Civilization II

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Цивилизация II»)
Перейти к: навигация, поиск
Civilization II

Разработчик
Издатель
MicroProse
Часть серии
Дата выпуска
1996 год
Версия
2.42
Жанры
Возрастной
рейтинг
ESRB: E (Everyone)
Платформы
Режим игры
Носитель
Системные
требования
процессор Intel 80486 с частотой 33 МГц, 8 MB оперативной памяти, 2X CD-ROM
Управление

Civilization II — компьютерная пошаговая стратегия, разработанная и изданная компанией MicroProse в 1996 году: продолжение Civilization. Сид Мейер и Брюс Шелли — гейм-дизайнеры, работавшие над первой Civilization — не принимали участия в разработке продолжения.

В 2002 году Atari переиздала игру для новых операционных систем, таких, как Windows Me и Windows XP.

Изменения по сравнению с предыдущей игрой были не очень велики; появились новые юниты, цивилизации, чудеса света, технологии, графика приобрела изометрический вид. У юнитов появились единицы жизни. Появились сценарии (до этого была возможность играть только на случайно сгенерированной карте или карте Земли). Впервые стало возможно модернизировать устаревшие юниты, но для этого требовалось наличие чуда света Мастерская Леонардо да Винчи (англ. Leonardo's Workshop).

Как и прежде, победы в игре можно было достичь двумя способами — уничтожить всех противников или построить космический корабль и отправить его на Альфу Центавра.

Также игра позволяла игрокам создавать собственные моды, изменяя и улучшая игру. Данная возможность сохранилась в следующих частях игровой серии.





Цивилизации

Как и в первой части игры, в Civilization II цивилизации были распределены между 7 цветами, причём одновременно в игре могла присутствовать только одна цивилизация для каждого цвета: при уничтожении цивилизации (за которую играет компьютер) «до нашей эры», на закрытой части карты появляется другая того же цвета с форным количеством юнитов. Если в первой части на каждый цвет приходилось по 2 цивилизации, то теперь — по 3. Восьмой цвет — красный — варвары; их лидер Аттила появляется в диалоге дипломатии, если они захватят какой-нибудь город.

Цивилизации (и возможные лидеры — персонификация игрока), распределённые по цветам
Белый Рим (Цезарь, Ливия) Россия (Пётр I, Екатерина) Кельты (Кунобелин, Боудикка)
Зелёный Вавилон (Хаммурапи, Иштар) Зулусы (Шака, Шакала) Япония (Токугава, Аматэрасу)
Жёлтый Египет (Рамзес, Клеопатра) Ацтеки (Монтезума, Наска) Испанцы (Филипп II, Изабелла)
Бирюзовый Китай (Мао, У Цзэтянь) Американцы (Линкольн, Э. Рузвельт) Персия (Ксеркс, Шахерезада)
Оранжевый Греция (Александр, Ипполита) Англия (Генрих VIII, Елизавета) Карфаген (Ганнибал, Дидона)
Синий Франция (Людовик XIV, Жанна д'Арк) Германия (Барбаросса, Мария Терезия) Викинги (Канут, Гуннилда)
Фиолетовый Индия (Ганди, И. Ганди) Монголы (Чингизхан, Бортэ) Сиу (Сидящий Бык, Сакаджавея)

Виды побед

Завоевание

Предполагает захват или уничтожение всех городов противника на карте.

Космическая гонка

Обогнать в науке противников, первым построить космический корабль, отправить его на Альфа-Центавру и успешно высадиться на ней.

По очкам

В 2020 году игра заканчивается, тот, кто набрал больше всего очков, объявляется победителем.

Достижения

Один игрок играл в эту игру 10 лет[1], смоделировав развитие цивилизации до 3991 года. В его версии развития событий три оставшиеся сверхдержавы ведут бесконечную ядерную войну.

Дополнения

Впоследствии вышло несколько дополнений к игре:

  • Multiplayer Gold Edition — 1997 год
  • Conflicts in Civilization — 1997 год, добавлено 20 новых сценариев: 12 от создателей игры и 8 Best of the Net — от сообщества поклонников; добавлен макро-язык описания сценариев
  • Fantastic Worlds — 1997 год, 19 новых сценариев: как научно-фантастические (например, колонизация Марса), так и фэнтези (эльфы, водяные, гоблины и проч.), а также первыпуск сценариев X-COM, Master of Orion, Master of Magic
  • Test of Time — 1999 год

Напишите отзыв о статье "Civilization II"

Примечания

  1. [www.reddit.com/r/gaming/comments/uxpil/ive_been_playing_the_same_game_of_civilization_ii I’ve been playing the same game of Civilization II for almost 10 years. This is the result. : gaming]

Литература

  • [civgames.wordpress.com/2010/01/12/хроники-цивилизации/ Хроники «Цивилизации»] — масштабный материал Троя Гудфеллоу о становлении и развитии серии Civilization

Ссылки

  • [www.igromaster.com/games-civilization/ Цивилизация Сида Мейера — настольная игра стратегия. Описание, правила, фото.]
  • [www.ag.ru/games/sid_meiers_civilization-2 Civilization II] на сайте Absolute Games
  • [www.civfanatics.ru/ Civfanatics.ru]
  • [www.civru.com Civru.com]
  • [www.civ-blog.ru/civilization-2/civilization-ii-support-faq Civilization II: Скорая техническая помощь в вопросах и ответах]


Отрывок, характеризующий Civilization II

– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.