Центральное управление военных сообщений

Управление военных сообщений Департамента транспортного обеспечения Министерства обороны Российской Федерации
Страна	Россия Россия
Подчинение	Руководителю ДТО Минобороны России
Входит в	ВС России
Тип	специальная служба
Функция	управление военными сообщениями на транспорте, обеспечение воинских перевозок
Часть	Центральное управление ВОСО ВС России
Командиры
Действующий командир	Начальник

Органы военных сообщений (Органы ВОСО) являются полномочными представителями Министерства обороны Российской Федерации (Минобороны России) на железнодорожном, морском, речном и воздушном транспорте.

Они предназначены для организации воинских перевозок, разработки предложений по подготовке путей сообщения в интересах Вооруженных Сил (ВС России). Органам военных сообщений на видах транспорта предоставлено право решать с командованием перевозимых войск и должностными лицами на транспорте все вопросы, касающиеся воинских перевозок.

История

Официальным днём образования службы ВОСО, считается 5 марта 1918 года, когда ВЦИК РСФСР был принят соответствующий декрет.

Служба военных сообщений является одной из старейших служб Вооруженных Сил Российской Федерации, она прошла большой и сложный исторический путь развития. Ещё в «Уставе воинском» 1716 года, утверждённом Петром I указывалось, что в полевом управлении русской армии доставка войск и воинских грузов, использование дорог в военных целях, их ремонт и содержание находятся в ведении особого учреждения, возглавляемого генерал-вагенмейстером. Пути сообщения, используемые в интересах войск, в сочетании со специальным армейским транспортом стали называться «военными сообщениями».

В 1812 году согласно «Учреждению для управления большой действующей армией» на театре военных действий планирование и организацию передвижения войск осуществляли директор военных сообщений и генерал-вагенмейстер, подчинённые непосредственно состоявшему при начальнике Главного штаба армии дежурному генералу, а орган, обеспечивающий выполнение этих задач, стал называться «службой военных сообщений». Таким образом, в начале XIX века в России сложилась система военных сообщений.

Дальнейшее своё развитие органы военных сообщений получили с появлением железных дорог и началом опытных воинских перевозок на участке Петербург — Колпино Петербургско-Московской железной дороги. На этом участке впервые был сконструирован и испытан специальный подвижной состав для перевозки войск. В 1851 году были составлены первые руководства о перевозке войск по железной дороге. Первая крупная перевозка войск была осуществлена из Петербурга в Москву на расстояние 650 км, которой потребовалось 9 поездов по 14—19 вагонов в каждом.

Рост военного значения железных дорог выразился в создании на них службы военных сообщений — органов, которые должны были планировать, организовывать и обеспечивать воинские перевозки, причем служба военных сообщений на железных дорогах России возникла раньше, чем на железных дорогах Англии, Франции и Германии, опережавших Россию в железнодорожном строительстве.

В первое время руководство воинскими перевозками объединялось в руках военного министерства, а в последующем в системе военного ведомства возникла служба военных сообщений.

24 ноября 1851 года было отдано первое циркулярное распоряжение военного ведомства об использовании железной дороги для воинских перевозок. Этот день послужил началу возникновения службы военных сообщений на железных дорогах России. Скорость движения поездов при выполнении первых воинских перевозок составляла не выше 15 верст в час, стоянка на крупных станциях — 5 часов, во время которой личный состав получал горячую пищу.

Крымская война 1853—1856 годов наглядно показала необходимость строительства железных дорог для обороны государства.

С 1862 года служба военных сообщений входила в ведение Главного штаба, который ведал вопросами дислокации и передвижения войск, а с 1868 года была представлена в Главном штабе — «Комитетом по передвижению войск железными дорогами и по воде».

На театре военных действий службу возглавлял инспектор военных сообщений, подчинявшийся начальнику штаба действующей армии. В задачи службы военных сообщений входили не только вопросы эксплуатации, но и вопросы разрушения и восстановления путей сообщения.

К концу 60-х годов вводятся должности заведующих передвижением войск на железнодорожных линиях и водных путях сообщения, а несколько позже — с 1912 года — комендантов железнодорожных участков.

С победой Великой Октябрьской социалистической революции и необходимостью ведения военных действий на фронтах гражданской войны остро встал вопрос о системе управления воинскими перевозками. С расформированием Ставки Верховного Главнокомандования и образованием Высшего военного совета Республики 5 марта 1918 года ему было передано Управление военных сообщений, существовавшее при ставке. Этот день считается днём образования органов военных сообщений Красной Армии.

8 мая 1918 года был создан Всероссийский Главный штаб, в составе которого также имелось Управление военных сообщений. Эти два высших органа руководства военными сообщениями Республики существовали параллельно до 2 сентября 1918 года, когда они были объединены в единое Центральное управление военных сообщений (ЦУП ВОСО) при Высшем военном совете Республики. ЦУП ВОСО являлся высшим органом военных сообщений Республики. В составе штабов фронтов, армий, военных округов были созданы управления военных сообщений, а на железных дорогах — линейные органы военных сообщений — управления начальников передвижения войск и военные комендатуры. Центральному управлению военных сообщений были в ту пору подчинены железнодорожные войска, автомобильные, этапно-транспортные и рабочие части, военные учреждения почтовой, телеграфной и телефонной связи.

Объём воинских перевозок по железным дорогам за годы гражданской войны и иностранной военной интервенции составил 33 454 оперативных поездов (40 401 эшелонов) и 6679 снабженческих поездов, всего — 40 133 поездов, в которых было перевезено около 24,5 млн человек и 2,5 млн лошадей. Удельный вес оперативных перевозок в общем объёме воинских перевозок составил 83,4 %, среднее время нахождения в пути воинских поездов составляло 6 суток, а их среднесуточная скорость 250—300 км.

Одной из особенностей работы железнодорожного транспорта перед войной являлось составление плана формирования поездов и техническое планирование всей эксплуатационной работы сети, что способствовало улучшению работы узлов, станций, участков и целых направлений, а также ускорению продвижения вагонопотоков.

Большую работу по подготовке путей сообщения к работе в военное время проделали начальники военных сообщений Красной Армии (в период с 1918—1941 годов) Аржанов М. М., Аппога Э. Ф., Крюков А. Е., Трубецкой Н. И.

Вероломное нападение фашистской Германии и вынужденный отход наших войск в начальный период войны поставили железнодорожный транспорт в исключительно трудное положение. Из-за временного отхода войск протяженность железных дорог все время сокращалась и к концу 1941 года снизилась на 42 % от довоенного уровня. Среднесуточная погрузка войск и материальных средств в первые дни войны составила около 40 % общей погрузки на всей сети железных дорог. На контроле органов военных сообщений одновременно находилось до 1,5-1,7 тыс. оперативных эшелонов и до 10-12 тыс. транспортов только по централизованному плану.

В феврале 1942 года в составе ГКО был образован транспортный комитет, на который возлагались задачи по общему планированию и координации работы всех видов транспорта, а ЦУП ВОСО по существу выполняло функции штаба транспортного комитета.

В первые месяцы войны с целью более оперативного управления службой были изданы Положения о начальниках военных сообщений фронтов и армий, разграничены функции полевых и линейных органов военных сообщений, а на железных дорогах была создана этапная служба с открытием этапных комендатур, которые в 1942 году были переименованы в этапно-заградительные.

В короткие сроки были перебазированы в тыл целые отрасли промышленности, сотни фабрик и заводов, а также значительное количество транспортных средств, материалов и сырья.

Доставка материальных средств войскам по железной дороге осуществлялась в условиях интенсивных бомбежек. Общий объём воинских железнодорожных перевозок за годы войны составил 442 200 поездов (19 714 500 вагонов). Военно-санитарными поездами перевезено более 5 млн раненых и больных. Средняя скорость продвижения эшелонов в сутки в мае-июне 1945 года составила 600 км, а снабженческих транспортов до 450 км.

Эксплуатация фронтовых железных дорог осуществлялась линейными железнодорожными подразделениями и созданными в ходе Великой Отечественной войны военно-эксплуатационными формированиями НКПС и железнодорожными эксплуатационными полками.

Первые формирования НКПС — Военно-эксплуатационные управления (ВЭУ) и Военно-эксплуатационные отделения (вэо) были созданы в период битвы под Москвой в октябре 1941 года.

Работу по восстановлению железных дорог на освобождённой от противника территории выполняли железнодорожные войска и специальные формирования. За время войны ими было восстановлено и приведено в эксплуатационное состояние 80 136 км только главных путей, свыше 32 тысяч км вторых и станционных путей, 2756 больших и средних мостов.

На железных дорогах было хорошо организовано медико-санитарное обслуживание и продовольственное обеспечение перевозимых военнослужащих. Для медико-санитарного обслуживания войск были развернуты изоляционно-пропускные пункты, дезинфекционные отряды, банно-прачечные и баннодезинфекционные поезда и сеть санитарно-контрольных пунктов. Только за 1944 год было помыто 27,2 млн перевозимых в эшелонах и командах бойцов, продезинфицировано 31,6 млн комплектов обмундирования. За годы войны военно-продовольственные пункты выдали более 217 млн горячих обедов, более 500 млн пайков сухих и на котловое довольствие, выпекли 157 млн кг хлеба.

Органы военных сообщений на фронтовых и прифронтовых железных дорогах имели в своем подчинении части ПВО воинских поездов, которые сопровождали поезда с людьми и наиболее важные транспорты. В 1944 году их насчитывалось — 10 полков (по 40 взводов в каждом) и 14 отдельных дивизионов ПВО (по 20 взводов в каждом). Частями ПВО воинских поездов было отражено около 6000 атак вражеской авиации, сбито 132 самолёта, истреблено 523 диверсанта и 222 взято в плен.

По внутренним водным путям сообщения за годы войны было перевезено более 4 млн бойцов и командиров, 212 тысяч лошадей, много боевой техники, переведено несколько сотен подводных и надводных боевых кораблей. Подразделениями ГВФ и частями АДД было перевезено около 2,7 млн человек (включая раненых) и около 300 тысяч т различных грузов.

В целом же за время Великой Отечественной войны роль каждого вида транспорта в перевозках материальных средств по объёму грузооборота составила: железнодорожного 79,7 %, водного 17,7 %, автомобильного 2,5 %, воздушного — около 0,1 %.

За исключительную стойкость, инициативу и личную храбрость при выполнении воинских перевозок около 7 000 офицеров военных сообщений было награждено орденами и медалями Советского Союза. Многие ответственные задачи по организации и выполнению воинских перевозок в годы войны решал личный состав органов военных сообщений, возглавляемый генералами Трубецким Н. И., Ковалевым И. В., Черняковым А. Г., Хвощевым С. В., Добряковым А. В., Тулуповым Е. В., Аунсом М. Х., Рассаловым К. А., Засориным П. П., Кресиком С. Н., Молдовановым Г. Г., Щепенниковым Я. И. и многими др.

Большой вклад в подготовку офицерских кадров внесли руководители военно-транспортной академии, факультетов, профессорско-преподавательский состав: Высотский Г. А., Танский Д. И., Завадский С. В., Звонков В. В., Востоков Н. П. и др.

После окончания Великой Отечественной войны органам военных сообщений и работникам транспорта пришлось решать множество сложных задач: выполнять значительные по объёму перевозки, связанные с демобилизацией, возвращением в страну различного рода материальных средств, находящихся за границей. Началось восстановление и наращивание мощностей всех видов транспорта. К 1965 году протяжённость железных дорог увеличилась более чем на 18 тысяч км, автомобильных дорог с твердым покрытием — примерно в 2 раза, внутренних водных путей — на 14 %. Грузооборот за послевоенные 20 лет возрос: железных дорог — более чем в 6 раз, речного транспорта — почти в 7,5 раз, автомобильного транспорта — примерно в 28 раз. Во много раз увеличились перевозки воздушным транспортом и перекачка нефтепродуктов по трубопроводам.

В 1961 году была проведена реорганизация службы военных сообщений. Объём и характер работ службы стали более широкими и многогранными, значительно увеличилась сложность решаемых ею задач по подготовке всех видов транспорта в оборонном отношении и использованию их для удовлетворения потребностей Вооруженных Сил в перевозках.

В 1960-е годы было построено 7 тысяч км новых железнодорожных линий. Строились магистральные железнодорожные направления, усиливавшие транспортные связи центра страны с районами Средней Азии, Забайкалья, Дальнего Востока. Строились магистральные автомобильные дороги Москва — Киев, Москва — Волгоград, Куйбышев — Уфа — Челябинск. Техническое перевооружение железных дорог позволило повысить весовые нормы поездов, увеличить их длину и скорость движения.

Совершенствование транспортного обеспечения и технологии перевозок, повышение устойчивости работы транспорта и внедрение новых транспортных средств, улучшение качества управления перевозочным процессом и его всестороннее обеспечение — эти и многие другие задачи находятся в центре внимания личного состава органов военных сообщений.

Совершенствуется работа транспорта, растут темпы перевозок войск, улучшается координация работы всех видов транспорта, всестороннее обеспечение перевозимых войск. Новое в организации воинских перевозок прочно входит в жизнь.

В 1979 — 1989 годах органы военных сообщений обеспечивали ввод и перевозку войск в Афганистан, а затем их вывод оттуда, который проходил через три основных пункта, это Термез, Кушка (по железной дороге ) и Ташкент (авиаперевозки), где Термез являлся крупнейшим. Темезская комендатура ежедневно пропускала от 3 тыс. до 5 тыс. тонн военных грузов. В последующем, в связи с сокращением и выводом войск в сжатые сроки были осуществлены перевозки личного состава, боевой техники и имущества из стран дальнего и ближнего зарубежья. Например, из Западной группы войск железнодорожным и морским транспортом вывезено 6 армий (22 дивизии, 47 бригад, 42 отдельных полка) общей численностью более 500 тысяч человек, 123 629 единиц техники и вооружения, около 3 млн т материальных средств.

В период с 30 ноября 1994 года по 1 января 1997 при проведении ограниченным контингентом Российских войск совместно с внутренними и пограничными войсками операции по разоружению незаконных вооруженных формирований в Чечне в целях восстановления конституционного порядка личный состав службы военных сообщений ВС России выполнял задания правительства по организации воинских перевозок в Чеченскую Республику. Штаб командования объединенной группировки войск в Чечне был обеспечен всесторонней информацией о подходе резервов и их местоположении, составе и времени прибытия в пункты назначения.

Всего за весь период проведения операции было перевезено 209 воинских эшелонов, около 7000 вагонов, кроме того, было доставлено 3477 воинских транспортов, около 18 тысяч вагонов с боеприпасами, вооружением, военной техникой и другими материальными средствами. Опыт переброски войск в Чечню и организация их всестороннего обеспечения ещё раз показали, что железнодорожный транспорт является важнейшим при подготовке и в ходе ведения как крупномасштабных боевых действий, так и при выполнении специфических задач.

В настоящее время служба военных сообщений Вооруженных Сил России обеспечивает транспортные потребности войск (сил флота) и осуществляет контроль за подготовкой путей сообщения в интересах Вооружённых Сил России.

Главным содержанием строительства и совершенствования службы военных сообщений в условиях военной реформы является приведение её возможностей в соответствие с задачами войск и организационными изменениями в структуре и дислокации группировок Вооруженных Сил России.

Задачами особой важности являются сохранение и усиление потенциала органов военных сообщений, оптимальное использование действующих и разработка более эффективных способов организации перевозок, упрочение структуры службы и системы управления воинскими перевозками.

В соответствующих директивных документах подтверждено и закреплено, что органы военных сообщений являются полномочными представителями Министерства обороны России на железнодорожном, морском, речном и воздушном транспорте. Они предназначены для организации воинских перевозок, разработки предложений по подготовке путей сообщения в интересах Вооруженных Сил. Органам военных сообщений на всех видах транспорта предоставлено право решать с командованием перевозимых войск и должностными лицами на транспорте все вопросы, касающиеся воинских перевозок.

В настоящее время строительство и повседневная деятельность органов военных сообщений протекают в усложненных условиях, сложившихся на транспорте. Прежде всего, это качество руководства ими в условиях современного болезненного переходного периода, децентрализации руководства морским, речным и воздушным транспортом, отсутствия новых достаточно эффективных нормативно-правовых документов, устаревания материально-техническая база транспорта, ослабления внимания к мобилизационной работе, а в целом ряде случаев и её свертывания, существенного повышения тарифов на воинские перевозки, отсутствие финансирования воинских перевозок в необходимых объёмах.

Офицерам органов военных сообщений приходится сталкиваться с проблемами, связанными с возникновением таможенных барьеров и новых государственных границ. Решают их путём заключения двухсторонних соглашений по организации межгосударственных перевозок.

Много вопросов возникло с обеспечением войск Калининградского особого района, так как транзит осуществляется через Литву и Беларусь. ЦУП ВОСО совместно с заинтересованными управлениями и службами минобороны предложило организовать судоходную линию Санкт-Петербург — Калининград с использованием сил и средств Балтийского флота и гражданских владельцев Северо-Западного региона.

Основными ориентирами развития службы военных сообщений являются: совершенствование системы всестороннего обеспечения войск (сил флота) в транспортном отношении; совершенствование боевой готовности, оперативной, боевой и мобилизационной подготовки органов военных сообщений; совершенствование системы управления воинскими перевозками с учётом изменений системы управления транспортом; исследование и разработка мероприятий по совершенствованию мобилизационнотехнической подготовки железнодорожного, морского, речного и воздушного транспорта; перестройка кадровой политики системы подготовки и воспитания офицеров службы военных сообщений с учетом современных требований.

Строительство службы ВОСО включает три этапа. На первом этапе строительства службы (1992) проведены основные организационные мероприятия по формированию службы военных сообщений ВС России (определено место службы военных сообщений в структуре Вооруженных Сил, разработана нормативно-правовая база строительства и функционирования службы). В ходе второго этапа (1993—1995) проводилась реорганизация службы и сокращение её численности с учётом решаемых войсками задач, разрабатывались предложения по повышению живучести путей сообщения и контроля за их выполнением. Третий этап строительства службы военных сообщений (после 1995 года) обозначается как завершение строительства службы и её сокращение до установленной численности, расстановка учреждений военных сообщений для полного обеспечения транспортных потребностей объединений, соединений и частей по новым местам дислокации.

Структура органов военных сообщений на железнодорожном транспорте

• Департамент транспортного обеспечения Минобороны России
• Управление военных сообщений ДТО (ЗР)

Почтовый адрес: 119160, г. Москва, Большой кисельный переулок, д. 14

• Служба военных сообщений округа (ЗО) — их четыре, по числу округов.
• Управление военных сообщений на железнодорожном транспорте (З) — их шестнадцать.
• Комендатура военных сообщений ж. д. участка и станции (ЗКУ) — обычно, находится в здании бывшего отделения железной дороги.
• Комендатура военных сообщений железнодорожной станции (ЗК)
• Представительство военных сообщений (ЗН)

Структура органов военных сообщений на воздушном транспорте

• Департамент транспортного обеспечения Минобороны России
• Управление военных сообщений ДТО
• Управление транспортного обеспечения (УТрО) — их четыре, по числу округов.
• Службы военных сообщений округа (ЗО) — их четыре, по числу округов.
• Управления военных сообщений на воздушных трассах (З возд) (с 1 декабря 2009 г. сокращены)
• Комендатуры военный сообщений аэропортов (ЗКА) — Обычно, находится в здании аэропорта.

Структура органов военных сообщений на водном (морском, речном) транспорте

• Департамент транспортного обеспечения Минобороны России
• Управление военных сообщений ДТО (ЗР)
• Служба военных сообщений военного округа (ЗО) (с 1 октября 2010 г.)
• Службы военных сообщений флотов (Зфлот): Северного флота (Мурманск), Черноморского флота (Севастополь), Тихоокеанского флота (Владивосток), Балтийского флота (Калининград).
• Управления военных сообщений на морских бассейнах (З мор) находятся в подчинении служб военных сообщений флотов:
• УВОСО на Северном морском и речном бассейнах (Архангельск)
• УВОСО на Баренцевом и Западном арктическом морских бассейнах (Мурманск)
• УВОСО на Балтийском морском и Северо-Западном речном бассейнах (Санкт-Петербург)
• УВОСО на Западном морском и речном бассейнах (Калининград)
• УВОСО на Азово-Черноморском бассейне (Новороссийск)
• УВОСО на Дальневосточном морском бассейне (Владивосток)
• УВОСО на Сахалинском морском бассейне (Холмск)
• УВОСО на Камчатско — Чукотском бассейне (Петропавловск-Камчатский)
• УВОСО на Приморском бассейне (Находка) (с 1 декабря 2009 г.расформировано)
• Управления военных сообщений на речных бассейнах (З вод) находятся в подчинении служб военных сообщений военных округов.
• УВОСО на Московском речном бассейне (Москва, с 1 декабря 2009 г. расформировано)
• УВОСО на Беломорско-Онежском речном бассейне (Петрозаводск, с 1 декабря 2009 г. расформировано)
• УВОСО на Волжском речном бассейне (Нижний Новгород, с 1 декабря 2009 г. расформировано)
• УВОСО на Енисейском речном бассейне (Красноярск, с 1 декабря 2009 г. расформировано)
• УВОСО на Западно-Сибирских речных бассейнах (Новосибирск, с 1 декабря 2006 г. расформировано)
• УВОСО на Ленском речном бассейне (Якутск)
• УВОСО на Амурском речном бассейне (Хабаровск, с 1 декабря 2009 г. расформировано)
• Комендатуры военных сообщений водного участка и порта — соответственно на морском (ЗКУ мор)- и речном транспорте (ЗКУ вод)

См. также

• Воинский эшелон
• Железнодорожные войска
• Дорожные войска
• Военный транспорт

Литература

• Приказ Народного комиссара по военным делам № 339, от 1918 года
• Приказ Высшего военного совета Республики № 49, от 7 октября 1918 года.
• Приказ НКО № 0370, от 22 октября 1941 года.
• Постановление ГКО № 1024, от 14 декабря 1941 года.
• Служба военных сообщений // Военная энциклопедия / Грачёв П. С.. — Москва: Военное издательство, 2003. — Т. 7. — С. 515. — ISBN 5-203-01874-X.

Отрывок, характеризующий Центральное управление военных сообщений

– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.