Цзоюэцзы

Цзоюэцзы (кит. 坐月子, пиньинь: zuòyuèzi) — китайский обычай накладывания ограничений на родившую женщину в первый месяц после родов; включает диету и запрет на перемещения вне дома, мытьё головы и тела, хождение по ступеням, шитьё, а также на нахождение на сквозняке или ветру. Распространён в материковом Китае, на Тайване, во Вьетнаме, в Корее, Малайзии. В качестве объяснения данной практики используется утверждение о чрезвычайной слабости материнского организма. Цзоюэцзы завершается обрядом отмечания первого месяца со дня рождения ребёнка (кит. трад. 彌月, упр. 弥月, пиньинь: míyuè, палл.: миюэ).

История

Первое упоминание о цзоюэцзы встречается в трактате «Ли цзи», глава «Домашний закон» (кит. трад. 禮記內則篇, упр. 礼记内则篇, пиньинь: lǐjì nèizé piān), датируемом I веком нашей эры. Там жене предписывается избегать мужа три месяца после родов, не разговаривать с ним и не видеться.

Исторически цзоюэцзы практиковали только в богатых семьях, где женщина могла позволить себе не работать, в бедных продолжительность отдыха сильно сокращали.

Представители Коммунистической партии Китая и Всекитайской федерации женщин многократно публично одобряли практику цзоюэцзы, в особенности запрет на физическую работу.

Обоснование

Цзоюэцзы проистекает из концепции инь и ян: женщина считается средоточием «холодного» и слабого начала «инь», а после родов особенно слаба и «холодна», так как ей «недостаёт» элемента ян. Из-за этого любое прикосновение к холодному или дуновение воздуха считается крайне вредным. Кроме того, в китайской традиции утверждается, что кровянистые послеродовые выделения из влагалища могут принести неудачу и разозлить богов.

Диета

Цзоюэцзы предполагает строгую диету (запрещено употреблять холодную пищу и воду, солёное, острое, чай, кофе, алкоголь, морепродукты, гусятину, твёрдую и жёсткую пищу в целом), желательные продукты — курятина, кунжут, бульоны, считаются связанными с началом «ян».

Сразу после родов мать кормят жареными яйцами с кунжутным маслом, с этого начинается цзоюэцзы. Со времён Мин матерей, проходящих цзоюэцзы, кормят особым супом под названием «шэнхуатан» (кит. трад. 生化湯, упр. 生化汤, пиньинь: shēnghuàtāng), в который входят травы Angelica sinensis, Ligusticum wallichii, Glycyrrhiza uralensis, персиковые косточки, обжаренный имбирь, вино хуанцзю, вода и другие ингредиенты. Практикующие традиционную медицину считают, что употребление этой жидкости примерно со второго по 12 день после родов позволяет скорее остановить послеродовое кровотечение. Другие два известные подобные блюда — суп с китайским гуттаперчевым деревом и почками, а также курица, жареная в кунжутном масле (кит. трад. 蔴油雞, упр. 麻油鸡, пиньинь: máyóujī, палл.: маюцзи).

Поведение

Запрещены следующие действия: посещение чужих домов, храмов, чтение молитв, покидание дома вечером, хождение по ступеням, расчёсывание волос, шитьё, действия сексуального характера, ношение тяжестей, работа на кухне, плач, чтение книг, мытьё волос и тела в ванне (разрешается только протирать тело смоченной в травяном настое тканью или губкой), прикосновения к холодной воде и нахождение в потоке воздуха.

Во время прохождения ритуала о родившей традиционно заботится свекровь (в обычной жизни невестка прислуживает свекрови).

Современное состояние

Продолжительность цзоюэцзы примерно соответствует медицинскому «послеродовому периоду» в 4—6 недель, на протяжении которого регенерируют и уменьшаются в объёме ткани матки, излечиваются разрывы промежности и восстанавливается потерянная в родах кровь.

Некоторые из обрядов этого периода имеют медицинские обоснования: предлагаемая особая еда для цзоюэцзы имеет высокую питательную ценность и содержит много витамина А и железа; ограничения на перемещения и работу помогают не перетруждаться после родов; другие же приписывают суевериям.

Существуют центры традиционной китайской медицины, позволяющие устроить цзоюэцзы в более «научной и современной» манере (фактически это санатории для недавно родивших), зачастую утверждается, что пребывание в них уменьшает шанс появления послеродовой депрессии, однако исследование 2009 года показало, что в некоторых обстоятельствах (если уход за родившей оказывает свекровь, а также если сама родившая считает цзоюэцзы бесполезным) проведение данного ритуала может удваивать вероятность развития депрессии.

Литература

• Wan E. Y., Moyer C. A., Harlow S. D., Fan Z., Jie Y., Yang H. [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/19036364 Postpartum depression and traditional postpartum care in China: role of zuoyuezi] // International journal of gynaecology and obstetrics: the official organ of the International Federation of Gynaecology and Obstetrics. — 2009. — Т. 104, вып. 3. — С. 209—213. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1879-3479&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1879-3479]. — DOI:10.1016/j.ijgo.2008.10.016. — PMID 19036364.
• [books.google.com/books?id=X7wwAQAAIAAJ Taiwan Review]. — Kwang Hwa Pub. (USA), 2007. — С. 43—46.
• Cheung N. F., Mander R., Cheng L., Chen V. Y., Yang X. Q., Qian H. P., Qian J. Y. [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15967454 'Zuoyuezi' after caesarean in China: an interview survey] // International journal of nursing studies. — 2006. — Т. 43, вып. 2. — С. 193—202. — DOI:10.1016/j.ijnurstu.2005.04.003. — PMID 15967454.
• Ewa Chmielowska, Fu-sheng Shih. [www.soas.ac.uk/taiwanstudies/eats/eats2007/file38472.pdf Folk Customs in Modern Society: ‘Tradition of Zuoyuezi’ in Taiwan: An Physical Anthropology Perspective] (англ.). EATS IV conference (2007). Проверено 22 июня 2014.
• 翁玲玲. 麻油雞之外. — 稻香出版社. — 1994. — ISBN 9789579405799.

Отрывок, характеризующий Цзоюэцзы

– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!