Цветков, Николай Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Николай Александрович Цветков
Николай Александрович Цветков
Имя при рождении:

Николай Александрович Цветков

Дата рождения:

12 мая 1960(1960-05-12) (63 года)

Место рождения:

Деревня Путилково, Красногорский район, Московская область, СССР

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Александрович Цветков (род. 12 мая 1960 года, деревня Путилково, Красногорский район, Московская область, СССР) — предприниматель, глава финансовой корпорации «Уралсиб». Согласно рейтингу «100 богатейших бизнесменов России 2010», составленного русским изданием журнала Forbes состояние г-на Цветкова составляет $3,2 млрд.[1]

Обладая личным состоянием $5,3 млрд, в 2011 году занял 27 место в списке 200 богатейших бизнесменов России (по версии журнала Forbes) [2]





Биография

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Николай Цветков родился 12 мая 1960 года в поселке Путилково Красногорского района Московская области. В 1977 г. он окончил Ульяновскую среднюю школу.

С отличием окончил Тамбовское высшее военное авиационное инженерное училище в 1980 году, в 1988 году окончил с золотой медалью Военно-воздушную академию им. Н. Е. Жуковского, позже — Российскую экономическую академию им. Г. В. Плеханова (специальность «международная коммерция). Кандидат экономических наук, подполковник запаса.

В 19771992 годах — военнослужащий Военно-Воздушных Сил ВС СССР и Российской Федерации. Служил, среди прочего, в Афганистане и на Дальнем Востоке.

В 1990—1992 годах — преподаватель военной кафедры Московского института радиотехники, электроники и автоматики.

С 1992 года работает на фондовом рынке. Был вице-президентом инвестиционной компании «Брокинвест».

В 19931994 годах — управляющий «Лукойл-фонда».

В 1994—1995 годах — президент АО «Нефтяная инвестиционная компания „НИКойл“» и исполнительный директор департамента ценных бумаг АО «Нефтяная компания „Лукойл“».

С 1995 по октябрь 1997 года — вице-президент по финансам и инвестициям — начальник главного управления по финансовой и инвестиционной деятельности ОАО «Нефтяная компания „Лукойл“».

В 1995—1996 годах — член Экспертного совета при Федеральной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку (ФКЦБ).

С октября 1997 по 1998 год — президент и председатель совета директоров нефтяной инвестиционной компании «НИКойл».

С 1997 года — президент Инвестиционно-банковской группы (ИБГ) «НИКойл».

В 1997 году — советник председателя правления по инвестиционно-банковским операциям АКБ «Родина». С 1998 — заместитель председателя правления по инвестиционно-банковским операциям — начальник управления привлечения ресурсов АКБ «Родина».

С августа 1998 года — председатель правления, член совета директоров, член кредитного комитета АКБ ИБГ «НИКойл».

С 25 июня 1999 года — председатель совета директоров Новороссийского морского торгового порта.

В 2002 году приобрёл Ломоносовский фарфоровый завод.

Н.А. Цветков - кандидат экономических наук. Тема диссертации - “Проблемы привлечения отечественных и иностранных инвестиций в нефтегазовую отрасль российской экономики”. Он автор более 30 статей и ряда монографий по проблематике финансового рынка и инвестиций в реальный сектор экономики. Лауреат национальной премии бизнес-репутации «Дарин» Российской Академии бизнеса и предпринимательства в 2002 и 2005 гг.

Семья

Женат, две дочери.

См. также

  • [www.nccg.ru/site.xp/049053050054124051052051.html Высоты Николая Цветкова] // Журнал «Бомонд», № 05-06 (41-42), март 2001
  • [www.classs.ru/persons/forbes/tsvetkov/ Николай Цветков]
  • [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=916724 «Уралсиб» режиссирует «Главкино»]

Напишите отзыв о статье "Цветков, Николай Александрович"

Примечания

  1. [www.forbesrussia.ru/rating/100-bogateishih-biznesmenov-rossii/2010 100 богатейших бизнесменов России. Совокупное состояние членов списка Forbes в 2010 году увеличилось вдвое и составило $297 млрд | Forbes Russia]
  2. [www.forbes.ru/profile/nikolai-tsvetkov Forbes:Богатейшие бизнесмены России — 2011]


Отрывок, характеризующий Цветков, Николай Александрович


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.