Рождественская церковь (Нижний Новгород)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

 памятник архитектуры (федеральный)

Православный храм
Рождественская (Строгановская) церковь
Церковь Собора Пресвятой Богородицы
Страна Россия Россия
Город Нижний Новгород Нижний Новгород,
улица Рождественская, 34а
Конфессия Православие
Епархия Нижегородская и Арзамасская
Архитектурный стиль Барокко (строгановское барокко)
Архитектор Л. В. Даль
Р. Я. Килевейн
Основатель Г. Д. Строганов
Дата основания 1696
Строительство 16961719 годы
Статус Действующая
Состояние Хорошее
Сайт [www.nne.ru/parish.php?id=382 Официальный сайт]
Координаты: 56°19′38″ с. ш. 43°59′06″ в. д. / 56.32722° с. ш. 43.98500° в. д. / 56.32722; 43.98500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.32722&mlon=43.98500&zoom=17 (O)] (Я)

Церковь Собора Пресвятой Богородицы, более известная как Рожде́ственская или Стро́гановская — действующая православная церковь, расположенная на Рождественской улице Нижнего Новгорода. Построена в 16961719 годах на средства купца Григория Дмитриевича Строганова. Является одним из лучших образцов строгановского стиля, имеет статус памятника архитектуры федерального значения[1].

В храме один престол: в честь Собора Пресвятой Богородицы.





История

Возведение храма началось в 1696 году[2], через 2 года после освящения Смоленской церкви в Гордеевке. Строительство было почти завершено к 1701 году, но произошёл пожар. Восстанавливалась церковь уже женой купца Григория Дмитриевича Строганова — Марией Яковлевной. Освящён в 1719 году архиепископом Нижегородским и Алатырским Питиримом (17191738)[3].

В 1722 году церковь была закрыта Петром I вплоть до его смерти (1725 год), неоднократно горела (в 1768, 1782, 1788 годах). В 18071812 годах А. С. Строганов провел её капитальный ремонт. В 18201823 годах А. А. Бетанкур и И. Е. Ефимов возвели под церковью стенку-крепиду из кирпича разобранной древней Рождественской церкви. Колокольню, ранее стоявшую отдельно, по уровню второго яруса соединили с папертью крытым переходом. В 18701880 годах по проектам Л. В. Даля и Р. Я. Килевейна церковь капитально отреставрировали.

В 1860-е колокольня начала катастрофически наклоняться, за 20 лет отошла на 1,2 метра. В 1887 году верхние ярусы были разобраны и собраны снова.

В XIX веке стоявшая неподалёку Рождественская церковь, которая и дала название улице, была разобрана. С тех пор название «Рождественская» переняла Строгановская церковь[3].

В 1913 году проведена реставрация снаружи и внутри. В советское время было принято решение об уничтожении, но настоятелю храма отцу Сергию Вейсову (с 1915 по 1934 годы) собрав исторические документы и фотографии и прочитав не одну лекцию в начальнических кабинетах о культурной значимости Строгановского барокко, удалось сохранить храм.[4] Было принято решение о размещении в здании городского музея истории религии и атеизма. Временно исполняющим обязанности директора музея был назначен гражданин Сергей Константинович Вейсов, а сторожем — иеромонах Спиридон.[4]

Освящён повторно 3 июня 1993 года[3].

В начале нового века над памятником был произведён евроремонт. В результате этого, он лишился своего исторического облика.[5]

24 июля 2008 года председатель Правительства Российской Федерации Владимир Путин передал Нижегородской епархии икону «Воскресение Христово»[1]. Икона была похищена из Церкви Собора Пресвятой Богородицы 22 октября 2004 года в числе 18 икон[1]. В 2007 году икона куплена коллекционером в Эстонии и привезена в Россию[1]. Обнаружив её в каталоге похищенных вещей он принял решение вернуть её Русской Православной Церкви[1].

Архитектура

Церковь двухъярусная: наверху расположен трёхапсидный алтарь, моленный зал, бесстолпная трапезная и паперть. Изначально должна была совмещать в себе зимний и летний храм. Однако богослужения изначально стали проходить только во втором ярусе. Возможно сказался домовой характер церкви (прихожанами были Строгановы и их ближайшее окружение), а также отсутствие постоянного причта.

Храм пятиглавый, главы поставлены по сторонам света. Изначально главы были зелёные. Такими они изображены на акварели И. Шишкина по фотоотпечатку А. О. Карелина. Но в конце XIX века они были окрашены наподобие глав Храма Василия Блаженного в Москве.

Снаружи и внутри церковь украшена белокаменной резьбой (окна, порталы входов, приставные колонны).

Колокольня представляет собой восьмерик на четверике. Верх увенчан крестом с флюгером под ним. Эта деталь характерна для периода увлечения морским делом. На колокольне есть часы. На их каменных плитах остались славянские литеры, делящие круг на 17 частей, как полагалось по древнерусскому исчислению времени. Механизм часов ремонтировался русским механиком И. П. Кулибиным. Дальнейшая судьба механизма неизвестна. Сейчас установлен новый механизм[6][7].

Святыни

В храме располагаются следующие святыни[3]:

Галерея

См. также

Напишите отзыв о статье "Рождественская церковь (Нижний Новгород)"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 [www.nne.ru/events.php?id=160 Возвращение уникальной иконы «Воскресение Христово»], Нижегородская епархия, 25 июля 2008 года
  2. Монастыри и храмы земли Нижегородской, CD, nne.ru, pro-gorod.ru
  3. 1 2 3 4 [www.nne.ru/parish.php?id=382 Храм Собора Пресвятой Богородицы (Строгановская)], nne.ru
  4. 1 2 Лушин, Александр [www.pecherskiy.nne.ru/text/publish_other/8.2004.7 Отец Сергий]. Замечательные люди. Нижегородская старина (№ 8 за 2004 год). Проверено 9 августа 2011. [www.webcitation.org/66Rkj5NZt Архивировано из первоисточника 26 марта 2012].
  5. [rusk.ru/st.php?idar=1001710 Морохин Н. Евроремонт… в храме.]
  6. [www.nne.ru/news.php?id=1716 Часы-куранты на храме во имя Собора Пресвятой Богородицы заговорили], nne.ru, 21 июля 2005 года
  7. [sobory.ru/article/index.html?object=00892 Нижний Новгород. Церковь Собора Пресвятой Богородицы], sobory.ru

Литература

  • С. Л. Агафонов. Горький Балахна Макарьев. — Москва: Искусство, 1969.
  • Авторский коллектив С. Л. Агафонов, А. И. Елисеев, А. Г. Исаев, А. В. Кессель, А. А. Лугинин. Памятники истории и культуры города Горького. — Горький: Волго-Вятское книжное издательство, 1977.
  • Н. Ф. Филатов. Нижегородское зодчество XVII — начала XX века. — Горький: Волго-Вятское книжное издательство, 1980.

Отрывок, характеризующий Рождественская церковь (Нижний Новгород)

– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.