Церковь Димитрия на крови
| Православная церковь | |
Церковь Димитрия на крови
| |
| |
| Страна | Россия |
| Город | Углич |
| Конфессия | православие |
| Епархия | Ярославская |
| Дата основания | 1692 |
Церковь Димитрия на крови — возведенный на живописном крутом берегу Волги храм Угличского кремля, который обозначает место убиения царевича Димитрия Угличского[1][2].
C 2001 года церковь является кандидатом на включение в список Всемирного наследия ЮНЕСКО[3].
История
На месте убийства царевича Димитрия в первые годы XVII века была срублена деревянная часовня. В 1630 году её сменила деревянная церковь, а в 1692 году построена существующая и ныне каменная церковь. Храм расположен на берегу Волги в северо-восточной части Кремля.
Архитектура
Небольшое здание «кораблём» состоит из вытянутого ввысь бесстолпного четверика с декоративным пятиглавием, трапезной, паперти (ярославского пошиба крыльцо на ползучих арках) и невысокой шатровой колокольни. Здание декорировано в нарядной манере конца XVII века. На кроваво-красной поверхности стен (цвет пролитой крови) выделяются белоснежные декоративные детали — наличники, полуколонны, карнизы. Южный фасад церкви хорошо сохранился, а с северной стороны в XIX веке был сооружен придел, плохо сочетающийся с архитектурой основного здания.
Живопись и внутреннее убранство
В церкви сохранились росписи второй половины XVIII века, которые изображают смерть царевича Дмитрия, а также расправу толпы над убийцами. Предполагается, что они выполнены артелью московского подрядчика Сапожникова в 1772 году[4].
Росписи в трапезной посвящены библейскому сказанию о сотворении мира, Адаме и Еве, их грехопадении и изгнании из рая. Они выполнены мастером Хлебниковым из Борисоглебских слобод в 1788 году и представляют собой яркий пример внедрения светских вкусов в церковную живопись (объемно и реалистично выполненные обнаженные фигуры Адама и Евы)[4].
Расчистка и укрепление росписи стен были выполнены Ярославской научно-реставрационной мастерской в 1971—1976 годах. Храм принадлежит местному музею, вход в него платный. Здесь выставлен знаменитый ссыльный набатный колокол.
Напишите отзыв о статье "Церковь Димитрия на крови"
Примечания
- ↑ [www.ruschudo.ru/miracles/1935/ Чудеса России: Церковь Димитрия царевича на крови в Угличе]
- ↑ [www.zolotoe-koltso.ru/uglich/dimitr.htm Золотое Кольцо. Церковь Царевича Димитрия на крови]
- ↑ UNESCO World Heritage Centre. [whc.unesco.org/en/tentativelists/1518/ Church of Prince Dimitri "On Blood" - UNESCO World Heritage Centre] (англ.). whc.unesco.org. Проверено 17 марта 2016.
- ↑ 1 2 [www.vidania.ru/temple/temple_yaroslavskaya/uglichskii_raion_zarevicha_dimitriya_na_krovi_zerkov_uglich.html Город Углич. Храм Царевича Димитрия «на крови» (Храмы Ярославской области. Угличский район)]
Литература
- И. А. Ковалев, И. Б. Пуришев. Углич. Верхне-Волжское книжное издательство. Ярославль, 1978.
|
Это заготовка статьи о христианстве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Церковь Димитрия на крови
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
