Чжэн Ши

Чжэн Ши (кит. 鄭氏, кант. Чин Си, 1785—1844) — китайская морская разбойница, которая снискала славу одного из самых удачливых пиратов в истории. Она командовала флотом в 2 000 судов и имела под своим началом более 70 000 матросов.

«Мадам Цзин», как её ещё называли, была проституткой до того, как встретиться с Чжэн И, самым знаменитым китайским пиратом своего времени. Они вступили в брак в 1801 году и отправились во Вьетнам, где в самом разгаре была гражданская война. После замужества, девушка получила новое имя Чжэн И Сяо («жена Чжэна»). У Мадам Чжэн не было своих детей, поэтому пираты похитили у рыбаков и усыновили пятнадцатилетнего Чжан Баоцзай, который впоследствии стал любовником сначала Чжэн И, а после его смерти — Мадам Чжэн. По другим источникам мальчик был усыновлён пиратом ещё до его брака с Чжэн И Сяо.

После того, как её муж погиб во время шторма в 1807 году, Чжэн Ши («вдова Чжэна») унаследовала пиратский флот из 400 судов. Вскоре она вступила в брак со своим пасынком Чжан Бао. Под их совместной командой пираты не только атаковали торговые суда у берегов Китая, но и заплывали далеко в устья рек, разоряя прибрежные поселения. Цинский император Цзяцин (1760—1820) был настолько уязвлён подъёмом пиратства, что в январе 1808 года направил против Чжэн Ши свой флот, однако целый ряд вооружённых столкновений с властями не смогли подорвать силы пиратской коалиции.

Считается, что ключом к успеху Чжэн Ши была железная дисциплина, царившая на её судах. Она ввела строгие предписания, положившие конец традиционной пиратской вольнице. Грабёж союзных пиратам рыбацких деревень и изнасилование пленённых женщин карались смертной казнью. За самовольную отлучку с судна пирату отрезали левое ухо, которое затем предъявлялось всей команде для устрашения.

Не все были довольны подобным поворотом событий. Один из пиратских капитанов поднял восстание против Мадам Чжэн и сдался на милость властям. Только когда её флот был ослаблен и авторитет поколеблен, Мадам Чжэн пошла на перемирие с императором. По соглашению 1810 года, она переходила на сторону властей, а её супруг получал синекуру в китайском правительстве. Удалившись от пиратских дел, Мадам Чжэн поселилась в Гуанчжоу, где содержала публичный дом и притон для азартных игр до самой смерти в возрасте 60 лет.

История Мадам Чжэн не раз привлекала внимание писателей. Она является героиней рассказа Хорхе Луиса Борхеса «Вдова Чинга, пиратка» (1935). По рассказу Борхеса был снят фильм, теряющий всякую связь с реальными событиями «Легенда о мести» (2003). Согласно предварительному сценарию фильма «Пираты Карибского моря: На краю Света» Чжан Бао, пасынок-муж Мадам Чжэн, стал прототипом одного из персонажей этого фильма. С именем Чжан Бао также связано несколько романтических мест в Гонконге, где даже показывают пещеру, где он якобы прятал свои сокровища. Рассказывают, что одна из местных достопримечательностей, форт Туньчжун на острове Ланьтау, использовался пиратом как перевалочная база при торговле опиумом.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Литература

• Murray, Dian H. Pirates of the South China Coast. , 1790-1810. — Stanford University Press, 1987. ISBN 0-8047-1376-6

Отрывок, характеризующий Чжэн Ши

В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!