Царь и плотник

Опера

Царь и плотник
Zar und Zimmermann
Беседа Петра I в Голландии. Неизвестный голландский художник. 1690-е гг. ГЭ
Композитор	Альберт Лорцинг
Автор(ы) либретто	он же
Язык либретто	немецкий язык
Источник сюжета	водевиль «Бургомистр Саардама, или Два Петра»
Жанр	комическая опера
Действий	3
Первая постановка	1837
Место первой постановки	Лейпциг, Старый театр

«Царь и плотник, или Два Петра», в русских постановках «Царь-плотник», «Петр I в Саардаме» (нем. Zar und Zimmermann) — немецкая комическая опера 1837 года композитора Альберта Лорцинга о пребывании Петра Великого в Саардаме инкогнито.

История создания

В основу оперы лёг популярный анекдот: Вольтер в «Истории Петра I» писал о том, как русский царь во время Великого посольства в 1697 г. под чужим именем изучал кораблестроение, трудясь как простой плотник в Саардаме (Голландия). На этот сюжет, помимо данной оперы, были написаны:

• «Петр Великий» А. Э. М. Гретри (1790)
• «Царь-плотник, или Достоинство женщины» — зингшпиль К. А. Лихтенштейна (1814)
• «Бургомистр Саардама, или Два Петра» Мелевилля, Ж. Буари и Ж. Мерле — водевиль
• «Бургомистр Саардама» — опера Доницетти
• «Юность Петра Великого» — опера И. Вайгля
• оперы Т. Кука, Л. Росси, Н. Ваккаи и др.

Либретто оперы было написано самим композитором на основе водевиля «Бургомистр Саардама, или Два Петра» (Der Bürgermeister on Saarlem, oder Die zwei Peter) Георга Кристиана Рёмера, написанного на базе одноименного французского водевиля (Le Bourgesmestre de Sardam, ou Les deux Pierres) Мелевилля, Ж. Буари и Ж. Мерле.

Премьера состоялась 22 декабря 1837 года в Лейпциге, причем сам автор исполнял роль Петра Иванова (Петр I — Рихтер, Петр Иванов — Лортцинг, Ван Бетт — Бертхольд, Мария — Гюнтер, Лефорт — Погнер, лорд Синдгем — Беккер, маркиз фон Шатонеф — Свобода, вдоза Браве — Лортцинг).

Сюжет

В 1698 году царь Пётр работает на верфи в Саардаме под именем «Пётр Михайлов». Одновременно с ним здесь же работает русский дезертир Пётр Иванов, влюбленный в племянницу бургомистра Марию. Правительство присылает бургомистру приказ найти таинственного приезжего, который носит имя «Пётр». Подозрения чиновника падают не на настоящего царя, а на надоедливого ухажера. Одновременно с этим царя ищут английский и французский посланник. Бедного дезертира опознают и чествуют как царя. Однако в финале узел распутывается, влюбленные сочетаются браком, а царь, заключив полезные договоры, убывает на родину усмирять стрельцов.

Действующие лица

• Пётр Михайлов (Пётр I) — баритон
• Пётр Иванов — тенор
• Ван Бетт, бургомистр Саардама — бас
• Мари — сопрано
• Маркиз де Шатенеф, французский посланник — тенор
• Вдова Брове, начальница плотников — меццо-сопрано
• Лорд Синдхэм, английский посланник — бас
• Лефорт — бас

Историческая достоверность

Хронология смещена, многое досочинено автором.

Музыка

«Музыка опирается на традиции немецкого зингшпиля, обогащенного опытом французской и итальянской школ. Лирика и юмор, буффонада, гротеск сочетаются органически. Партия Петра I, к сожалению, музыкально наименее богата, зато образ бургомистра ван Бетта — один из самых удачных в оперной литературе. Его тупость и самодовольство превосходно переданы музыкой. Опера блещет выразительными комедийными сценами (экзамен, которому подвергает бургомистр обоих Петров, кантата в честь мнимого царя, мужской секстет, финал II д. и др.). Она очень сценична. Почти каждая из партий дает исполнителям благодарный материал».

Арии

• Ария царя — Nur eurem Glück war mein Leben
• Ария бургомистра — O sancta justitia! Ich möchte rasen (O ich bin klug und weise, Und mich betrügt man nicht)
• Романс маркиза — Lebe wohl, mein fland’risch Mädchen
• Ария царя — Sonst spielt' ich mit Zepter, mit Krone und Stern
• Мужской секстет

Постановки

Опера оказалась самым удачным сочинением композитора и неоднократно ставилась на родине.

Её ставили во многих странах мира: Копенгаген (1841, на нем. яз., 1846), Прага (1841, на нем. яз., 1846), Вена (1842), Стокгольм (1843), Загреб (1844, на нем. яз., 1898), Амстердам (1845, на нем. яз., 1886), Будапешт (1848), Нью-Йорк (1857, на нем. яз., 1882), Брюссель (1864, на нем. яз., 1867), Лондон (1871) и проч.

В России сочинение о представителе династии Романовых было под цензурным запретом, и лишь 2 года спустя после революции 1905 года она была впервые поставлена.

• 15 февраля 1907 г. в петербургском Народном доме. В роли Петра I — П. Андреев.
• 26 марта 1908 — Новый театр — Оперный театр Зимина, Москва, под названием «Царь-плотник». Пер. Орловой, дирижер Букке, пост. Ивановского; Петр I — Сперанский, Петр Иванов — Эрнст, Ван Бетт — Оленин, Мария — Цветкова, Лефорт — Чугунов, лорд Синдгем — Шаповалов.
• Под тем же названием шла в Петербурге и Киеве.
• 28 декабря 1919 г. — на сцене бывшего Михайловского театра (Петроград). Дирижер Фительберг, пост. Боссе, реж. Циммерман, балетм. Петров, Петр I — П. Андреев, Петр Иванов — Большаков, Ван Бетт — Журавленке, Мария — Коваленко, Лефорт — Белянин, лорд Синдгем-Боссе, маркиз де Шатонеф — Третьяков
  • 10 февраля 1957 г. тот же театр, называвшийся уже Ленинградским Малым оперным, возобновил спектакль. дирижер Дониях, пост. Соловьева, худ. Соломко, хормейстер Е. Лебедев, балетм. Боярский.
• 1940 — Свердловский театр оперы и балета им. Луначарского, пост. под назв. «Петр I в Саардаме», новое либретто И. Келлера и С. Королькова (дирижер А. Людмилин, реж. Келлер, худ. В. Людмилин, хормейстер Преображенский)
• 8 сентября 2011 — Камерный музыкальный театр им. Б. А. Покровского

Ссылки

• [www.opera-guide.ch/libretto.php?id=197&uilang=en&lang=de Libretto in German at Opera Guide]
• [www.youtube.com/watch?v=ANKcZZK7rV0 Ария бургомистра] на Youtube
• [www.youtube.com/watch?v=amZ3gVrqHy8 Ария царя] на Youtube
• [www.youtube.com/watch?v=_ds-lVi2IMk Романс маркиза] на Youtube

Отрывок, характеризующий Царь и плотник

Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.


Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.