Цвет черты
Цвет черты — цвет минералов в тонком порошке, служит одним из диагностических признаков для определения минералов и горных пород.
- Цвет тонкого порошка для большинства минералов постоянен, в то время как в массивном куске или в кристаллах цвет может быть совсем другим, сильно варьируя для некоторых минералов, в зависимости от множества причин.
Цвет черты иногда совпадает с цветом минерала (киноварь, малахит), но нередко резко отличается от цвета минерала: например, характерна зеленовато-чёрная черта у латунно-жёлтого пирита.
Порой цвет самого минерала может быть совсем обманчивым, меняясь при повороте камня в потоке света (иризация, например у лабрадорита), но цвет черты при этом постоянен. Минералы, обладающие идиохроматической окраской, обычно дают цветную черту, а остальные типы окраски чаще характеризуются чертой бесцветной.
Проведение идентификации
Цвет черты определяется путём стачивания (оставления черты) минерала о шероховатую белую поверхность фарфоровой пластинки — «бисквит», на которой и остаётся черта характерной окраски.
Если минерал твёрже бисквита (фарфора) — у него твердость около 7 по шкале Мооса), то считается, что цвета черты у него нет.
См. также
Напишите отзыв о статье "Цвет черты"
Ссылки
- [www.catalogmineralov.ru/cont/color2.html Цвет черты минерала]
Отрывок, характеризующий Цвет черты
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
