Цзинин
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Входит в |
провинцию Шаньдун |
| Включает |
2 района, 3 городских уезда, 7 уездов |
| Глава городского округа |
Мэй Юнхун (梅永红) |
| Секретарь комитета КПК |
Чжан Чжэнчуань (张振川) |
| Население |
8,023 млн |
| Площадь |
750,9 км² |
|
| |
| Часовой пояс |
+8 |
| Телефонный код |
+86 537 |
| Код автом. номеров |
鲁H |
| [www.jining.gov.cn/ Официальный сайт] | |
Цзини́н (кит. упр. 济宁, пиньинь: Jìníng) — городской округ в китайской провинции Шаньдун. Название означает «спокойная Цзишуй» и связано с тем, что в средние века в эти места к реке Цзишуй (ныне по её руслу течёт Хуанхэ) было перенесено место пребывания правительства области Цзичжоу после того, как прежний административный центр области был смыт наводнением.
География
Городской округ располагается у северной оконечности озера Наньсыху.
История
В древности в этих местах находилось царство Жэнь (任国), название которого сохранилось в местных топонимах. Когда царство Цинь впервые в истории объединило Китай в единое государство, то был образован уезд Жэньчэн.
В средние века была создана область Цзичжоу (济州), названная так по протекающей здесь реке Цзишуй (ныне по прежнему руслу Цзишуй впадает в море река Хуанхэ). Изначально её правление размещалось в Цзюйе, но в 1150 году разлившаяся Хуанхэ уничтожила административный центр Цзюйе, и правительство области переехало в Жэньчэн. При правлении монголов в 1271 году область была поднята в статусе до управы, и чтобы подчеркнуть спокойный характер течения Цзишуй, была переименована в Цзининскую управу (济宁府). В 1279 году она была переименована в Цзининский регион (济宁路), в состав которого входило 3 области и 7 уездов.
После основания империи Мин регионы с 1368 года снова стали управами; в то время Цзининской управе подчинялось 3 области и 12 уездов. В 1385 году управа была понижена в статусе до области, состоящей из трёх уездов.
При империи Цин в 1724 году Цзининская область (济宁州) стала «непосредственно управляемой» (то есть начала подчиняться напрямую правительству провинции, минуя промежуточное звено в виде управы). В 1730 году область стала «безуездной» (в подчинении властей области не осталось ни одного уезда). В 1776 году область вновь была поднята до «непосредственно управляемой», и её властям стало подчиняться 3 уезда; остальная часть современного городского округа Цзинин находилась тогда в подчинении Яньчжоуской управы (兖州府).
После Синьхайской революции в Китае была проведена унификация административных единиц уровня ниже провинциального, и управы с областями были расформированы; те земли, что ранее подчинялись непосредственно властям Цзининской области, стали с 1913 года уездом Цзинин.
В 1950 году в составе провинции Шаньдун был образован Специальный район Тэнсянь (滕县专区). В 1952 году была расформирована провинция Пинъюань, и входивший в её состав Специальный район Хуси (湖西专区) был передан в состав провинции Шаньдун. В июле 1953 года Специальный район Хуси был расформирован; 4 его уезда были переданы в состав Специального района Хэцзэ, а оставшиеся были объединены со Специальным районом Тэнсянь в Специальный район Цзинин (济宁专区). В 1956 году из Специального района Тайань (泰安专区) в состав Специального района Цзинин был передан уезд Сышуй. В ноябре 1958 года Специальный район Хэцзэ был присоединён к Специальному району Цзинин, но в июне 1959 года эти два специальных района были разделены вновь. В сентябре 1961 года из Специального района Цзинин был выделен Цзаочжуан. В 1967 году Специальный район Цзинин был переименован в Округ Цзинин (济宁地区). В 1978 году уезд Тэнсянь был передан в состав Цзаочжуана.
30 августа 1983 года постановлением Госсовета КНР округ Цзинин был преобразован в городской округ Цзинин.
Административно-территориальное деление
Городской округ Цзинин делится на 2 района, 2 городских уезда, 7 уездов:
| Карта | # | Статус | Название | Иероглифы | Пиньинь | Население (2010 прим.) |
Площадь (км²) |
Плотность населения (/км²) |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| ||||||||
| 1 | Район | Жэньчэн | 任城区 | Rènchéng qū | 1.500.000 | 920 | ||
| 2 | Район | Яньчжоу | 兖州区 | Yǎnzhōu qū | 600.000 | 648 | ||
| 3 | Городской уезд | Цюйфу | 曲阜区 | Qūfù qū | 640.000 | 896 | ||
| 4 | Городской уезд | Цзоучэн | 邹城区 | Zōuchéng qū | 1.120.000 | 1.619 | ||
| 5 | Уезд | Вэйшань | 微山县 | Wēishān xiàn | 690.000 | 1.780 | ||
| 6 | Уезд | Юйтай | 鱼台县 | Yútái xiàn | 450.000 | 654 | ||
| 7 | Уезд | Цзиньсян | 金乡县 | Jīnxiāng xiàn | 610.000 | 885 | ||
| 8 | Уезд | Цзясян | 嘉祥县 | Jiāxiáng xiàn | 780.000 | 973 | ||
| 9 | Уезд | Вэньшан | 汶上县 | Wénshàng xiàn | 730.000 | 877 | ||
| 10 | Уезд | Сышуй | 泗水县 | Sìshuǐ xiàn | 600.000 | 1.070 | ||
| 11 | Уезд | Ляншань | 梁山县 | Liángshān xiàn | 720.000 | 963 |
| Административное деление провинции Шаньдун
|
Напишите отзыв о статье "Цзинин"
Отрывок, характеризующий Цзинин
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
