Цзинь Фэн (актёр)
Поделись знанием:
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
| Цзинь Фэн | |
| кит. трад. 金峰, пиньинь: Jīn Fēng | |
 Цзинь Фэн в фильме «Немая любовь» (1971) | |
| Имя при рождении: |
Фан Жуй (方锐, Fāng Ruì) |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Чаочжоу, пров. Гуандун, Китайская Республика |
| Дата смерти: |
январь 2013 (84 года) |
| Место смерти: |
Бостон, США |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
| Награды: |
Спецприз Golden Horse за выдающееся мастерство исполнения (1971)[1][2] |
Цзинь Фэн (кит. трад. 金峰, пиньинь: Jīn Fēng, чаще романизируется Chin Feng), настоящее имя Фан Жуй (кит. трад. 方锐, пиньинь: Fāng Ruì; род. 1928) — гонконгский и тайваньский киноактёр, популярный в 1950—1970-х годах в фильмах различного жанра на путунхуа. В нескольких фильмах также исполнял обязанности гримёра и ассистента режиссёра.
Содержание
Краткая биография
Фан Жуй родился в 1928 году в Чаочжоу (пров. Гуандун) в семье Фан Юаня (Фон Юня), с будущем актёра и главного гримёра кинокомпании Shaw Brothers. Закончил Чунцинский университет. Ещё в пору обучения там стал участвовать в театральных постановках, а также встретил свою будущую жену Шэнь Юнь (沈雲, также Сам Вань (кант.); род. 1929).
После переезда в конце 1940-х в Гонконг стал участвовать в киносъёмках — сначала эпизодически, а уже в 1955 начал сниматься в более серьёзных ролях, подписав контракт с гонконгской Hsin Hwa Motion Picture Company (新華影業公司) и взяв себе сценическое имя Цзинь Фэн.
Когда «Синьхуа» в 1962 году стала сворачивать деятельность в Гонконге и перебралась на Тайвань, присоединился на Shaw Brothers, снимаясь как в популярных в 1960-х фильмах хуанмэй на традиционные сюжеты китайской драмы, так и фильмах с более современным сеттингом. В 1971 году получил спецприз тайбэйского фестиваля Golden Horse за выдающееся исполнительское мастерство в заглавной роли фильма «Немая любовь» (кит. трад. 啞吧與新娘, букв. «Немой и молодая жена»)[1][2].
В 1970-1980-х годах перешел на более комедийные, а иногда и отрицательные роли, с конца 1970-х перебравшись на Тайвань и постепенно отходя от съемок. Впоследствии, уйдя в отставку, переехал в США (продолжая иногда появляться в передачах, посвящённых гонконскому кино). Умер в Бостоне в январе 2013 года.
Фильмография
Фильмы 1940—1950-х годов
| Год | Китайские названия | Транскрипции | Международные названия | Русские названия / Смысловые переводы оригинала[3] |
Роли | Доступ-ность |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1949 | 中華女兒 | Zhōnghuá nǚ’er | Daughters of China | букв. Дочери Китая | лейтенант Чжоу | |
| 1953 | 青春頌 / 青春之歌 | Qīngchūn sòng / Qīngchūn zhī gē | Ode to Youth / Song of Youth | букв. Ода/песнь молодости | ||
| 1954 | 再春花 / 衝出雲圍的月亮 | Zài chūn huā / Chōng chū yún wéi de yuèliang | It Blossoms Again | Цзянь Чжун | ||
| 夜半歌聲 / 新夜半歌聲 | Yèbàn gēshēng / Xīn yèbàn gēshēng | Songs in Misty Night / Song at Midnight | букв. (Новая) полуночная песнь | Сюй Чжуннин | ||
| 1956 | 春色惱人 | Chūnsè nǎorén | Gloomy Sunday | Чэнь Цян | ||
| 葡萄仙子 | Pútao xiānzǐ | Angel of the Vineyard | букв. Ангел виноградника | Ян Шаохуа | ||
| 薔薇處處開 | Qiángwéi chùchù kāi | Lilacs in Bloom / Season of Budding Roses / Charming Stranger | букв. Везде расцветают розы | А Лун | ||
| 採西瓜的姑娘 | Сǎi xīguā de gūniang | Sweet as a Melon / Fair Maiden Among the Melons | букв. Девушка, собирающая арбузы | Тао Цзиньшэн | ||
| 1957 | 滿庭芳 | Mǎn tíng fāng | Life with Grandma | |||
| 阿里山之鶯 | Ālǐshān zhī yīng | The Nightingale of Alishan | букв. Иволга Алишаня | |||
| 風雨桃花村 | Fēngyǔ táohuā cūn | Storm in Peach Blossom Village / The Storm-Tossed Village |
Сюй Тайфэн | |||
| 郎如春日風 | Láng rú chūn rì fēng | You Are the Winds of Spring / Her Spring Breeze | Её весенний ветер | Чан Сяолан | ||
| 1958 | 鳳凰于飛 | Fènghuáng yú fēi | Flying Together / The Flight of the Phoenix | букв. Полёт феникса | Чэнь Линбо | |
| 地下火花 | Dìxià huǒhuā | Underground Sparks / Flame in Ashes | букв. Подземные/потаённые искры | Чэнь Янлинь | ||
| 一見鍾情 | Yī jiàn zhōng qíng | Love at First Sight | Бэй Чжимин/Ян Тинхуа | DVD | ||
| 銀海笙歌 | Yín hǎi shēng gē | The Film World’s Merry Song / Stand Up and Cheer | ||||
| 血影燈 | Xuè yǐng dēng | The Blood-Stained Lantern | букв. Окровавленный фонарь | Ацзинь | ||
| 珊瑚 / 珊瑚慾潮 | Shānhú yù cháo | Torrents of Desire / Tides of desire | Ли Сыгуан | |||
| 1959 | 噴火女郎 | Pēn huǒ nǚláng | She Sets My Heart on Fire / The Blazing Charmer / Flaming Doll | Ху Цзунъи | ||
| 百花公主 / 賣花女 | Bǎi huā gōngzhǔ / Mài huā nǚ | Princess of a Hundred Flowers / Flower Princess | букв. Принцесса (множества) цветов | Фан Хуаньвэнь | DVD | |
| 美人魚 | Měirényú | The Mermaid | букв. Русалка | Дин Юньсян | ||
| 豆腐西施 | Dòufu xī shī | A Beancurd Shih Sze / Bean-curd Queen / Queen of Folk Songs / Country Belle |
Сяодин | |||
| 百鳥朝鳳 | Bǎi niǎo cháo fèng | All For Her / 100 Birds Face the Phoenixs |
Фильмы 1960-х годов
| Год | Китайские названия | Транскрипции | Международные названия | Русские названия / Смысловые переводы оригинала |
Роли | Доступ-ность |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1960 | 入室佳人 | Rù shì jiā rén | A Challenge of Love | Цзинь Цзяньюнь | DVD | |
| 青城十九俠 | Qīngchéng shíjiǔ xiá | The Daring Gang of Nineteen from Verdun City / 19 Riders |
Цзинь Тай | |||
| 紅樓魔影 | Hóng lōu mó yǐng | A Shadow Over the Chateau | букв. Дьявольская тень над красным теремом | |||
| 刀光劍影 | Dāo guāng jiàn yǐng | Night of the Long Knives / The Blades And The Heroine / The Flash and Shadow of Sword | букв. Вспышки дао и отблески цзяня | Цзинь Тай | ||
| 私戀 / 凶宅怪影 | Sī liàn / Xiōng zhái guài yǐng | Secret Affairs / Her Secret Affair | букв. Тайная любовь / Странные тени в проклятом доме |
Юй Юйдэ, Юй Вэньдэ | ||
| 小鳥依人 | Xiǎo niǎo yī rén | The Innocent Girl / Little Birdie | Ли Давэй | |||
| 翠崗浴血記 | Cuì gǎng yùxuè jì | Bloodbath in Emerald Valley / The Dam / Bloodshed on the Green Hills | ||||
| 碧水紅蓮 | Bìshuǐ hónglián | Fleur-de-Lys / The Red Lotus | букв. Красный лотос в тёмной воде | Фан Чжэнь | ||
| 情敵 | Qíng dí | What Love Achieves / Hearts Aflamed | Чэнь Инъу | |||
| 馬來亞狂戀 | Mǎláiyà kuáng liàn | My Love in Malaya / Malayan Affair | букв. Страсть в Малайе | Чэнь Мэнпин | ||
| 1961 | 古墓俠侶 | Gǔ mù xiá lǚ | The Heroic Lovers From the Tomb / Heroic Couple from the Ancient Tomb |
Лю Сюэчоу | ||
| 妖女何月兒 | Yāo nǚ Hé Yuè'ér | The Witch-girl, He Yue’er | Ю Тун | |||
| 1962 | 艇屋龍虎鬥 | Tǐngwū lóngdòuhǔ | The Boat House | букв. Поединок тигра с драконом в плавучем доме | Линь Шэнъян | |
| 茶山情歌 | Сhá shān qínggē | Love Ditties on the Tea Hill / The Voice of Love / Serenade | букв. Чашаньская серенада | Чжан Чуньшэн | ||
| 那個不多情(續集) | Nèigè bù duōqíng (xùjí) | Love is everywhere, the sequel / Who Is Not Romantic? (Part Two) / Everybody Wants Love No.2 | Цзян Хай | |||
| 1963 | 鳳還巢 | Fèng huán cháo | Return of the Phoenix | букв. Феникс возвращается в гнездо | Му Цзюи | DVD |
| 夜半驚魂 | Yèbàn jīnghún | Midnight terror / The Horrible Night | букв. Полуночный пугающий дух | У Цзюньмин | ||
| 1964 | 新啼笑姻緣 / 故都春夢 | Xīn tí xiào yīn yuán / Gù dū chūn mèng |
Between Tears and Smiles / Between Tears and Laughter |
Меж слезами и смехом | уличный циркач | DVD |
| 喬太守亂點鴛鴦譜 | Qiáo tài shǒu luàn diǎn yuānyang pǔ | Comedy of Mismatches | Новая брачная неразбериха / букв. Судья Цяо разрешает дело спутанных наречённых пар |
Сунь Юйлан | DVD | |
| 雙鳳奇緣 | Shuāng fèng qi yuán | The Female Prince | Девушка-принц | Цинь Фэншэн/Ци Цзайшэн | DVD | |
| 1965 | 蝴蝶盃 | Húdié bēi | The Butterfly Chalice | букв. Кубок с бабочками | Тянь Юйчуань | DVD |
| 心花朶朶開 | Xīn huā duǒduǒ kāi | Hong Kong, Manila, Singapore | Чжан Баоло | |||
| 宋宫秘史 | Sòng Gōng mì shǐ | Inside the Forbidden City | букв. Тайные хроники Сунской династии | императоры Чжэнь-цзун[en] и Жэнь-цзун (отец и сын) |
DVD | |
| 1966 | 藍與黑 | Lán yǔ hēi | The Blue and the Black (1,2) | почти букв. Лазурь и тьма (1,2) | Цинь Вэнь | DVD |
| 女秀才 | Nǚ xiùcai | The Perfumed Arrow | почти букв. Девушка-школяр | Ду Цзычжун | DVD | |
| 歡樂青春 | Huānlè qīngchūn | The Joy of Spring | букв. Радость юности / Радостная юность | (камео) | ||
| 1967 | 菁菁 | Jīngjīng | Moonlight Serenade | Цзинцзин / Серенада лунного света | Ло Гуйшэн | DVD |
| 星月爭輝 | Xīng yuè zhēng huī | Sing High, Sing Low | У Пэн | DVD | ||
| 龍虎溝 | Lóng hǔ gōu | The Dragon Creek | букв. Ложбина тигра и дракона | DVD | ||
| 少年十五二十時 | Shàonián shíwǔ èrshí shí | That Tender Age | Лю Динъи | |||
| 船 | Chuán | My Dream Boat | букв. Лодка/корабль | Ху Цзювэй | DVD | |
| 七俠五義 | Qī xiá wǔ yì | King Cat | букв. Семь воителей и пять справедливых | император Жэнь-цзун | DVD | |
| 1968 | 春暖花開 | Chūn nuǎn huākāi | Spring Blossoms / Flower Blossoms | букв. Тепло весны раскрывает цветы | Яо Синьнун | DVD |
| 三燕迎春 | Sān yàn yíng chūn | Three Swinging Girls | букв. Три ласточки встречают весну | Го Чжисюн | ||
| 狂戀時 | Kuáng liàn shí | Summer Heat | букв. Пора безулержной любви | Питер Цзян | DVD | |
| 狐俠 | Hú xiá | The Enchanted Chamber | букв. Воин-тигр | книжник Лин Вэйцин | ||
| 諜海花 | Dié hǎi huā | The Brain Stealers | Ли Юаньмин | DVD | ||
| 1969 | 釣金龜 | Diào jīn guī | The Millionaire Chase | букв. Ловля золотой черепахи | Цзян Чжунлян | DVD |
Фильмы 1970-х годов
| Год | Китайские названия | Транскрипции | Международные названия | Русские названия / Смысловые переводы оригинала |
Роли | Доступ-ность |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1970 | 金衣大俠 | Jīn yī dà xiá | The Golden Knight / Nine Golden Knights | букв. Воитель в золотой одежде | Чжоу Тун | DVD |
| 雙喜臨門 | Shuāng xǐ lín mén | Double Bliss | Чжу Голянь | |||
| 遺產伍億圓 | Yíchǎn wǔyì yuán | The 5 Billion Dollar Legacy | букв. Наследство в 500 миллионов | доктор Цзян Бинь | DVD | |
| 海外情歌 | Hǎiwài qíng’gē | Love Song Over the Sea | букв. Заморская серенада | |||
| 1971 | 啞吧與新娘 | Yǎba yǔ xīnniáng | The Silent Love | Немая любовь / букв. Немой и молодая жена |
Немой | DVD |
| 齊人樂 | Qí rén lè | The Man with Two Wives | Двоеженец | |||
| 1972 | 仙女下凡 | Xiānnǚ xià fán | The Human Goddess | букв. Небожительница спускается к смертным / Богиня в Гонконге | содержатель приюта Дун Цзыли | DVD |
| 水滸傳 | Shuǐhǔzhuàn | The Water Margin / Seven Blows of the Dragon / Outlaws of the Marsh | Речные заводи | «Звезда мудрости» У Юн[en] | DVD | |
| 吉祥賭坊 | Jíxiáng dǔ fáng | The Casino | Лунь Люе | DVD | ||
| 年輕人 | Niánqīngrén | Young People | букв. Молодёжь | брат Хун Вая | ||
| 香港過客 | Xiānggǎng guò kè | Stranger in Hong Kong | Незнакомец в Гонконге | Чан Шань | DVD | |
| 1973 | 戀情三千里 | liàn qíng sānqiān lǐ | Love Across the Seas | букв. Любовь через 3000 ли | ||
| 土匪 | Tǔfěi | The Villains | Бандиты | Шань Гэнь | ||
| 香港式的偷情 | Xiānggǎng-shì de tōu qíng | Adultery Chinese Style (Episode 3: Green Hat) | букв. Неверность по-гонконгски | Цянь Липинь | DVD | |
| 1974 | 舞衣 | Wǔ yī | Sex, Love and Hate | господин Фан | DVD | |
| 天網 | Tiān wǎng | Kidnap | старший следователь | |||
| 小孩與狗·爱 | Xiǎohái yǔ gǒu | The Two Faces of Love / Boy and the Dog | букв. Мальчик и пёс | |||
| 1975 | 蕩寇誌 | Dàng kòu zhì | All Men Are Brothers / Seven Soldiers of Kung Fu | Все мужчины братья | «Звезда мудрости» У Юн[en] | DVD |
| 1976 | 香港式離婚 | Xiānggǎng-shì líhūn | Divorce Hong Kong Style | букв. Развод по-гонконгски | ||
| 1978 | 年輕人的愛 | Niánqīngrén de ài | Young Peoples Love | букв. Любовь юных/молодёжи | ||
| 1979 | 小李飛刀 | Xiǎo Lǐ fēi dāo | Flying Sword Lee / Li, the Magic Blade | букв. Летучий меч Сяо Ли | DVD | |
| 血肉磨坊 | Xuèròu mòfàng | Blooded Treasury Fight / Dragon Devils Die | букв. Мельница крови и плоти | родственник Чжоу Инь |
Фильмы 1980—1990-х годов
{большей частью по данным базы Mtime[4]}
| Год | Китайские названия | Транскрипции | Международные названия | Русские названия / Смысловые переводы оригинала |
Роли | Доступ-ность |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1980 | 風流殘劍血無痕 | Fēngliú cán jiàn xuè wú hén | Mask of Vengeance / Great Conspiracy | |||
| 1983 | 小刺猬奏鸣曲 | Xiǎo cì wèi zòu míng qu | дедушка | |||
| 1984 | 邊城 | Biān chéng | Border Town | букв. Пограничный город | Ян Мабин | |
| 生财有道 | Shēng cái yǒu dào | Вань Жэнь | ||||
| 1988 | 黄土坡的婆姨們 | Huángtǔpō de póyímen | The women of Huangtupo village | букв. Женщины (деревни) Хуантупо | волостной старшина Юань | |
| 1989 | 红楼梦 | Hónglóumèng | Сон в красном тереме | Дао Жэнь | ||
| 1993 | 花姊妹风流债 | Huā zǐmèi fēngliú zhài | Three Daring Daughters | Чжун Данун | ||
| 1994 | 铸剑 | Zhù jiàn / Zyu3 gim3 (кант.) | Runaway blues |
Техническое участие в съёмках
- 1960 — Malayan Affair / My Love in Malaya (馬來亞狂戀, букв. «Страсть в Малайе») — гримёр (помимо экранной роли).
- 1982 — Godfather from Canton / Godfather of Canton ( / 黄埔滩头) — ассистент режиссёра.
Напишите отзыв о статье "Цзинь Фэн (актёр)"
Примечания
- ↑ 1 2 [ipac.hkfa.lcsd.gov.hk/ipac20/ipac.jsp?session=13986L8106I8H.727&profile=hkfa&uri=full=3100024@!36145@!0&ri=4&aspect=basic_search&menu=search&source=192.168.110.61@!horizon&ipp=20&staffonly=&term=The+silent+love&index=FILMBRP Профиль фильма «The Silent Love»] (англ.) (кит.) в базе Гонконгского киноархива[en].
- ↑ 1 2 [www.goldenhorse.org.tw/ui/index.php?class=ghac&func=archive&search_regist_year=1971&nwlist_type=award Awards > Archive > 1971] (англ.). Taipei Golden Horse Film Festival. Проверено 27 апреля 2014.
- ↑ Большинство фильмов никогда не переводились официально на русский язык; за некоторыми исключениями (включая традиционные русские названия классических произведений), все названия неофициальные, взяты с русских сайтов об азиатском кино либо переведены с оригинала, где это не вызывает сомнений.
- ↑ [people.mtime.com/1056118/filmographies/ Фильмография Цзинь Фэна] (кит.) на ресурсе Mtime.
Ссылки и литература
- Цзинь Фэн (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [hkmdb.com/db/people/view.mhtml?id=1786 Цзинь Фэн] (англ.) (кит.) на сайте Hong Kong Movie Database[en]
- [www.hkcinemagic.com/en/people.asp?id=3252 Цзинь Фэн] (англ.) (фр.) на сайте Hong Kong Cinemagic[en]
- [baike.baidu.com/subview/496910/6210831.htm Цзинь Фэн] (кит.) в Байдупедии
- 粟子. [books.google.com/books?id=wH8wC1WpV1gC&pg=PA168 愛戀老電影: 五、六○年代香江男星的英姿與豪情]. — Taipei, Taiwan: Showwe Information Co., 2010. — С. 168-179. — 213 с.
Отрывок, характеризующий Цзинь Фэн (актёр)
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
