Цзин-цзун

Елюй Сиань
5-й Император эпохи Ляо
Дата рождения:	1 сентября 948(0948-09-01)
Дата смерти:	13 октября 982(0982-10-13) (34 года)
Время царствования:	13 марта 969 – 13 октября 982
Предшественник:	Ляо Му-цзун
Преемник:	Ляо Шэн-цзун
Варианты имени
Традиционное написание:	遼景宗
Упрощённое написание:	辽景宗
Пиньинь:	Liáo Jǐngzōng
По системе Уэйда—Джайлза:	Liao Jingzong
Второе имя:	Елюй Уюй
Посмертное имя:	Сяочэн Канцзин Хуан-ди (孝成康靖皇帝)
Храмовое имя:	Цзин-цзун
Девиз правления:	Баонин (保寧; 969–979) Цяньхэн (乾亨; 979–982)
Семья
Отец:	Ляо Ши-цзун
Мать:	императрица Сяо Сагэчжи
Жёны:	императрица Сяо Яньянь

Император Цзин-цзун династии Ляо (кит. 辽 景宗, 948—982), урождённый Елюй Сиань (кит. 耶律 贤) — 5-й император династии Ляо, царствовал с 969 по 982.

Восшествие на престол

Император Му-цзун был убит на охоте 12 марта 969 года. Неизвестно был ли это заговор или всё произошло случайно. Сын Ши-цзуна Сиань был наиболее подходящей кандидатурой на занятие престола. Хотя со времён Абаоцзи в государстве киданей не прекращались столкновения князей рода Елюй по поводу насчледования, на сей раз киданьская знать решила добровольно подчиниться Цзин-цзуну. Новый император был слаб здоровьем. В его жизни большую роль играли помощники из числа чиновников и обитательницы женской части дворца.

Внутренняя политика

Император Цзин-цзун сделал несколько важных вкладов в государство Ляо. Он начал использовать перебежчиков из Северной Хань, назначать их на должности в правительство. Это позволило правительству работать более эффективно и ускорить преобразование родо-племенного общественного строя Ляо в феодальное общество.

Он обрушился на коррупцию в правительстве, арестовав взяточников и недееспособных. Цзин-цзун также принимал критику. Он отменил традицию охоты, чтобы не разделить судьбу Му-цзуна. Лишь после этого Цзин-цзун начал готовить войну против своих южных соседей.

В 975 проблемы возникли на северо-востоке Ляо. Командующий области Хуанлунфу Янь По начал восстание для восстановления Бохая. Он был разбит и бежал в Динъань, где кидани не решились его преследовать.

Другую проблему представляли чжурчжэни, которые с 970-х начали нападать на границы Ляо. В 976 они вторглись в Телин и разграбили 5 крепостей в Гайпине. Сунская империя пыталась установить надёжный контакт с чжурчжэнями и Динъань для совместных действия против Ляо.

Ставшее совершенно не нужным государство Дундань было ликвидировано в 982 году.

Кампания на Севере Китая

Империя Сун на юге не собиралась мириться с киданьским контролем над Северной Хань, считая эти земли китайскими, а значит исключительно сунскими. В 974—975 году Ляо и Сун временно установили дружественные отношения. В 976 сунцы почувствовали себя достаточно уверенно, что бы начать наступление на Северную Хань. Кидани стали оказывать ханьцам возможную помощь, не вступая в открытую войну. В 979 Сун потребовала от Цзин-цзуна прекратить помощь Хань в ультимативной форме. Началась открытая война.

Первый конфликт Цзин-цзуна с Сун начался когда Сун вторглась в Северную Хань. Посланные киданями подкрепления были разбиты сунцами, а сунская армия уничтожила Северную Хань, после чего атаковала ляоский город Пекин.

Однако армия Ляо полностью разбила сунскую, и сам сунский император Тай-цзун бежал с поля боя.

После нескольких сражений война между Ляо и Сун зашла в тупик.

Император Цзин-цзун заболел на охоте и умер на обратном пути домой.

Литература

• F.W. Mote. Imperial China: 900-1800. — Harvard University Press, 1999. — С. 67-69. — ISBN 0-674-01212-7.
• Крадин Н. Н., Ивлиев А. Л. История киданьской империи Ляо (907-1125). — М.: Наука — Восточная литература, 2014. — 351 с. — 550 экз. — ISBN 978-5-02-036566-7.

Отрывок, характеризующий Цзин-цзун

– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.