Церковь Успения Божьей Матери на Бугровском кладбище
| Кладбищенская | |
Церковь Успения Божьей Матери
| |
| |
| Страна | Россия |
| Город | Нижний Новгород |
| Конфессия | старообрядчество |
| Епархия | Нижегородская и Владимирская |
| Архитектор | В. А. Покровский |
| Строительство | 1914—1916 годы |
 Церковь Успения Божьей Матери на Викискладе
| |
Церковь Успения Божьей Матери на Бугровском кладбище — православный старообрядческий храм Нижегородской и Владимирской епархии Русской православной старообрядческой церкви, расположенный на Бугровском (Красном) кладбище города Нижнего Новгорода.
История
Церковь была построена в период с 1914 по 1916 годы[1] по проекту архитектора В. А. Покровского, но отделка интерьера не была завершена по причине революционных событий.
В 1930-е годы храм был передан для пользования православной общине, но вскоре окончательно закрыт.
В 1960-е годы здание церкви было передано старообрядческой общине[2][3] взамен снесённой летом 1965 года одноименной старообрядческой церкви на ул. Суетинке, из которой была перенесена вся утварь.
В настоящее время храм является кафедральным собором Нижегородской и Владимирской епархии Русской православной старообрядческой церкви. Настоятелем служит протоиерей Михаил Шашков; вторым священником — иерей Сергий Лаптев.
Напишите отзыв о статье "Церковь Успения Божьей Матери на Бугровском кладбище"
Примечания
- ↑ [sobory.ru/photo/index.html?photo=5248 Церковь Успения Пресвятыя Богородицы на Красном кладбище]
- ↑ «Нижегородский некрополь». Составители Б. А. Серов, И. А. Кирьянов — Нижегородский фонд культуры: Курьер, 1992. — 160 с.
- ↑ [niznov-nekropol.ucoz.ru/index/0-16 Бугровское кладбище. Информация на сайте «Нижегородский некрополь»]
Отрывок, характеризующий Церковь Успения Божьей Матери на Бугровском кладбище
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
