Церковь Александра Невского (Даугавпилс)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Достопримечательность
Церковь Александра Невского
Страна Латвия
Город Даугавпилс
Конфессия Православие
Епархия Рижская епархия 
Дата основания 1897
К:Википедия:Ссылка на Викисклад непосредственно в статьеКоординаты: 55°53′59″ с. ш. 26°28′47″ в. д. / 55.89972° с. ш. 26.47972° в. д. / 55.89972; 26.47972 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.89972&mlon=26.47972&zoom=17 (O)] (Я)

Церковь Александра Невского в Даугавпилсе — деревянный православный храм во имя святого благоверного князя Александра Невского в Даугавпилсе (Латвия). Расположен на Погулянке, на старом гарнизонном кладбище неподалёку от Динабургской (Даугавпилсской) крепости. Сооружена в 1897 году без единого гвоздя в стиле, который был характерен северной части России. Украшена деревянной резьбой. Взята на учёт и охрану как памятник деревянного зодчества. Церковь представляет собой замечательный образец одного из наиболее заметных направлений в русском зодчестве второй половины XIX века — национально-фольклорную линию архитектора Ивана Ропета (1845—1908). Декор выполнен, как тогда говорили, «в русском народном вкусе».





История

Деревянная церковь была построена петербургским купцом Чуксановым (Чуксиным) и по его желанию освящена 30 августа 1897 года. Первая и Вторая мировые войны не повредили её. Сохранилась до наших дней, взята на учёт и охрану как памятник деревянного зодчества.

Иконы перенесены и хранятся в Борисоглебском соборе города. 12 сентября 1991 года над церковью был восстановлен крест[1].

Проводился ремонт в 1990-х[2] и начале 2000-х[3] лет.

В 1998 году знаменитый хирург Виктор Калнберз предложил перенести церковь в Ригу в район Плявниеки.[4] Долгое время церковь была без священника, иногда совершались службы священниками Борисоглебского собора.

В 2002 году храм посетил Митрополит Рижский и Латвийский Александр (Кудряшов) и благословил священника иерей Владимир на служение в этой церкви, ремонт.[5]

Напишите отзыв о статье "Церковь Александра Невского (Даугавпилс)"

Примечания

  1. Карлова Л. В День Св. Александра Невского [воздвигнут крест на купол деревянной церкви Александра Невского в Погулянке, освящён крест на месте Собора Александра Невского]//Красное знамя.—1991.—14 сен.—С.1
  2. Евдокимов Д. Возрождение храма [беседа с настоятелем Борисо-Глебского собора игуменом Виктором (Контузоровым) о ремонте деревянной церкви Александра Невского на гарнизонном кладбище]//Красное знамя.—1991.—30 июл.—С.3
  3. Рудой В. Восстанавливают храм [группа молодых людей восстанавливает деревянную церковь Александра Невского на старом гарнизонном кладбище, возглавляет их священнослужитель отец Владимир, 48 лет, рукоположен два года назад в священники-иерей]//Динабург сегодня.—2002.—8 авг.—С.6
  4. Виктор Калнберз: «Я хочу помочь церкви и простым людям [идея переноса деревянной церкви Александра Невского из Погулянки Даугавпилса в Плявниеки Риги к 2000 году]»//СМ.-1998.—1 окт.—С.3 + фото
  5. Рудой В. У храма будет свой приход [Митрополит Латвийский Александр посетил деревянный храм Александра Невского, благословил ремонтников и священника Владимира за труды во имя церкви, разрешил служить в церкви священнику, ему 48 лет]//Динабург сегодня.—2002.—13 авг.—С.12

Литература

  • [esinstitute.org/files/pribaltiyskie_russkie.pdf Прибалтийские русские: история в памятниках культуры]. Рига: Институт европейских исследований, 2010. Ред. А. В. Гапоненко, 736 с. ISBN 978-9934-8113-2-6 — стр. 434

Ссылки

  • [sobory.ru/article/index.html?object=10377 Церковь Александра Невского в Народном каталоге православной архитектуры]

Отрывок, характеризующий Церковь Александра Невского (Даугавпилс)

– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?