Российский государственный военно-исторический архив

Российский государственный военно-исторический архив Дата открытия 1797 год Количество единиц хранения 3 423 120 Директор Гаркуша Ирина Олеговна Местонахождение Россия Россия, Москва Сайт [ргвиа.рф ргвиа.рф]

Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) — одно из крупнейших архивных хранилищ России, в котором сосредоточены документы о российской армии за период с конца XVII века до 1918 года.

РГВИА размещается в Дворце Петра I на Яузе (Лефортовский дворец). Он образовался в результате объединения материалов крупнейших военных архивов дореволюционной России: Военно-ученого, Лефортовского, Московского военно-окружного и Центрального хранилища военно-исторических дел действующей армии.

Военно-учёный архив возник в Петербурге по указу Павла I. от 8 августа 1797 г., как архивное отделение Собственного е.и.в. Депо карт, преобразованное в феврале 1812 г. в Военное топографическое депо и, переименованное в мае 1816 г., в Военно-топографическое депо (ВТД). В 1863 г. Архив ВТД был переименован в Военно-исторический и топографический архив, а в 1867 г. преобразован в Военно-учёный архив Главного штаба (с 1906 г.- Главного управления Генерального штаба). Он комплектовался как кapтогpaфическими материалами, так и военно-оперативными документами, описаниями военных действий, донесениями военно-дипломатических агентов, мемуарами и т. д.

Лефортовский архив был образован 7 февраля 1819 г. как Московское отделение архива Инспекторского департамента Главного штаба е.и.в. для хранения утративших практическое значение дел учреждений Военной коллегии, Военного министерства, действующих армий XVIII—XIX вв., канцелярий и «дежурств» военачальников. В 1865 г., после образования Главного штаба Военного министерства, архив был преобразован в Московское отделение Общего архива Главного штаба. В 1866 г. документы архива, наводившиеся до этого в здании Сената в Кремле, были перевезены в бывший Лефортовский дворец.

Московский военно-окружной архив был образован в 60-е гг. XIX в. при штабе Московского военного округа для хранения документов штаба, окружных военных управлений и учреждений, войсковых частей округа.

Центральное хранилище военно-исторических дел действующей армии было образовано в Москве приказом Верховного главнокомандующего № 65 от 22 сентября 1914 г. для сбора документов Первой мировой войны.

В 1955 г. был ликвидирован филиал ЦГВИА СССР в Ленинграде, документы которого к 1958 г. сосредоточились в Москве. В 1964 г. в архив поступили дела бывшего военного отдела Центрального государственного исторического архива Грузинской ССР.

Указом Президента РФ от 2 апреля 1997 года РГВИА был включен, наряду с Государственным музеем изобразительных искусств им. Пушкина, Третьяковской галереей, Эрмитажем, Русским музеем, Государственным архивом РФ, Российским государственным архивом литературы и искусства, Российским государственным архивом древних актов и др., в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.

Директор - заслуженный работник культуры России И. О. Гаркуша.

История

В РГВИА сконцентрирован ряд крупных комплексов военно-исторической документации. Его предшественниками были старейшие военные архивы Российской империи.

• 8 августа 1797 года в Санкт-Петербурге по приказу Павла I было образовано Собственное Его Императорского Величества депо карт.
• 1812−1863 — Архив Военно-топографического депо Военного министерства.
• 1863−1867 — Военно-исторический и топографический архив Главного управления Генерального штаба.
• 1867−1906 — Военно-учёный архив Главного штаба (ВУА).
• 1906−1918 — Военно-учёный архив Главного управления Генерального штаба.
• 1918−1925 — Военно-морская секция ЕГАФ РСФСР.
• 1925−1933 — Военно-исторический архив (ВИА) РСФСР.
• 1933−1941 — Центральный военно-исторический архив СССР (ЦВИА).
• 1941−1992 — Центральный государственный военно-исторический архив СССР (ЦГВИА СССР).

С июня 1992 года носит имя — Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА).

Фонды

В архиве хранятся документы, образовавшиеся в деятельности центральных и местных управлений и учреждений русской армии, управлений и штабов фронтов, армий, соединений и частей всех родов сухопутных войск и военно-воздушных сил, военно-учебных заведений, общественных организаций, образованных для содействия армии; фонды личного происхождения, а также коллекции документов, в том числе коллекции бывшего Военно-ученого архива.

В архиве хранится также более 60 тысяч книг и периодических изданий, выпущенных с 1667 года по настоящее время, в том числе за рубежом. Среди них: Полное собрание законов Российской империи, Свод военных постановлений, высочайшие приказы, приказы по военному ведомству, расписания сухопутных войск, издания по истории войн. Достаточно полно представлены периодические издания, такие как «Артиллерийский журнал», «Военно-исторический сборник», «Военный сборник», «Разведчик», «Русский инвалид», «Русская старина» и др.

Деятельность

По состоянию на начало 2010 года архив насчитывает 3 423 120 единиц хранения.

С 14 мая 2010 года в архиве открыт второй читальный зал для работы с микрофильмами на 8 посадочных мест. Число мест для работы с документами на бумажных носителях увеличилось до 24. Единовременно архив готов принимать 32 пользователя.

Адрес

105005, г. Москва, 2-я Бауманская ул., 3.
Проезд: метро «Бауманская».

Литература

• Российский государственный военно-исторический архив: История в документах: 1797-2007 / Отв. ред. И.О.Гаркуша. — М.: РОССПЭН, 2011. — 982 с., 1000 экз., ISBN 978-5-8243-1612-4

Ссылки

• [ргвиа.рф Официальный сайт РГВИА]
• [www.rusarchives.ru/federal/rgvia/history.shtml История архива]
• [www.rusarchives.ru/guide/rgvia/pred.shtml Архивный справочник]

Отрывок, характеризующий Российский государственный военно-исторический архив

Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.