Центральное Конструкторское бюро по судам на подводных крыльях имени Р. Е. Алексеева

АО «Центральное Конструкторское бюро по судам на подводных крыльях имени Р.Е.Алексеева»
Тип	Акционерное Общество
Основание	1951
Расположение	Нижний Новгород, ул. Свободы, 51
Ключевые фигуры	генеральный директор Дементьев Сергей Генадьевич
Отрасль	Судостроение, машиностроение
Продукция	Суда на подводных крыльях, суда на воздушной подушке, катера, экранопланы
Сайт	[www.ckbspk.ru/ www.ckbspk.ru]

К:Компании, основанные в 1951 году

Центральное Конструкторское бюро по судам на подводных крыльях имени Р.Е.Алексеева — ведущее советское и российское предприятие в области проектирования экранопланов, судов на подводных крыльях (СПК), судов на воздушной каверне (СВК), судов на воздушной подушке (СВП), катеров. Основано 17 апреля 1951 года.

История предприятия

История Центрального Конструкторского бюро по судам на подводных крыльях имени Р.Е. Алексеева неразрывно связана с лауреатом Сталинской и Ленинской премий, доктором технических наук Ростиславом Евгеньевичем Алексеевым. Ещё во время обучения на кораблестроительном факультете Горьковского индустриального (политехнического) института Алексеев заинтересовался идеей повышения скорости на воде и пишет свой дипломный проект по теме «Глиссер на подводных крыльях». Во время Великой Отечественной войны Алексеев получает направление на завод «Красное Сормово» для работы в ОТК по приёмке танков Т-34. В короткие минуты отдыха между проверками и испытаниями танков на полигоне, Алексеев испытывает на реке свою модель судна на подводных крыльях (СПК). 10 октября 1941 г. Ростислав Алексеев направляет проект глиссера народному комиссару ВМФ Н. Г. Кузнецову. Ответ пришел В конце ноября: «Предлагаемая вами схема глиссера на ПК является неприемлемой, так как выбранная конструкция в основе своей ничем не отличается от уже ранее испытанных и обреченных на неудачу». Алексеев перепроверяет все расчеты и готовит новую модель катера. Тем временем, в 1942 году, его направляют работать в конструкторский отдел. Главный конструктор завода В. В. Крылов и директор завода Е. Э. Рубинчик заинтересовались его проектом и разрешили ему работать над созданием катера на подводных крыльях по три часа в день, а чуть позже и целый день. В начале 1943 года специально для этих исследований создаётся новое подразделение конструкторского бюро завода Красное Сормово под названием «Гидролаборатория» .

«Меня так вдохновила забота о моем проекте, это был такой могучий заряд уверенности в необходимости задуманного, что его хватило на десятилетия. Ведь подумать только, еще в разгаре война, все подчинено лозунгу «Все для фронта!», каждая пара рук на счету, а люди думают о завтрашнем мирном дне»
Р. Е. Алексеев.

В 1943 году в гидролаборатории начали разрабатывать и строить первый двухместный катер проекта А-4. В ноябре 1943 г. были проведены его испытания. Увидев положительные результаты испытаний руководство завода выделило для научно-исследовательской гидролаборатории (НИГЛ) новое более просторное помещение. Алексеев был назначен её руководителем. В 1944 году разрабатывается проект КПК А-5 общей длиной 5 м. В 1945 году проходят его испытания, в результате которых удалось достичь скорости 85 км/ч и гидродинамического качества около 10. Чтобы показать возможности СПК и привлечь внимание к разработкам лаборатории Алексеев, в 1945 году, поплыл на катере КПК А-5 по Оке в Москву, в Наркомат судостроительной промышленности. После этого гидролаборатории было поручено разрабатывать подводные крылья для торпедного катера проекта 123 и провести испытания в Севастополе летом 1948 года. К 1947 году специалистами лаборатории был разработан оптимальный профиль подводного крыла – плосковыпуклый сегмент. Также в лаборатории был построен бассейн, который позволял проводить испытания круглогодично. Благодаря этому во второй половине 1947 года была разработана новая схема судна на малопогруженных подводных крыльях А-7, которая стала прообразом речных пассажирских СПК. По этой же схеме был сделан торпедный катер 123К. В ходе испытаний проводившихся летом 1948 года, было выявлено, что несмотря на то, что катер достигал скоростей в 110 км/ч, он имел незначительное гидродинамическое качество (около 7), что было обусловлено самой конструкцией корпуса катера. В дальнейшем в лаборатории проводились исследования в области улучшения формы корпуса судна, а также разрабатываются методики расчёта разных движителей..

Несмотря на занятость торпедными катерами, Алексеев в инициативном порядке разрабатывает в 1949 году проект первого речного пассажирского судна на малопогруженных крыльях. Оно должно было вмещать 60 пассажиров и развивать скорость 60 км/ч. Самоходная модель судна подтвердила данные проекта и в дальнейшем проводились мероприятия по улучшению его характеристик. Между тем, в 1951 году Алексееву и его ближайшим помощникам была присуждена Сталинская премия за разработку проектов торпедных катеров.

Несмотря на очевидную необходимость выпуска скоростных пассажирских судов на подводных крыльях, у завода «Красное Сормово» не было средств на разработку и постройку корабля, а хождение по министерствам с целью выбивания средство на это дело наталкивалось на стену непонимания чиновников и не приносило никаких результатов. Наконец в середине 50-х годов правительство страны дало установку на развитие скоростного речного транспорта. Во второй половине 1955 года министр речного флота Зосима Алексеевич Шашков посетил завод «Красное Сормово» и ознакомился с работами ЦКБ-19. Зосима Алексеевич пообещал оказать помощь и поддержку коллективу КБ .

Разработанные проекты.

Суда на подводных крыльях

• Комета-Beta - морское пассажирское СПК
• Комета - морское пассажирское СПК
• Циклон-М - морское пассажирское газотурбинное СПК
• Колхида - морское пассажирское СПК
• Олимпия-М - морское пассажирское СПК
• Олимпия-2000 - морское пассажирское СПК
• Метеор - речное пассажирское СПК
• Восход - речное пассажирское СПК
• Полесье - речное пассажирское СПК
• Ласточка - речное пассажирское СПК
• Дельфин-1 - морской пассажирский катер на подводных крыльях
• Дельфин-5 - морской пассажирский катер на подводных крыльях
• Дельфин-6 - морской пассажирский катер на подводных крыльях
• Дельфин-7 - морской пассажирский катер на подводных крыльях
• Волга - пассажирский катер на подводных крыльях
• Спутник - речное пассажирское СПК
• Вихрь - морское пассажирское СПК
• Чайка - речное пассажирское СПК
• Беларусь - речное пассажирское СПК
• Ракета - речное пассажирское СПК
• Буревестник - речное пассажирское СПК
• Аллегро - морское пассажирское СПК
• Антарес - морское патрульное СПК

Суда на воздушной каверне

• Линда - речное пассажирское судно на воздушной каверне
• Веста - речное пассажирское судно на воздушной каверне
• Оникс - пассажирское судно на воздушной каверне
• Андромеда - морской пассажирский катамаран на воздушной каверне
• Гемма - морской пассажирский катамаран на воздушной каверне
• Гермес - морское пассажирское судно на воздушной каверне
• Импульс-400 - морской пассажирский катамаран на воздушной каверне
• Персей - морской пассажирский катамаран на воздушной каверне
• Икар - морское патрульное судно на воздушной каверне
• Сокджой - морское патрульное судно на воздушной каверне
• Серна - морское десантное судно на воздушной каверне

Экранопланы

• Чайка-2 - морской боевой экраноплан
• Орленок - морской грузовой экраноплан
• Орленок-П - морской пассажирский экраноплан
• Орленок-ГП - морской грузо-пассажирский экраноплан
• Лунь (проект 903) - морской боевой ракетный экраноплан
• Спасатель - морской спасательный экраноплан
• Спасатель-2 - морской спасательный экраноплан
• Лунь-П - морской пассажирский экраноплан
• MTER - морской грузовой экраноплан
• Спасатель-2-ГП - морской грузо-пассажирский экраноплан
• Волга-2 - пассажирская амфибия на динамической подушке
• Ракета-2 - речной пассажирский экраноплан
• Стриж - экраноплан
• Стриж-М - экраноплан
• Кулик - пассажирский экраноплан
• Бекас - пассажирский экраноплан
• Баклан - пассажирский экраноплан
• КМ - экспериментальный экраноплан
• СМ-1 - экспериментальный экраноплан
• СМ-2 - экспериментальный экраноплан
• СМ-3 - экспериментальный экраноплан
• УТ - учебно-тренировочный экраноплан
• СМ-2П7 - экспериментальный экраноплан
• СМ-4 - экспериментальный экраноплан
• СМ-5 - экспериментальный экраноплан
• СМ-6 - экспериментальный экраноплан
• СМ-8 - экспериментальный экраноплан

Переименования организации

1951 - Гидродинамическая лаборатория и опытный танковый цех завода "Красное Сормово

1952 - Научно-исследовательская гидродинамическая лаборатория (НИГЛ)

1955 - Филиал ЦКБ-19 Минсудпрома СССР

1957 - “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях завода “Красное Сормово” (“ЦКБ по СПК завода “Красное Сормово”)

1965 - “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях” (“ЦКБ по СПК”)

1989 - Научно-производственное объединение “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях”(НПО “ЦКБ по СПК”)

1991 - Научно-производственное объединение “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях им. Р.Е. Алексеева” (НПО “ЦКБ по СПК им. Р.Е.Алексеева”)

1993 - Акционерное общество открытого типа “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях им. Р.Е. Алексеева” (АООТ “ЦКБ по СПК им. Р.Е.Алексеева”)

1996 - Открытое акционерное общество “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях им. Р.Е. Алексеева”(ОАО “ЦКБ по СПК им. Р.Е.Алексеева”)

2016 - Акционерное общество “Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях им. Р.Е. Алексеева”(АО “ЦКБ по СПК им. Р.Е.Алексеева”)

Руководство

• Генеральный директор - Дементьев Сергей Генадьевич

Ссылки

• www.ckbspk.ru/

Отрывок, характеризующий Центральное Конструкторское бюро по судам на подводных крыльях имени Р. Е. Алексеева

Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»