Церера (мифология)
| Церера (мифология) |
|---|
Цере́ра (лат. Cerēs, род. п. Cereris) — древнеримская богиня урожая и плодородия (нередко вместе с Анноной — покровительницей жатвы). Её изображали прекрасной матроной с фруктами в руках. Вторая дочь Сатурна и Опы (в греческой мифологии ей соответствует Деметра). Сестра Юпитера, Плутона, Нептуна, Юноны и Весты. Единственная дочь Цереры — Прозерпина, родившаяся от Юпитера.
Миф о Деметре/Церере и похищении Персефоны/Прозерпины лёг в основу Элевсинских мистерий, распространённых на побережье Средиземного моря в течение более 2000 лет — само латинское «caerimonia» = «церемония» восходит к лат. Cerēs Mater. Богиня-мать разыскивала похищенную дочь, в связи с чем не могла вполне выполнять свою функцию «давать пищу и жизнь человечеству». От печали Деметры природа увядала. В конце концов, опасаясь, что жизнь на Земле может прекратиться, Юпитер приказал Плутону возвращать из подземелья Прозерпину к матери-Церере на полгода: тогда начинается весна и природа расцветает, а с уходом Прозерпины Церера печалится, наступает осень и природа увядает.
Эта богиня плодородия не могла вынести вида голодного ребёнка. Церера заботилась об осиротевших или покинутых детях.
Именем Цереры названа карликовая планета в главном поясе астероидов и венец на Венере.
См. также
- Деметра
- Теллус
- Мать Сыра-Земля
- Цереалии — праздник и игры в Древнем Риме в честь Цереры
| ||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Церера (мифология)"
Отрывок, характеризующий Церера (мифология)
Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
