Цагарели, Георгий Константинович
Поделись знанием:
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
| Цагарели Георгий Константинович | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
Кутаиси |
| Дата смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Направление: | |
| Жанр: | |
| Язык произведений: | |
| Премии: |
|
Георгий Константинович Цагаре́ли (Цагарейшви́ли) (груз. გიორგი ცაგარელი (ცაგარეიშვილი); 1893—1955) — грузинский советский поэт, писатель, кинодраматург, переводчик с грузинского. Лауреат Сталинской премии первой степени (1941).
Содержание
Биография
Г. К. Цагарели родился 8 (20) августа 1893 года в Кутаиси, окончил там гимназию в 1910 г. В 1910—1914 гг. учился в Одессе на историко-филологическом факультете Новороссийского университета. Участник поэтических вечеров. Сотрудничал с газетой «Южная мысль», входил в круг «южно-русских» (как они себя называли) молодых одесских поэтов-футуристов, был участником и редактором всех их сборников (см. библиографию). В 1916 г. окончил Сергиевское артиллерийское училище в Одессе (ускоренный выпуск), был на фронте. После Февральской революции был разоблачен как агент царской охранки[1], «одесская литературная общественность прекратила знакомство с ним»[2]. Вернулся в Грузию. Сотрудничал в русских и грузинских журналах. Писал верноподданнические произведения[3] и переводил грузинских классиков.
В 1937 г. вышел его перевод[4] поэмы Шота Руставели «Витязя в тигровой шкуре», многие цитаты из которого стали афоризмами (наиболее известная — «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны»). В 1942 г. вышла книга стихов «Дни гнева».
Г. К. Цагарели умер 25 апреля 1955 года.
В кино
Писал сценарии фильмов. Литературный консультант фильма «Последний маскарад» (1934).
Библиография
Участие в сборниках
- Шелковые фонари (Одесса, тип. «Спорт и наука», 1914)
- Серебряные трубы (Одесса, тип. «Спорт и наука», 1915)
- Авто в облаках (Одесса, тип. «Спорт и наука», 1915)
- Седьмое покрывало (Одесса, тип. «Спорт и наука», 1916)
- Чудо в пустыне (Одесса, тип. С. О. Розенштрауха, 1917)
Авторские издания
- Дни гнева (Тбилиси: «Заря Востока», 1942)
Переводы
На грузинский
- И. Микитенко, Диктатура (пьеса, переведена в 1930 г. для Тифлисского драматического театра)
На русский
- Шота Руставели, Витязь в тигровой шкуре (М.: Гослитиздат, 1937)
- Иосиф Тбилели, Дидмоуравиани: Поэма о Георгии Саакадзе (Тбилиси: «Заря Востока», 1944)
- Г. Табидзе, Лирика (Тбилиси: «Заря Востока», 1945)
- Иосиф Тбилели, Великий Моурави: Поэма XVII в. о Георгии Саакадзе (М.: Гослитиздат, 1945)
- Н. Бараташвили, Стихотворения (Тбилиси: «Заря Востока», 1946)
- Г. Н. Леонидзе, Сталин. Эпопея. Книга первая. Детство и отрочество (М.: Гослитиздат, 1947)
- Избранные переводы: Поэты Советской Грузии (Тбилиси: «Заря Востока», 1950)[5]
- Шота Руставели, Витязь в тигровой шкуре (2-е изд., перераб., М.: Гослитиздат, 1953)
- Уиараго, Мамлюк (Тбилиси: «Заря Востока», 1959)
Киносценарии
- 1932 — Гасан (Чай) (с К. А. Микаберидзе)
- 1934 — До скорого свидания (с Б. Купрашвили)
- 1938 — Великое зарево (с М. Э. Чиаурели)
Награды и премии
- Орден Трудового Красного Знамени (1939) — за сценарий фильма «Великое зарево» (1938)
- Сталинская премия первой степени (1941) — за сценарий фильма «Великое зарево» (1938)
- Почетная грамота ЦИК Грузинской ССР и медаль — за перевод на русский язык поэмы Ш. Руставели «Витязь в тигровой шкуре»
Источники
- В. Н. Антропов, Сценаристы советского художественного кино: 1917—1967, М.: «Искусство», 1972.
- Кинословарь, М.: «Советская энциклопедия», т. 2, 1970.
- С. З. Лущик, Чудо в пустыне // Дом князя Гагарина. Сборник научных статей и публикаций. Вып. 3, ч. 1, Одесса: ЗАО «Пласке», 2004, стр. 166—235. museum-literature.odessa.ua/liter_1.pdf
- Л. М. Турчинский (сост.), Русские поэты XX века: Материалы для библиографии, М.: «Знак», 2007.
- З. Шишова, Сильнее любви и смерти, Феодосия — М.: ИД «Коктебель», 2001.
Напишите отзыв о статье "Цагарели, Георгий Константинович"
Примечания
- ↑ «Давал сведения о грузинском землячестве в высших учебных заведениях» (И. З-горов (Златогоров), Кошмар: О Георгии Цагарели (он же Цагарейшвили) // «Южная мысль», 11 июня 1917, стр. 3), см.: Шишова, стр. 273; Лущик, стр. 233.
- ↑ Лущик, стр. 233.
- ↑ Например, Приветствие торжественного заседания Тбилисского совета вождю народов — Великому Сталину // «Сибирские огни», 1937, № 5—6, стр. 112—113.
- ↑ Один из пяти существующих полных переводов поэмы на русский язык; другие четыре принадлежат К. Бальмонту, П. Петренко, Ш. Нуцубидзе и Н. Заболоцкому.
- ↑ После смерти Сталина книга изъята из общественных библиотек (З. Шишова, стр. 273, примеч. 49).
Отрывок, характеризующий Цагарели, Георгий Константинович
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Категории:
- Родившиеся 20 августа
- Родившиеся в 1893 году
- Умершие 25 апреля
- Умершие в 1955 году
- Персоналии по алфавиту
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы Грузии
- Сценаристы СССР
- Лауреаты Сталинской премии
- Писатели по алфавиту
- Переводчики Грузии
- Писатели СССР
- Писатели Грузии
- Писатели-соцреалисты
- Футуризм
- Поэты русского авангарда
- Выпускники Одесского университета
