Цедраг
Цедраг лат. Ceadragus, польск. Czedróg | ||
| ||
---|---|---|
819 — не ранее 826 | ||
Соправитель: | Славомир (817 — 819) | |
Предшественник: | Славомир | |
Преемник: | Гостомысл | |
Смерть: | не ранее 826 | |
Отец: | Дражко | |
Дети: | сын: Гостомысл |
Цедра́г[1] (лат. Ceadragus, польск. Czedróg; умер не ранее 826) — верховный князь Ободритского племенного союза (819 — не ранее 826).
Содержание
Биография
Получение княжества
Основным источником информации о жизни князя Цедрага являются сведения, содержащиеся в различных франкских анналах, в первую очередь, в «Анналах королевства франков». Согласно им, Цедраг, единственный сын князя ободритов Дражко, не смог в 809 году унаследовать княжество своего отца, так как был отстранён от престола Славомиром[2], которого позднейшие генеалогии называли его дядей. Предполагается, что причиной этого стало малолетство Цедрага[3].
О жизни Цедрага в следующие восемь лет ничего неизвестно. Впервые его имя было упомянуто в современных ему исторических источниках в 817 году, когда император франков Людовик I Благочестивый повелел князю Славомиру признать Цедрага соправителем. Вероятно, это было сделано по просьбе знатных ободритов, недовольных правлением своего князя. В ответ Славомир, до этого верный вассал императора, заключил антифранкский союз с сыновьями погибшего в 810 году короля данов Гудфреда[4][5]. Это стало поводом для Людовика начать войну с ободритами, закончившуюся в 819 году пленением их князя. На заседании государственного сейма в Ахене Славомир был обвинён в измене правителю Франкского государства и лишён власти. Новым князем ободритов по приказу Людовика Благочестивого был поставлен Цедраг[2][6].
Мятеж 821—823 годов
В начале своего правления Цедраг показал себя верным вассалом императора, участвуя на стороне франков в войне против претендовавших на престол Ютландии сыновей Гудфреда. Однако, по неизвестным причинам, уже в 821 году князь ободритов, также как и его предшественник, заключил с ними союз, что было расценено Людовиком I Благочестивым как отказ от вассальной зависимости. Это заставило императора принять решение о восстановлении на престоле Славомира, всё ещё находившегося у франков на положении пленника, но тот скончался по пути в земли ободритов[7]. Это позволило Цедрагу сохранить княжескую власть[8].
Вероятно, вслед за этим франки, опираясь на помощь саксов и вильцев, начали военные действия против ободритов. Подробный ход этой войны точно неизвестен. Франкские анналы сообщают только о том, что в 822 году за счёт земель ободритов была расширена территория Саксонской марки и что в бою с ободритами погиб верховный князь вильцев Люб. В результате, Цедрагу пришлось отправить своих послов на состоявшийся в конце года во Франкфурте государственный сейм Франкской империи. На нём Людовик Благочестивый рассмотрел взаимные жалобы ободритов и вильцев, а также обвинения в государственной измене, выдвинутые против Цедрага. По решению правителя франков, к князю ободритов было направлено посольство, потребовавшее от него прибыть к императору на суд. Цедраг был вынужден подчиниться и в конце 823 года приехал ко двору Людовика Благочестивого в Компьен. Здесь князь ободритов сумел оправдаться во всех предъявленных ему обвинениях, был прощён императором «ради заслуг его [Цедрага] предков» и получил от того щедрые подарки[8][9].
Последние годы
В 826 году против власти Цедрага поднялся мятеж, о целях которого источники ничего не сообщают. По свидетельствам франкских анналов, летом этого года к Людовику I Благочестивому в Ингельхайм прибыла делегация ободритов, обвинившая своего князя в неповиновении императору. В середине октября сюда же приехал и сам Цедраг. Колеблясь, кому отдать предпочтение — князю или мятежникам — Людовик, задержав при себе Цедрага, направил к ободритам посольство, которое должно было установить, кого те хотели бы видеть своим правителем. Послы возвратились в конце года и сообщили императору, что хотя среди ободритов есть разные мнения о том, кому быть их князем, наиболее знатные из славян желают возвращения Цедрага. Это решило исход дела — Цедраг был утверждён Людовиком Благочестивым в качестве правителя ободритов и отпущен в свои владения[10][11].
Сообщение франкских анналов об участии Цедрага в суде в Ингельхайме — последнее достоверное свидетельство исторических источников о его жизни. Составленные в XVIII веке в Мекленбурге генеалогии местных правителей, считающиеся многими современными историками малодостоверными[12], датируют смерть Цедрага 830 годом и сообщают, что новым князем ободритов стал его единственный сын Гостомысл[3].
Напишите отзыв о статье "Цедраг"
Примечания
- ↑ Также известен как Цеадраг и Чедраг.
- ↑ 1 2 Анналы королевства франков, год 819.
- ↑ 1 2 Nugent T. [books.google.ru/books?id=tOw-AAAAcAAJ&pg=PA175 The History of Vandalia]. — London: Selbstver, 1766. — Vol. I. — P. 175—180. — 452 p.
- ↑ Анналы королевства франков, год 817.
- ↑ Франкские анналы не называют имён сыновей Гудфреда, но, согласно скандинавским источникам, одним из них был Хорик I.
- ↑ Гильфердинг А. Ф. История балтийских славян. С. 286—287.
- ↑ Анналы королевства франков, год 821.
- ↑ 1 2 Гильфердинг А. Ф. История балтийских славян. С. 282—283 и 288—290.
- ↑ Анналы королевства франков, годы 822 и 823.
- ↑ Анналы королевства франков, год 826.
- ↑ Гильфердинг А. Ф. История балтийских славян. С. 290—291.
- ↑ Пчелов Е. В. Генеалогия древнерусских князей IX — начала IX в. — М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2001. — С. 66. — 262 с. — ISBN 5-7281-0314-6.
Литература
- Гильфердинг А. Ф. История балтийских славян // Собрание сочинений А. Гильфердинга. — СПб.: Изд. Д. Е. Кожанчикова, 1874. — Т. 4. — С. 245—462. — 480 с.
Ссылки
- [fmg.ac/Projects/MedLands/MECKLENBURG.htm#_Toc284262168 Mecklenburg] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 23 октября 2011. [www.webcitation.org/67Zy6F2pD Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
Верховные князья ободритов |
---|
<center>Радегаст • Вислав • Ариберт I • Ариберт II • Витслав II • Дражко • Славомир • Цедраг • Гостомысл • Табемысл • Мистевой I • Ариберт III • Вислав III • Биллунг IV • Мечидраг • Мстислав • Удо • Ратибор • Готшалк • Круто • Будивой • Генрих • Кнут • Святополк • Прибыслав I и Никлот • Вартислав • Прибыслав II |
</center>
Отрывок, характеризующий Цедраг
Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.