А(П)РЛ
1996	Китайская Республика Китайская Республика	Сюнфэн 2		80	0,9	3,9	0,34	520	225	ИНС + АРЛ + ИК	Сам, НК
2006	Республика Корея Республика Корея	Хэсон		150	0,85	4,8	0,34	718		ИНС + АРЛ	НК
2007	Норвегия Норвегия	Naval Strike Missile		185	0,95	3.95		410	125	ИНС + СП + ИК	Сам, НК, НПУ

В таблице использованы следующие сокращения:
Тип системы наведения: «ИНС» — инерциальная навигационная система, «СП» — спутниковая навигационная система, «АРЛ» — активная радиолокационная ГСН, «А(П)РЛ» — активная и пассивная радиолокационная ГСН, «ИК» — инфракрасная ГСН
Тип носителя (размещения пусковой установки): «Сам» — самолёт, «Вер» — вертолёт, «НК» — надводный корабль, «ПЛ» — подводная лодка, «НПУ» — наземная мобильная пусковая установка (автомобиль)

Первой малогабаритной противокорабельной ракетой, фактически давшей начало этому классу оружия, считается французская ракета «Экзосет». В ней были воплощены конструктивные решения, присущие большинству малогабаритных противокорабельных ракет — нормальная компоновка с крестообразным крылом, автономное активное самонаведение и использование радиовысотомера. Первые модификации «Экзосета» оснащались твердотопливным ракетным двигателем, что ограничивало дальность её полёта. В более поздних модификациях французские конструкторы перешли на использование общепринятой для этого класса оружия турбовентиляторной силовой установки. Успешный опыт боевого применения данного оружия доказал его высокую эффективность. «Экзосет» является одной из наиболее распространённых в мире противокорабельных ракет и пользуется спросом на рынке вооружений.

Наиболее близким аналогом Х-35 обычно называют американскую ракету «Harpoon» («Гарпун»), разрабатывавшуюся примерно в тот же период, что и Х-35, и принятую на вооружение в 1980 году. Идентичность по решаемым задачам определили одинаковые подходы к их решению, которые каждая страна реализовала, используя собственные разработки в области двигателестроения, ракетных технологий и радиоэлектроники. Сходство характеристик этих ракет настолько сильно, что Х-35 даже получила неофициальное ироническое прозвище «Harpoonski» (иногда ошибочно указывают как «Harpoonsky»).

По характеристикам Х-35 и «Гарпун» очень близки: обе ракеты имеют сравнимую дальность; Х-35 несколько легче, но «Гарпун» несёт более тяжёлую боевую часть. Стоимость ракет также близка и лишь незначительно ниже у российского варианта. Несмотря на значительное сходство характеристик ракет Х-35 и «Гарпун», различия между ними хорошо заметны как по внешнему виду, так и по компоновке. Так, у Х-35 электронное оборудование автопилота размещено за боевой частью, а у «Гарпуна» — перед; отличается конструкция крыла и воздушного канала. Основным же функциональным отличием этих ракет называют более совершенную в плане помехозащищённости ГСН у ракеты Х-35. Некоторые издания сообщали о возможной закупке американцами АРГН-35 для установки их на «Гарпуны».

Ссылки

• [www.new-factoria.ru/missile/wobb/uran/uran.shtml Противокорабельная крылатая ракета Х-35] Информационная система «Ракетная техника»
• [www.ktrv.ru/production/68/673/67/ Тактическая противокорабельная ракета Х-35Э]
• [airbase.ru/hangar/russia/weapon/as/kh/35/index.htm Х-35 Противокорабельная крылатая ракета ОКБ «Звезда»]^{[неавторитетный источник? 2951 день]}
• [www.youtube.com/watch?v=pIKbmgmeiro Видеозапись с государственных испытаний берегового ракетного комплекса «Бал»] Youtube^{[неавторитетный источник? 2951 день]}

Отрывок, характеризующий Х-35

В отношении религиозном, так легко устроенное в Египте дело посредством посещения мечети, здесь не принесло никаких результатов. Два или три священника, найденные в Москве, попробовали исполнить волю Наполеона, но одного из них по щекам прибил французский солдат во время службы, а про другого доносил следующее французский чиновник: «Le pretre, que j'avais decouvert et invite a recommencer a dire la messe, a nettoye et ferme l'eglise. Cette nuit on est venu de nouveau enfoncer les portes, casser les cadenas, dechirer les livres et commettre d'autres desordres». [«Священник, которого я нашел и пригласил начать служить обедню, вычистил и запер церковь. В ту же ночь пришли опять ломать двери и замки, рвать книги и производить другие беспорядки».]
В торговом отношении, на провозглашение трудолюбивым ремесленникам и всем крестьянам не последовало никакого ответа. Трудолюбивых ремесленников не было, а крестьяне ловили тех комиссаров, которые слишком далеко заезжали с этим провозглашением, и убивали их.
В отношении увеселений народа и войска театрами, дело точно так же не удалось. Учрежденные в Кремле и в доме Познякова театры тотчас же закрылись, потому что ограбили актрис и актеров.
Благотворительность и та не принесла желаемых результатов. Фальшивые ассигнации и нефальшивые наполняли Москву и не имели цены. Для французов, собиравших добычу, нужно было только золото. Не только фальшивые ассигнации, которые Наполеон так милостиво раздавал несчастным, не имели цены, но серебро отдавалось ниже своей стоимости за золото.
Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.


6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?
Теперь он часто вспоминал свой разговор с князем Андреем и вполне соглашался с ним, только несколько иначе понимая мысль князя Андрея. Князь Андрей думал и говорил, что счастье бывает только отрицательное, но он говорил это с оттенком горечи и иронии. Как будто, говоря это, он высказывал другую мысль – о том, что все вложенные в нас стремленья к счастью положительному вложены только для того, чтобы, не удовлетворяя, мучить нас. Но Пьер без всякой задней мысли признавал справедливость этого. Отсутствие страданий, удовлетворение потребностей и вследствие того свобода выбора занятий, то есть образа жизни, представлялись теперь Пьеру несомненным и высшим счастьем человека. Здесь, теперь только, в первый раз Пьер вполне оценил наслажденье еды, когда хотелось есть, питья, когда хотелось пить, сна, когда хотелось спать, тепла, когда было холодно, разговора с человеком, когда хотелось говорить и послушать человеческий голос. Удовлетворение потребностей – хорошая пища, чистота, свобода – теперь, когда он был лишен всего этого, казались Пьеру совершенным счастием, а выбор занятия, то есть жизнь, теперь, когда выбор этот был так ограничен, казались ему таким легким делом, что он забывал то, что избыток удобств жизни уничтожает все счастие удовлетворения потребностей, а большая свобода выбора занятий, та свобода, которую ему в его жизни давали образование, богатство, положение в свете, что эта то свобода и делает выбор занятий неразрешимо трудным и уничтожает самую потребность и возможность занятия.
Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А между тем впоследствии и во всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.
Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Ново Девичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете, – Пьер почувствовал новое, не испытанное им чувство радости и крепости жизни.
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.