Цивета Оустона
| Цивета Оустона | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Chrotogale owstoni Thomas, 1912 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Ареал | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Уязвимые видыIUCN 3.1 Vulnerable: [www.iucnredlist.org/details/4806 4806 ] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Цивета Оустона (Chrotogale owstoni) — млекопитающее семейства виверровых (Viverridae). Единственный вид рода Chrotogale. Видовой эпитет дан в честь английского коллекционера Алана Оустона[en] (1853—1915)[1].
Ареал находится в Юго-Восточной Азии, проникает в северный и центральный Лаос, северный Вьетнам, южный Китай. Обитает в равнинных и горных вечнозелёных лесах, широколиственных лесах, бамбуковых лесах, на вырубках, в перелесках[2].
Описание
Цвет тела от серовато-белого до жёлто-коричневого; широкие чёрные полоски по всей спине, а также на шее, с темные пятна на боках шеи и ног. Хвост полосатый около основания, тёмный на конце. Низ яркого оранжево-черного у взрослых самцов, желтоватого у взрослых самок[3]. В длину достигает 90—105 см. Вес 2,5—4 кг[4].
У циветы Оустона совершенно странно для плацентарного млекопитающего устроены зубы — резцы очень широкие и сильно сближены, как у некоторых сумчатых.
Образ жизни
Роет норы под деревьями или в густых кустах, а также часто селится в дуплах. Ночной, ведущий наземный образ жизни вид. Так же хорошо лазает по деревьям. Питается в основном земляными червями, а также мелкими позвоночными и фруктами. Циветы Оустона не агрессивные и в дикой природе, и в неволе, несколько особей мирно жили в неволе и принимали новых членов в группу без какой-либо агрессии. Как правило, метит свою территорию мочой. Брачный сезон проходит с апреля по ноябрь, в год один или два приплода. Период беременности: 60 дней, рождается от одного до трёх детёнышей, новорожденный детёныш весит 75—88 грамм[4].
Напишите отзыв о статье "Цивета Оустона"
Примечания
- ↑ Thomas, O. (1912). [archive.org/stream/proceedingsofzoo19121504zool#page/498/mode/2up Two new Genera and a Species of Viverrine Carnivora]. Proceedings of the Zoological Society of London: 498–503.
- ↑ [www.iucnredlist.org/apps/redlist/details/4806/0 Веб-сайт] МСОП
- ↑ Charles M. Françis A field guide to the mammals of South-East Asia — New Holland Publishers, 2008, p. 292
- ↑ 1 2 Ronald M. Nowak Walker's carnivores of the world — JHU Press, 2005, P. 199,200
Отрывок, характеризующий Цивета Оустона
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.
Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
