Цибизов, Иван Андреевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Цибизов Иван Андреевич»)
Перейти к: навигация, поиск
Иван Андреевич Цибизов
Дата рождения

1915(1915)

Место рождения

дер. Долгово, Алексеевская волость, Томский уезд, Томская губерния, Российская империя(ныне — Тогучинский район Новосибирской области)

Дата смерти

8 декабря 1943(1943-12-08)

Место смерти

Керчь

Принадлежность

СССР СССР

Звание

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Иван Андреевич Цибизов (1915, дер. Долгово, Томская губерния, Российская империя — 8 декабря 1943, Керчь, СССР) — командир роты автоматчиков, старший лейтенант; Герой Советского Союза.



Биография

Родился в 1915 году в деревне Долгово Алексеевской волости, Томского уезда Томской губернии (ныне — территория Тогучинского района Новосибирской области).

В Военно-Морском Флоте с 1938 года. Участник Великой Отечественной войны с 1942 года.

Участвовал в захвате плацдарма на берегу Цемесской бухты на полуострове «Малая Земля». С февраля по сентябрь 1943 года оборонял «малую землю». Освобождал Таманский полуостров. Участвовал в Керченско-Эльтигенской операции. Высадившись на Крымском берегу, заняли плацдарм 6 километров по фронту и 2 километра в глубину. Было отражено 19 атак за день.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 ноября 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство Ивану Андреевичу Цибизову было присвоено звание Героя Советского Союза.

8 декабря 1943 года погиб.

Награждён орденами Ленина и Красного Знамени.

Напишите отзыв о статье "Цибизов, Иван Андреевич"

Литература

  • Борзенко М. И. Прожитые годы. — М., 1983.
  • Герои в бушлатах. — Донецк: Донбас, 1976.
  • Герои и подвиги. — М.: Воениздат, 1986. — Кн. 8.
  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3823 Иван Андреевич Цибизов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 10 сентября 2014.

Отрывок, характеризующий Цибизов, Иван Андреевич

Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.
– Завтра мы едем, я тебе даю место в своей коляске. Я очень рад. Здесь у нас всё важное покончено. А мне уж давно бы надо. Вот я получил от канцлера. Я его просил о тебе, и ты зачислен в дипломатический корпус и сделан камер юнкером. Теперь дипломатическая дорога тебе открыта.
Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.