Землетрясение на Байкале (1862)
Поделись знанием:
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.
На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
(перенаправлено с «Цаганское землетрясение»)
| Землетрясение на Байкале 1862 года | |
| | |
| Дата и время |
12 января 1862 года |
|---|---|
| Магнитуда |
7,5 Mw |
| Расположение эпицентра |
дельта реки Селенги |
| Затронутые страны (регионы) | |
| Цунами |
да[1] |
Землетрясе́ние на Байка́ле 1862 года (известно как Цага́нское землетрясение) — трёхдневное землетрясение, достигшее наибольшей силы 12 января 1862 года (31 декабря 1861 года по старому стилю) около 14:00 часов по местному времени. Эпицентр, силой 10 баллов, находился в северо-восточной части дельты реки Селенги. Подземные толчки, интенсивностью в 8 баллов, ощущались в Иркутске. Также толчки различной силы регистрировались в Тунке, Верхнеудинске, Илимске, Киренске и в Монголии.
Содержание
Описание
Землетрясение получило название Цаганского по одноимённой степи на восточном берегу Байкала, часть которой, площадью 230 км², ушла под воду, а на её месте образовался залив Провал.
Первые толчки произошли вечером 10 января. Вторые последовали 11 января. Третьи и наиболее сильные толчки пришлись на 12 января. В 14 часов послышался сильный подземный гул, после чего через образовавшиеся трещины во льду Байкала вода стала медленно затапливать Цаганскую степь, в которой находилось 310 домов и 357 юрт. Пострадало приблизительно 1300 жителей пяти бурятских улусов[2]. Погибло 3 человека[3].
Иркутск сотрясало 11 и 12 января. «Иркутская летопись» так описывает это событие:[4]
|
В 2 ч. 18 м. пополудни раздался сильный удар землетрясения, продолжавшийся минуты две. В городе закачались и затрещали все строения, колокола звонили во всех церквах сами собою, люди не могли держаться на ногах. На реках Ангаре и Ушаковке был сильный шум и треск от ломающегося льда… | 
|
Цаганское землетрясение стало первым сейсмическим событием в Восточной Сибири, последствия которого изучались на достаточно высоком научном уровне. Основные работы по изучению землетрясения были проведены членами Сибирского отдела Императорского Русского географического общества.
См. также
- Землетрясения в России
- Великое Восточно-Сибирское землетрясение (1725)
- Землетрясение в Восточном Саяне (1829)
- Землетрясение на Байкале (2008)
- Землетрясение в Республике Тыва (2011)
Напишите отзыв о статье "Землетрясение на Байкале (1862)"
Примечания
- ↑ Ключевский А. В. и др. [baikalfund.ru/mediacache/2c3fa38e-d672-46b0-b659-09e788d65317.pdf О возможности цунами на озере Байкал] // Доклады Академии наук. — 2012. — С. 254-258.
- ↑ [www.baikalnature.ru/info/landmarks/391 Залив Провал - - BaikalNature]
- ↑ [pressa.irk.ru/kopeika/2004/47/008001.html Залив Провал]. // pressa.irk.ru. Проверено 1 февраля 2012. [www.webcitation.org/6AaSLOX6x Архивировано из первоисточника 11 сентября 2012].
- ↑ [www.seis-bykl.ru/modules.php?name=Seismo_vz#lable5 Цаганское землетрясение 12 января 1862 года (31 декабря 1861 г. ст. ст.)]. // seis-bykl.ru. Проверено 1 февраля 2012. [www.webcitation.org/6AaSNx872 Архивировано из первоисточника 11 сентября 2012].
Литература
- Лопатин Н.О. О Землетрясениях при устье реки Селенги и около этой местности // Амур : газета. — 1862. — № 11.
- Фитингоф А. [elib.uraic.ru/handle/123456789/6355 Описание местности при устье реки Селенги, опустившихся от землетрясений 30 и 31 декабря 1861 года] // Горный журнал. — 1865. — Т. 3, № 7. — С. 95-101.
- Голонецкий С. И. Землетрясения в Иркутске. — Иркутск: Имя, 1997. — 94 с. — ISBN 5-900529-08-8.
- Лунина О.В., Андреев А.В., Гладков А.С. [baikalfund.ru/mediacache/ff9ca362-53fd-458d-aa64-5bb526ce0cb5.pdf По следам Цаганского землетрясения 1862 г. на Байкале: результаты исследований вторичных косейсмических деформаций в рыхлых осадках] // Геология и геофизика : журнал. — 2012. — Т. 53, № № 6. — С. 775-796.
- Тулохонов А. К. и др. [lin.irk.ru/pdf/8284.pdf Природная микролетопись новейших событий в бассейне озера Байкал] // Геология и геофизика. — 2006. — Т. 47, № №. 9. — С. 1043-1046.
- Вологина Е. Г. и др. [www.researchgate.net/publication/236030313_Sedimentation_in_Proval_Bay_(Lake_Baikal)_after_earthquake-induced_subsidence_of_part_of_the_Selenga_River_delta/file/9c9605191a22b72f20.pdf Осадконакопление в заливе Провал (озеро Байкал) после сейсмогенного опускания участка дельты Селенги] // Геология и геофизика : журнал. — 2010. — Т. 51, № 12. — С. 1640-1651.
Отрывок, характеризующий Землетрясение на Байкале (1862)
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.
На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
