Цент с изображением Линкольна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
1 цент 2010 года
(США)
Номинал: 1 цент
Диаметр: 19 мм
Масса: 2,5 г
Толщина: 1,55 мм
Гурт: гладкий
Металл: 97,5% Zn, 2,5% Cu
Годы чеканки: 1909 — по сегодняшний день
Аверс
Описание: Авраам Линкольн
Гравёр: Виктор Бреннер
Реверс
Описание: щит, символизирующий объединённое государство
Гравёр: Линделл Басс

Цент с изображением Линкольна — монеты США номиналом в 1 цент, которые начали чеканить с 1909 года, года 100-летия со дня рождения Линкольна. За всё время было выпущено более 430 миллиардов экземпляров.[1][2]

Дизайн монеты за более чем 100-летнюю историю несколько раз менялся. Наиболее существенные изменения произвели в 1959 (году 150-летия Линкольна), 2009 (200-летия) и 2010 годах. В 1959 году на реверсе монеты был изображён мемориал Линкольна, в 2009 году выпущено 4 типа монет с изображением периодов жизни бывшего американского президента. С 2010 года на монетах изображается щит, символизирующий сохранение США единым и объединённым государством.[3]

Самым дорогим из центов с изображением Линкольна является уникальный экземпляр 1943 года, по ошибке отчеканенный из бронзы на монетном дворе Денвера. В сентябре 2010 года он был продан за $1,7 млн.[4]





Предпосылки создания

В 1904 году президент Теодор Рузвельт написал письмо министру финансов Лесли Шоу, в котором жаловался на недостаточную художественную и эстетическую привлекательность американских монет. В этом же письме он предлагал привлечь к разработке новых дизайнов американских монет знаменитого скульптора Огастеса Сент-Годенса[5]. Следуя пожеланиям президента, монетный двор предложил Сент-Годенсу заняться работой над 5 монетами — номиналом 1 цент, $20, $10, $5 и $2,5. Так как данные монеты находились в обращении без изменений более 25 лет, то разработка нового дизайна не требовала согласия Конгресса[6]. Цент с изображением индейца находился в обращении с 1859 года[7].

Сент-Годенс первоначально предполагал разместить на одноцентовой монете изображение летящего орла[8], однако по требованию Рузвельта поместил изображение летящего орла на $20 золотой монете. По закону, официальный символ США — белоголовый орлан — мог быть изображён лишь на серебряных монетах номиналом более 10 центов и золотых — более 3 долларов[9]. В 1907 году состояние здоровья скульптора стало резко ухудшаться. Он мог проводить за работой весьма незначительное время. В феврале он направил Рузвельту макет изображения аверса цента, на котором был изображён бюст женщины, символизирующей Свободу. Рузвельт предложил добавить национальный индейский головной убор[10]. В мае 1907 года Рузвельт распорядился поместить данное изображение на монеты номиналом $5 и $10. Состояние Сент-Годенса ухудшалось. 3 августа 1907 года он умер, не успев создать дизайн для одноцентовой монеты[6].

После изменения дизайнов 4 золотых монет, Рузвельт вновь обратил внимание на одноцентовую. США готовились к празднованию столетия со дня рождения президента Линкольна в феврале 1909 года. В министерство финансов от граждан поступало множество писем с просьбой выпустить монеты с изображением Линкольна. В то же время это было нарушением американской нумизматической традиции; до 1909 года монеты для обихода не содержали изображений живших ранее людей. На них помещали лишь изображения женщин, символизировавших Свободу[11]. Изменение дизайна монет, которые находились в обращении менее 25 лет, требовало обязательного одобрения Конгресса. Таким образом, Рузвельт самолично мог изменить лишь монету номиналом в один цент[12].

В конце 1908 года Рузвельт встретился со скульптором Виктором Давидом Бреннером, который создал медаль зоны Панамского канала. Детали разговора между ними остались неизвестны. Предполагается, что речь шла о производстве новой монеты. В 1907 году Рузвельт положительно оценил мемориальную доску Линкольна, созданную скульптором[13]. В январе 1909 года директор монетного двора Фрак Лич официально обратился к Бреннеру с просьбой подготовить дизайн новой монеты. В своих письмах Бреннер отмечал, что предложенное им изображение Линкольна действующему на тот момент президенту Рузвельту понравилось[14].

Создание

Дизайн аверса, созданный Бреннером, весьма схож с изображением на памятной доске, сделанной им в 1907 году для мануфактуры Горхема. По всей видимости, профиль Линкольна на монете сделан на основании фотографии одного из помощников знаменитого американского фотографа Мэттью Брэди 1864 года. В письме от 1 апреля 1909 года Бреннер отмечает, что при подготовке изображения он представлял себе образ Линкольна, читающего книгу ребёнку. Это дало основания предполагать, что именно эта фотография стала прототипом дизайна на монете[15].

В начале 1909 года Бреннер предоставил пробные образцы монеты с изображением Линкольна на аверсе. Реверс напоминал изображение на французских серебряных монетах того времени и содержал ветку дерева. Также Бреннер предложил эскизы 50-центовой монеты с изображением Линкольна на одной стороне и Свободы, которая также была сходной со своим французским аналогом, на другой. 2 февраля 1909 года директор монетного двора Лич в письме сообщил, что изменения на полудолларовой монете невозможны без согласования и разрешения Конгресса. К 9 февраля Лич обнаружил источник изображения ветки дерева на реверсе монеты[16]. Не вступая в открытую конфронтацию с Бреннером, Лич написал, что изображение, представленное на реверсе, неприемлемо[17]. Также он попросил подготовить простое изображение, учитывая малую номинальную стоимость монеты, с включением обязательных надписи «UNITED STATES OF AMERICA» и девиза «E pluribus unum»[18]. Бреннер работал быстро и вскоре, 17 февраля, предоставил эскизы новой монеты. На ней бюст Линкольна был несколько больше первоначального. Также не был включён девиз «In God We Trust»[19]. На реверсе монеты было изображено 2 колоска твёрдой пшеницы[20]. Изображения были показаны Рузвельту, который их и одобрил. При этом он внёс одно исправление — надпись «VNITED STATES OF AMERICA» заменил на «UNITED STATES OF AMERICA»[21]. Осмотрев предполагаемый дизайн, Лич отметил наличие на аверсе имени и фамилии скульптора Бреннера, о недопустимости чего и написал ему в письме. Бреннер согласился, ответив, что инициалы следует перенести на реверс монеты[19].

4 марта 1909 года, в тот день, когда Рузвельт покинул свой пост, передав его Уильяму Тафту, Бреннер встретился с главным гравёром Чарльзом Барбером в Филадельфии. После разговора Барбер написал письмо Личу, указывая на то, что дизайн Бреннера должен быть модифицирован для того, чтобы стать приемлемым для массовой чеканки монет[22]. 15 марта Бреннер в письме к Личу пожаловался на то, что Барбер не спешит с производством новых монет[23]. Бреннер также выразил неудовольствие, что при подготовке эскизов некоторые из первоначальных деталей были утеряны. Барбер был уязвлён критикой. Такие же упрёки в его адрес звучали несколько ранее при подготовке золотой 20-долларовой монеты[24]. Медальерной компанией Нью-Йорка были подготовлены штемпеля, которые Барбер направил Бреннеру для ретуширования[25].

Были подготовлены первые экземпляры пробных монет. Барбер и Лич остались ими недовольны. 22 мая, Лич писал Бреннеру:

Я хочу уведомить Вас в том, что не удовлетворён первыми экземплярами цента с Линкольном. Я отметил, что Вы не сместили изображение таким образом, чтобы голова находилась в центре монеты … Я попросил Барбера выполнить данные изменения. Так как над изображением осталось достаточно свободного места, мы решили, что было бы лучше поместить в нём девиз «In God We Trust». Это изменение значительно улучшит монету[26].

26 мая экземпляры новой монеты, содержащие и не содержащие девиз «In God We Trust», были показаны президенту Тафту. Тафт выбрал монету с девизом[27]. 14 июля выпуск новой монеты был формально утверждён секретарём министерства финансов Франклином Маквеем. В обиход монета должна была попасть 2 августа 1909 года[25].

Выпуск

Монетный двор Филадельфии отчеканил около 20 миллионов новых монет до того, как дизайн был официально утверждён Маквеем. Штемпеля для монетного двора Сан-Франциско были изготовлены в Филадельфии и отправлены 22 июня[28].

Интерес к новым центам в обществе был достаточно велик. Его подогревал также запрет на печатание изображений монет в газетах. Интерес к Линкольну после празднования его столетия в США не прошёл. В обществе было много спекуляций и мнений о дизайне новой монеты[29]. Монетный двор решил единовременно распространить их 2 августа в разных частях государства. В различные отделы казначейства было направлено большое количество новых монет[30].

Утром 2 августа 1909 года перед отделениями казначейства в различных частях США выстроились большие очереди. Вначале людям было позволено покупать неограниченное количество монет. Потом начали выдавать не более 100 монет одному человеку, а в Филадельфии только 2[30]. Монеты перепродавались на вторичном рынке за 5—25 центов за один экземпляр. Многие получили выгоду от их перепродажи[31]. Инициалы Бреннера «V. D. B.», расположенные на основании реверса, вызвали критику[32]. 5 августа Маквей распорядился прекратить выпуск монет и заменить инициалы гравёра одной буквой «B»[33]. Выпуск монет без инициалов вызвал бы трёхдневную задержку в чеканке; замена одной монограммы другой — 14-дневную. Помощник секретаря Департамента казначейства США Эллиот Нортон после встречи с главным гравёром монетного двора Барбером распорядился чеканить монеты без каких-либо инициалов[34]. Удаление букв не должно было привести к изменению дизайна монеты, так как это противоречило закону[35]. Мотив Барбера по удалению инициалов заключался также в том, что, являясь критиком цента с изображением Линкольна, он не хотел, чтобы монограмма «B», помещённая на созданные им до этого монеты (10, 25 и 50 центов), связывалась с его именем[33].

Бреннер выступил против удаления своих инициалов, но его протесты учтены не были. Чеканка монет без монограммы Бреннера началась 12 августа 1909 года[36]. Во время остановки производства собственники торговых автоматов начали жаловаться, что новые центы слишком велики для их машин[37]. Главный гравёр монетного двора Барбер был отозван из отпуска, чтобы разобраться с возникшими жалобами. Лич распорядился провести соответствующие изменение, но Барбер высказался против. В конечном итоге его мнение возобладало. Монеты не претерпели дальнейших изменений. Производители торговых автоматов были вынуждены провести в своих машинах соответствующие изменения[38]. К концу 1909 года в обращении находилось более 100 миллионов экземпляров новых монет[1].

По мнению автора книги «Ренессанс американских монет» Бардетта, требование Маквея удалить инициалы Бреннера свидетельствует об его некомпетентности. Традиция помещения монограммы гравёра на монету существовала и существует, как до, так и после описываемых событий[35].

История обращения

Пшеничный цент (1909—1958)

См. также: Стальной цент США 1943 года

В 1909 году было отчеканено две разновидности монеты — с инициалами Бреннера и без на монетных дворах Филадельфии и Сан-Франциско. На центах, произведённых в Сан-Франциско, под годом на аверсе размещалась небольшая буква «S». Цент 1909 года с монограммой Бреннера, отчеканенный в Сан-Франциско (обозначается как 1909-S VDB), является самым редким, в сравнении с другими монетами серии. Их суммарный тираж составляет 484 тысячи[39]. С 1911 года монеты также стали чеканить в Денвере. На них под годом помещена небольшая буква «D». В дальнейшем монета чеканилась на трёх монетных дворах огромными тиражами[40]. В 1916 году Барбер несколько видоизменил дизайн монеты, сделав щеку и пальто Линкольна менее рельефными[41]. Эти нововведения были направлены на увеличение срока жизни штемпеля[42].

В 1917 году военные трудности привели к нехватке центовых монет. К тому времени цент с изображением Линкольна ещё не вытеснил своего предшественника — цента с изображением индейца. Потребность в одноцентовиках значительно повысилась после введения налога на роскошь[43]. В 1918 году инициалы Бреннера вновь были помещены на монету в области плеча Линкольна[38].

1922 год в экономике США был отмечен рецессией. Снижение экономической активности привело к уменьшению потребности в количестве монет для нужд коммерческой деятельности. В описываемое время штемпеля для чеканки монет производились только на монетном дворе Филадельфии. В 1922 году ни в Филадельфии, ни в Сан-Франциско центы не чеканились. При этом монетный двор Денвера имел заказы на производство одноцентовых монет. Руководители этого монетного двора обратились в Филадельфию с просьбой предоставить им необходимое количество штемпелей. Филадельфийский двор не мог выполнить данный запрос, так как был занят производством штемпелей для мирного доллара. Выполнение заказов Денвером было под угрозой. В связи с этим, в Денвере были использованы наспех приготовленные штемпеля плохого качества. Это привело к ухудшению качества монет[41]. Экземпляры цента низкого качества 1922 года являются относительно редкими и имеют бо́льшую нумизматическую стоимость в сравнении с другими монетами данной серии[44].

Когда прошёл 25-летний период, во время которого дизайн монеты не мог быть изменён без согласования с Конгрессом, предложений ввести новый монетный тип не было. Начиная с 1936 года чеканка центов качества пруф была возобновлена после 20-летнего перерыва. Они производились только на монетном дворе Филадельфии с использованием штемпелей, отполированных до зеркального блеска[45].

В 1941 году, в связи с военными трудностями, США испытывали недостаток в меди и олове. Под руководством монетного двора начали проводиться эксперименты по созданию монет из различных металлических и неметаллических компонентов, включая органическое стекло и пластик. Были рассмотрены варианты смены дизайна[46]. Во время проведения экспериментов производство бронзовых центов значительно сократилось в июле 1942 года и прекратилось в декабре того же года[47]. 19 декабря 1942 года Конгресс разрешил монетному двору изменить состав цента. Через 5 дней министр финансов Генри Моргентау заявил, что новые монеты будут состоять из стальной сердцевины, покрытой цинком[48]. Цинк и железо создают электромагнитную пару; оба металла подвержены коррозии[41]. В монетный двор стали поступать многочисленные жалобы о быстрой порче монет. Также новые центы по цвету и размеру были похожи на дайм (10 ¢), что приводило к частым ошибкам. Моргентау даже предложил технологически делать монеты более тёмными[48].

В декабре 1943 года министерство финансов заявило о прекращении выпуска стальных центов. Монеты стали чеканить из меди (95 %) и цинка (5 %) (центы до 1943 года содержали небольшую примесь олова). Часть металла планировали получать за счёт переплавки гильз[49]. После войны министерство финансов стало изымать из обращения стальные центы. Выведение их из оборота проводилось тайно, без оповещения общества, так как в противном случае монеты бы сохранялись людьми с целью последующей перепродажи[49]. По ошибке было отчеканено небольшое количество бронзовых центов в 1943 году и стальных в 1944. Данные экземпляры представляют большую нумизматическую ценность[50]. Уникальный экземпляр бронзового цента, отчеканенный в Денвере, был продан в сентябре 2010 года за $1,7 млн[4]. На рынке существует много подделок. Стальные центы 1943 года покрывают медью, с целью значительного их удорожания. Отличить такую подделку легко. В отличие от меди сталь притягивается магнитом[50]. С 1946 года состав одноцентовой монеты вновь стал аналогичным довоенному[44].

В 1952 году монетный двор рассматривал смену изображения на пшеничном центе новым дизайном, разработанным главным гравёром Гилроем Робертсом. Служащие монетного двора решили, что администрация новоизбранного президента-республиканца Дуайта Эйзенхауэра негативно отнесётся к замене изображения первого президента-республиканца Линкольна, и закрыли вопрос[51].

В 1955 году в связи с технологической ошибкой было отчеканено и пущено в обиход несколько тысяч монет с дублированием изображения[52].

Цент с мемориалом Линкольна (1958—2008)

21 декабря 1958 года пресс-секретарь Эйзенхауэра Джеймс Хагерти издал пресс-релиз, в котором речь шла о начале выпуска 2 января 1959 года монеты с новым типом реверса. Изображение было разработано гравёром Франком Гаспарро совместно с комиссией по празднованию 150-летия со дня рождения Линкольна. На новой монете изображался мемориал Линкольна в Вашингтоне. Дизайн был лично одобрен президентом Эйзенхауэром и министром финансов Робертом Андерсоном[53]. Монета официально поступила в обращение 12 февраля 1959 года, в день 150-летия Линкольна. При этом некоторые экземпляры попали в частные руки до указанной даты[54].

Выбранный вариант дизайна был создан гравёром Франком Гаспарро, который ни разу не видел сам мемориал Линкольна. Министру финансов изображение понравилось[55]. Нумизматы восприняли новую монету критически. Изображение впоследствии было названо «выглядящим, как троллейбус»[56] и «художественным несчастьем» (англ. an artistic disaster)[57].

В 1964 году цены на серебро резко повысились. В обращении находились серебряные монеты номиналом 10, 25 и 50 центов. В 1965 году президент Линдон Джонсон подписал монетный акт, который ограничивал чеканку серебряных монет. В результате серебряные монеты по закону Грешема стали массово выводиться из оборота. Люди предпочитали сохранять у себя серебряные монеты, расплачиваясь монетами из обычных металлов. В результате в стране стал ощущаться дефицит разменных монет. Возникшая неразбериха вследствие изменения монетного оборота привела к ряду последствий для цента. Центы, датированные 1964 годом, чеканились в 1965, а датированные 1965-м годом — в 1966[58].

Цены на медь в 1973 году значительно выросли. Создавалась парадоксальная ситуация — стоимость металла в монете была выше, чем её номинальная стоимость. Люди начали сохранять центы у себя, выводя их из обращения, в надежде в будущем получить выгоду от переплавки. В этой ситуации монетный двор решил выпустить алюминиевый цент. В 1973 году было отчеканено 1,5 миллиона экземпляров, датированных 1974 годом. Производители торговых автоматов, протестировав новые центы, обратились в Конгресс с просьбой не пускать их в обиход. Они мотивировали своё заявление тем, что им придётся заменять множество торговых автоматов, которые не принимают новые монеты. Монетный двор был вынужден отказаться от выпуска алюминиевых центов[59]. Директор монетного двора Мэри Брукс попросила членов Конгресса вернуть выданные им ранее тестовые экземпляры. 14 экземпляров возвращены не были. На данный момент известно о 2 сохранившихся алюминиевых центах[60][61].

В 1981 году, после очередного подъёма цены на медь, монетный двор решил выпускать одноцентовые монеты из цинка, покрытого медью. После ряда процедурных моментов цинковые центы были впервые отчеканены 7 января 1982 года на монетном дворе Вест Пойнта. В Денвере медные центы производились вплоть до 21 октября 1982 года[62]. Незначительные изменения в дизайне аверса монет были сделаны в 1990-х и начале 2000-х годов[63].

Центы 2009 года в честь 200-летия Линкольна

Монетный акт 2005 года, утверждённый президентом, утверждал смену дизайна реверса центовых монет в 2009 году — в честь 200-летия со дня рождения Линкольна. Был утверждён выпуск 4 типов монет, которые символически изображали основные периоды жизни Линкольна — детство и юность в штатах Кентукки и Индиана, профессиональную карьеру юриста в Спрингфилде и период президентства[64]. 22 сентября 2008 года в мемориале Линкольна были официально представлены рисунки с новыми изображениями.

  • Рождение и детство в Кентукки. На монете изображена изба, в которой родился Линкольн. Дизайн был разработан гравёром Ричардом Мастерсом и скульптором Джимом Ликарецем[65].
  • Годы в Индиане. В молодые годы будущий президент подрабатывал разнообразными способами — на почте, лесорубом, землемером и лодочником. На монете изображён Линкольн, читающий в перерыве между работой книгу. Дизайн разработан Чарльзом Викерсом. Введён в обиход 14 мая 2009 года[65][66].
  • Работа в Иллинойсе. Молодой адвокат Линкольн произносит речь на фоне здания Капитолия в Спрингфилде. Дизайн подготовлен гравёром Джоэлем Исковичем и скульптором Доном Эверхартом[65]. Введена в обращение 13 августа 2009 года[66].
  • Период президентства. Изображён недостроенный Капитолий. По настоянию Линкольна, желавшего подчеркнуть единство нации, Капитолий достраивался во время Гражданской войны Севера и Юга[65]. Дизайн подготовлен гравёром Сьюзен Гембл и скульптором Джозефом Менна. Монета введена в обиход 12 ноября 2009 года[66].
  • Birth and Early Childhood in Kentucky Reverse.jpg

    Домик, в котором родился Линкольн

  • Formative Years in Indiana Reverse.jpg

    Юность Линкольна

  • Professional Life in Illinois Reverse.jpg

    Карьера юриста

  • Presidency in DC Reverse.jpg

    Период президентства. Во время президентства Линкольна была произведена перестройка Капитолия, который и изображён на монете

Цент со щитом (введён в обращение в 2010 году)

Согласно президентскому монетному акту с 2010 года одноцентовые монеты должны были содержать «изображение, символизирующее сохранение Линкольном США, как единого и объединённого государства»[3]. 16 апреля 2009 года комиссия по изобразительному искусству предложила дизайн, содержавший 13 пучков пшеницы, связанных воедино, как символ американского единства[67]. Вариант был отклонён, так как напоминал немецкие монеты 1920-х годов[68]. В результате был принят дизайн, находящийся на современных монетах. Новые монеты были официально представлены и введены в оборот рядом с президентской библиотекой в родном городе Линкольна Спрингфилде 11 февраля 2010 года[69].

Состав монеты

За более чем 100-летнюю историю выпуска центов с изображением Линкольна их состав менялся.

С 1909 по 1942 и с 1943 по 1982 годы они чеканились из бронзы — 95 % меди с 5 %-ной примесью олова и цинка (в 1944—1946 гг . — цинк без олова). В 1943 году центы производились из стали, покрытой цинком. С 1982 года монеты чеканятся из цинка (с 0,8% меди), покрытого чистой медью (суммарный состав 97,5 % цинка и 2,5 % меди)[1][2]. Масса монеты снизилась с 3,11 г до 2,5 г.

Стоит отметить, что переход на иной материал не произошел одномоментно и не был привязан к началу календарного года. Каждый монетный двор, чеканивший 1 цент для регулярного выпуска производил монеты, датированные 1982 годом как из бронзы, так и из цинка. Кроме того, в этом же году изменился штемпель монеты. Таким образом, официально насчитывается семь разновидностей монеты 1982 года:

  • 1982 бронза крупная дата
  • 1982 бронза мелкая дата
  • 1982 цинк крупная дата
  • 1982 цинк мелкая дата
  • 1982-D бронза крупная дата
  • 1982-D цинк крупная дата
  • 1982-D цинк мелкая дата[70]

Вес бронзовых монет составляет 3,11 г, стальных — 2,7 г, цинковых — 2,5 г[1][2].

Тираж

Монета чеканилась громадными тиражами. За всё время было выпущено более 400 миллиардов экземпляров.

Одноцентовые монеты чеканились на трёх монетных дворах. Об их происхождении свидетельствует небольшая буква на аверсе снизу от года:

Тираж пшеничного цента по годам

Год Отчеканено в Филадельфии Отчеканено в Денвере Отчеканено в Сан-Франциско
1909 (с монограммой гравёра VDB)
(без монограммы) 		27 995 000 (1194)
72 700 000 (2618) 		484 000
1 825 000
1910 146 798 813 (2405) 6 045 000
1911 101 176 054 (2411) 12 672 000 4 026 000
1912 68 150 915 (2145) 10 411 000 4 431 000
1913 76 529 504 (2848) 15 804 000 6 101 000
1914 75 237 067 (1365) 1 193 000 4 137 000
1915 29 090 970 (1150) 22 050 000 4 833 000
1916 131 832 627 (1050) 35 956 000 22 510 000
1917 196 429 785 55 120 000 32 620 000
1918 288 104 634 47 830 000 34 680 000
1919 392 021 000 57 154 000 139 760 000
1920 310 165 000 49 280 000 46 220 000
1921 39 157 000 15 274 000
1922 7 160 000
1923 74 723 000 8 700 000
1924 75 178 000 2 520 000 11 696 000
1925 139 949 000 22 580 000 26 380 000
1926 157 088 000 28 020 000 4 550 000
1927 144 440 000 27 170 000 14 276 000
1928 134 116 000 31 170 000 17 266 000
1929 185 262 000 41 730 000 50 148 000
1930 157 415 000 40 100 000 24 286 000
1931 19 396 000 4 480 000 866 000
1932 9 062 000 10 500 000
1933 14 360 000 6 200 000
1934 219 080 000 28 446 000
1935 245 388 000 47 000 000 38 702 000
1936 309 632 000 (5569) 40 620 000 29 130 000
1937 309 170 000 (9320) 50 430 000 34 500 000
1938 156 682 000 (14 374) 20 010 000 15 180 000
1939 316 466 000 (13 520) 15 160 000 52 070 000
1940 586 810 000 (15 872) 81 390 000 112 940 000
1941 887 018 000 (21 100) 128 700 000 92 360 000
1942 657 796 000 (32 600) 206 698 000 85 590 000
1943 684 628 670 217 660 000 191 550 000
1944 1 435 000 000 430 578 000 282 760 000
1945 1 040 515 000 266 268 000 181 770 000
1946 991 655 000 315 690 000 198 100 000
1947 190 555 000 194 750 000 99 000 000
1948 317 570 000 172 637 500 81 735 000
1949 217 775 000 153 132 500 64 290 000
1950 272 635 000 (51 386) 334 950 000 118 505 000
1951 284 576 000 625 355 000 136 010 000
1952 186 775 000 (81 980) 746 130 000 137 800 004
1953 256 755 000 (128 800) 700 515 000 181 835 000
1954 71 640 050 (233 300) 251 552 500 96 190 000
1955 330 580 000 (378 200) 563 257 500 44 610 000
1956 420 745 000 (669 384) 1 098 201 100
1957 282 540 000 (1 247 952) 1 051 342 000
1958 252 525 000 (875 652) 800 953 300

(В скобках обозначено количество монет качества пруф)

Суммарный тираж монеты составляет более 20 миллиардов экземпляров[1].

Тираж цента с мемориалом Линкольна по годам

Год Отчеканено в Филадельфии Отчеканено в Денвере Отчеканено в Сан-Франциско
1959 609 715 000 (1 149 291) 1 279 760 000
1960 586 405 000 (1 691 602) 1 580 884 000
1961 753 345 000 (3 028 244) 1 753 266 700
1962 606 045 000 (3 218 019) 1 793 148 400
1963 754 110 000 (3 075 645) 1 774 020 400
1964 2 648 575 000 (3 950 762) 3 799 071 500
1965 1 497 224 900 (2 360 000)
1966 2 188 147 783 (2 261 583)
1967 3 048 667 100 (1 863 344)
1968 1 707 880 970 2 886 269 600 258 270 001 (3 041 506)
1969 1 136 910 000 4 002 832 200 544 375 000 (2 934 631)
1970 1 898 315 000 2 891 438 900 690 560 004 (2 632 810)
1971 1 919 490 000 2 911 045 600 525 133 459 (3 220 733)
1972 2 933 255 000 2 665 071 400 376 939 108 (3 260 996)
1973 3 728 245 000 3 549 576 588 317 177 295 (2 760 339)
1974 4 232 140 523 4 235 098 000 409 426 660 (2 612 568)
1975 5 451 476 142 4 505 275 300 (2 845 450)
1976 4 674 292 426 4 221 592 455 (4 149 730)
1977 4 469 930 000 4 194 062 300 (3 251 152)
1978 5 558 605 000 4 280 233 400 (3 127 781)
1979 6 018 515 000 4 139 357 254 (3 677 175)
1980 7 414 705 000 5 140 098 660 (3 554 806)
1981 7 491 750 000 5 373 235 677 (4 063 083)
1982 10 712 525 000 6 012 979 368 (3 857 479)
1983 7 752 355 000 6 467 199 428 (3 279 126)
1984 8 151 079 000 5 569 238 906 (3 065 110)
1985 5 648 489 887 5 287 399 926 (3 362 821)
1986 4 491 395 493 4 442 866 698 (3 010 497)
1987 4 682 466 931 4 879 389 514 (4 227 728)
1988 6 092 810 000 5 253 740 443 (3 262 948)
1989 7 261 535 000 5 345 467 111 (3 220 194)
1990 6 851 765 000 4 922 894 533 (3 299 559)
1991 5 165 940 000 4 158 442 076 (2 867 787)
1992 4 648 905 000 4 448 673 300 (4 176 560)
1993 5 684 705 000 6 426 650 571 (3 394 792)
1994 6 500 850 000 7 131 765 000 (3 269 923)
1995 6 411 440 000 7 128 560 000 (2 797 481)
1996 6 612 465 000 6 510 795 000 (2 525 265)
1997 4 622 800 000 4 576 555 000 (2 796 678)
1998 5 032 200 000 5 225 200 000 (2 086 507)
1999 5 237 600 000 6 360 065 000 (2 543 401)
2000 5 503 200 000 8 774 220 000 (3 082 483)
2001 4 959 600 000 5 374 990 000 (2 294 043)
2002 3 260 800 000 4 028 055 000 (2 277 720)
2003 3 300 000 000 3 548 000 000 (3 298 439)
2004 3 379 600 000 3 456 400 000 (2 965 422)
2005 3 935 600 000 3 764 450 500 (3 344 679)
2006 4 290 000 000 3 944 000 000 (3 054 436)
2007 3 762 400 000 3 638 800 000 (2 259 847)
2008 2 558 800 000 2 849 600 000 (1,998,108)

(В скобках обозначено количество монет качества пруф)

Суммарный тираж монеты составляет более 430 миллиардов экземпляров[2].

Тираж центов 2009 года в честь 200-летия Линкольна

Тип Отчеканено в Филадельфии Отчеканено в Денвере
Рождение и детство 284 800 000 350 000 000
Юность 376 000 000 363 600 000
Карьера юриста 316 000 000 336 000 000
Период президентства 129 600 000 198 000 000

Суммарно в 2009 году было отчеканено 2 миллиарда 354 миллионов одноцентовых монет[71].

Напишите отзыв о статье "Цент с изображением Линкольна"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 [www.coincommunity.com/us_small_cents/lincoln_wheat_ear.asp Lincoln Wheat Cent 1909 — 1958] (англ.). сайт www.coincommunity.com. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/615385d5N Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  2. ↑ 1 2 3 4 [www.coincommunity.com/us_small_cents/lincoln_memorial.asp Lincoln Memorial Cent 1959 — 2008] (англ.). сайт www.coincommunity.com. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611Hpksph Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  3. ↑ 1 2 [www.gpo.gov/fdsys/pkg/PLAW-109publ145/content-detail.html Public Law 109 — 145 — Presidential $1 Coin Act of 2005] (англ.). сайт www.gpo.gov. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611Hnt2Pb Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  4. ↑ 1 2 [www.coinlink.com/News/us-coins/unique-bronze-1943-d-lincoln-cent-sold-for-1-7-million-by-legend/ Unique Bronze 1943-D Lincoln Cent Sold for $1.7 Million by Legend] (англ.). сайт www.coinlink.com. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/6574sgElr Архивировано из первоисточника 1 февраля 2012].
  5. ↑ Burdette Roger W. Renaissance of American Coinage, 1909–1915. — Great Falls, Va.: Seneca Mill Press L.L.C., 2007. — P. 19. — ISBN 0-9768986-2-4.
  6. ↑ 1 2 Burdette, 2007, p. 20.
  7. ↑ [www.coincommunity.com/coin_histories/cent_1859_indian_head.asp 1859-64 Indian Head Copper-Nickel Cent History] (англ.). сайт www.coincommunity.com. Проверено 13 мая 2011. [www.webcitation.org/611HhXDvd Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  8. ↑ Moran, Michael F. Striking Change: The Great Artistic Collaboration of Theodore Roosevelt and Augustus Saint-Gaudens. — Atlanta, Ga.: Whitman Publishing LLC., 2008. — P. 264. — ISBN 0-7948-2356-4.
  9. ↑ Moran, 2008, p. 270.
  10. ↑ Moran, 2008, p. 285.
  11. ↑ [www.nytimes.com/2009/02/08/weekinreview/08vinciguerra.html Now if Only We Could Mint Lincoln Himself] (англ.). The New York Times (2009). Проверено 13 мая 2011. [www.webcitation.org/611HiM6sV Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  12. ↑ Burdette, 2007, p. 20—21, 24.
  13. ↑ Bowers, Q. David. A Guide Book of Lincoln Cents. — Atlanta, Ga.: Whitman Publishing LLC., 2008. — P. 12. — ISBN 0-7948-2264-9.
  14. ↑ Burdette, 2007, p. 25—26.
  15. ↑ Burdette, 2007, p. 30—32.
  16. ↑ Taxay, Don. The U.S. Mint and Coinage. — New York, N.Y.: Durst Numismatic Publications, 1983. — P. 331. — ISBN 0-915262-68-1.
  17. ↑ Taxay, 1983, p. 331.
  18. ↑ Burdette, 2007, p. 37.
  19. ↑ 1 2 Taxay, 1983, p. 335.
  20. ↑ Breen, Walter. Walter Breen's Complete Encyclopedia of U.S. and Colonial Coins. — New York, N.Y.: Doubleday, 1988. — P. 226. — ISBN 0-385-14207-2.
  21. ↑ Burdette, 2007, p. 38.
  22. ↑ Burdette, 2007, p. 41—42.
  23. ↑ Burdette, 2007, p. 43.
  24. ↑ Moran, 2008, p. 342.
  25. ↑ 1 2 Taxay, 1983, p. 336.
  26. ↑ Bowers, 2008, p. 17—18.
  27. ↑ Burdette, 2007, p. 50.
  28. ↑ Burdette, 2007, p. 51.
  29. ↑ Burdette, 2007, p. 53.
  30. ↑ 1 2 Bowers, 2008, p. 19.
  31. ↑ Bowers, 2008, p. 20—21.
  32. ↑ Burdette, 2007, p. 54—58.
  33. ↑ 1 2 Taxay, 1983, p. 337.
  34. ↑ Burdette, 2007, p. 59—60.
  35. ↑ 1 2 Burdette, 2007, p. 61.
  36. ↑ Bowers, 2008, p. 28.
  37. ↑ Too Thick for Slots // The Washington Post. — 8 августа 1909 года. — P. 2.
  38. ↑ 1 2 Taxay, 1983, p. 338.
  39. ↑ Bowers, 2008, p. 131—135.
  40. ↑ Bowers, 2008, p. 27.
  41. ↑ 1 2 3 Breen, 1988, p. 226.
  42. ↑ Anderson, Shane A. The Complete Lincoln Cent Encyclopedia. — Iola, Wisc.: Krause Publications., 1996. — ISBN 0-87341-445-4.
  43. ↑ Bowers, 2008, p. 30.
  44. ↑ 1 2 Anderson, 1996, p. 53.
  45. ↑ Bowers, 2008, p. 31—33.
  46. ↑ Bowers, 2008, p. 33.
  47. ↑ Bowers, 2008, p. 196.
  48. ↑ 1 2 Bowers, 2008, p. 34.
  49. ↑ 1 2 Bowers, 2008, p. 36—37.
  50. ↑ 1 2 Bowers, 2008, p. 198—201.
  51. ↑ Bowers, 2008, p. 213.
  52. ↑ Anderson, 1996, p. 91.
  53. ↑ Bowers, 2008, p. 41.
  54. ↑ Bowers, 2008, p. 45.
  55. ↑ Anderson, 1996, p. 98.
  56. ↑ Taxay, 1983, p. 339.
  57. ↑ Breen, 1988, p. 223.
  58. ↑ Bowers, 2008, p. 233—234.
  59. ↑ Anderson, 1996, p. 120—121.
  60. ↑ Bowers, 2008, p. 232.
  61. ↑ [americanhistory.si.edu/coins/printable/coin.cfm?coincode=3_01 United States 1 cent, 1974 (Aluminium)] (англ.). сайт americanhistory.si.edu. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611HjAUdB Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  62. ↑ Bowers, 2008, p. 48—49.
  63. ↑ Bowers, 2008, p. 49.
  64. ↑ Bowers, 2008, p. 49—51.
  65. ↑ 1 2 3 4 [www.usmint.gov/about_the_mint/CoinLibrary/#2009LincolnOneCent 2009 Lincoln Bicentennial One Cent Program] (англ.). официальный сайт монетного двора США. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611HjwSd9 Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  66. ↑ 1 2 3 Ed O'Keefe [www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2009/02/16/AR2009021601311.html Heads Abe, Tails New On Pennies Marking Lincoln Bicentennial] (англ.) // The Washibgton Post. — 2009.
  67. ↑ McAllister, Bill Wheat Design may appear on the 2010 cent // Coin World. — 2009. — Т. 50. — P. 2560.
  68. ↑ McAllister, Bill Mint withdraws 2010 'Wheat' cent design // Coin World. — 2009. — Т. 50. — P. 2562.
  69. ↑ [www.sj-r.com/top-stories/x228082611/New-Lincoln-penny-design-unveiled-in-Springfield Collectors seek to turn profit on pennies] (англ.). сайт www.sj-r.com. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611HoKBZS Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].
  70. ↑ [www.coinweek.com/education/coin-analyst-1982-lincoln-cent-provides-collectors-challenges-rewards/ The Coin Analyst: 1982 Lincoln Cent - Challenges & Rewards] (en-US). CoinWeek. Проверено 20 декабря 2015.
  71. ↑ [www.coincommunity.com/us_small_cents/lincoln_bicentennial.asp 2009 Lincoln Bicentennial Cent] (англ.). сайт www.coincommunity.com. Проверено 15 мая 2011. [www.webcitation.org/611HqhmsX Архивировано из первоисточника 18 августа 2011].

Литература

Портал «Нумизматика и бонистика»
  • Standard Catalog of World Coins 1901-Present / by Chester L. Krause and Clifford Mishler. — 33d ed. — Iola, Wisconsin: Krause Publications. — P. 2203—2239.
  • Warman's U.S. Coin Collecting / by Alan Herbert. — Iola, Wisconsin: Krause Publications, 2010. — P. 288. — ISBN 978-1-4402-1368-7.
  • A Guide Book of United States Coins 2011: The Official Red Book. — 64th ed. — Whitman Publishing, 2010. — P. 432. — ISBN 978-0794831516.

Отрывок, характеризующий Цент с изображением Линкольна

При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.
Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Цент_с_изображением_Линкольна&oldid=81530244»