Цивилизация Mare Nostrum
| Цивилизация Mare Nostrum | |
| Игроков |
3—5 |
|---|---|
| Возраст |
12+ |
| Подготовка к игре |
5 мин |
| Длительность партии |
2 ч + |
| Сложность правил |
средняя |
| Уровень стратегии |
высокая |
| Влияние случайности |
низкое |
| Развивает навыки |
Стратегическое мышление, дипломатия |
Цивилизация Mare Nostrum (рус. Цивилизация; официальное название Mare Nostrum) — настольная игра от 3 до 5 игроков, разработанная Сержем Лаже и опубликованная в 2003 году Eurogames под редакцией Ж.Дескарта. Русская локализация игры представлена в 2007 году ООО «СМАРТ» в серии «Хобби-игры» под названием «Цивилизация». Игру не следует путать с родоначальницей жанра пошаговых стратегических игр «Civilization», в настольном варианте именуемой «Цивилизация Сида Мейера».
Описание
Оригинальное название игры «Mare Nostrum» переводится с латыни как «Наше Море», так римляне называли Средиземное море. Игра ведется на карте Средиземноморья между пятью цивилизациями — Римом, Грецией, Вавилоном, Египтом и Карфагеном. Каждой цивилизации исходно принадлежит одна столичная провинция и провинции примыкающие к ней. В провинциях находятся поселения и ресурсы, поверх которых игроки могут строить города и караваны, а также — в качестве апгрейда — храмы и рынки. Вне карты строятся Чудеса Света и приобретаются Герои.
Побеждает тот игрок, который первым достигнет одну из целей:
- приобрести четыре Героя и/или Чуда Света;
- построить Пирамиды.
Геймплей представляет собой пошаговую стратегию. Каждый шаг-раунд разделён на три фазы — торговли, строительства и войны. В начале раунда происходит выдача карт ресурсов и монет, сообразно с количеством контролируемых построек, а также распределяются титулы, определяющие очередность хода внутри каждой фазы. В конце раунда все ресурсы игроков «сгорают», кроме двух монет, которые можно взять в следующий раунд.
Титулы
- «Великий Мореплаватель» даётся за максимальное количество караванов и рынков. Обладатель титула определяет количество товаров, выставляемых на торг в фазе торговли, и дает право первому выбрать товар;
- «Великий Законодатель» даётся за максимальное количество городов и храмов. Титул определяет очередность хода в фазе строительства;
- «Великий Полководец» даётся за максимальное количество боевых единиц — легионов, трирем и крепостей. Титул определяет очередность хода в фазе войны.
Фазы
Фаза торговли. «Великий Мореплаватель» устанавливает количество карт для торговли, и каждый игрок обязан выложить данное количество карт ресурсов или монет на торг. Всего в игре имеется 12 различных ресурсов, которые приносят караваны и рынки, и монеты, которые приносят города и храмы. «Великий Мореплаватель» выбирает карту у одного из игроков и забирает себе в руку. Этот игрок выбирает карту у противников и так далее, пока не разберут все карты или они останутся только у одного игрока.
Фаза строительства. «Великий Законодатель» устанавливает очередь, в которой игроки могут делать покупки. Игроки могут покупать знаки влияния (ставятся в смежных провинциях), здания (города, караваны, храмы и рынки), военные единицы (легионы, триремы, крепости), Героев или Чудеса Света, которые наделяют особыми преимуществами и необходимы для победы в игре. Особенность игры в том, что для строительства нужен набор карт или одних монет или различных ресурсов.
- знаки влияния, города, караваны, боевые единицы стоят 3 карты (монет или различных ресурсов);
- храмы и рынки — 6 карт (монет или различных ресурсов);
- Герои и Чудеса Света — 9 карт (монет или различных ресурсов);
- Пирамиды — 12 карт (монет или различных ресурсов).
Поскольку в игре всего 12 видов ресурсов, то для постройки Пирамид нужно собрать все виды ресурсов путём контроля над ними и удачного торга, или же путём выручки 12 монет, две из которых можно сохранить от предыдущего хода.
Фаза войны. «Великий Полководец» выбирает порядок, в котором игроки будут совершать военные действия — перемещать легионы по суше и триремы по морю. Каждая цивилизация может построить максимум 8 легионов и 5 трирем. И легионы и триремы перемещаются за один ход в соседнюю провинцию. Через море легионы переправляются по цепочке трирем, и таким образом могут перемещаться на дальние расстояния. Легионы могут захватывать провинции, нападая на боевые единицы других игроков. Борьба происходит путём броска кубиков: за каждый легион выкидывается по кубику. Каждые пять очков уничтожают вражеский легион или крепость. Иначе говоря, количество уничтоженных вражеских единиц равно результату деления нацело на пять суммы значений брошенных костей. Бой трирем на море происходит по тем же правилам. Крепость считается укрепленной военной единицей и всегда даёт шесть очков при бое.
Особенности игры
«Цивилизация Mare Nostrum» создана как более играбельный, динамичный и кратковременный вариант игр в стиле Civilization. Географический и исторический сюжет сведён к античному Средиземноморью, отсутствуют элементы технологического развития, правила упрощены для ускорения игрового процесса, усилены дипломатические отношения между игроками. На разработку «Mare Nostrum» у Сержа Лаже ушло около 20 лет[1].
Видное место в игре занимают исторические личности — национальные герои, которые может приобрести только конкретная цивилизация: Юлий Цезарь — герой Рима, Клеопатра — Египта, Хаммурапи — Вавилона, Ганнибал — Карфагена и Перикл — Греции. Преимущества, который даёт национальный герой коррелируют с географическим положением цивилизации. Так, в Египте находится много городов, приносящих монеты, и Клеопатре позволено в фазе торговли обменивать в банке ресурс на монету. В Вавилоне, который окружен множеством пустых земель, Хаммурапи может бесплатно располагать знаки влияния. Юлий Цезарь понижает стоимость крепости, а Ганнибал и Перикл улучшают боевые качества войск.
Ресурсы и города на карте расположены асимметрично, что накладывает определенные условия на развитие цивилизаций. На территориях соседей — Рима и Карфагена сосредоточено 11 видов ресурсов (то есть все, кроме папируса), а в зонах влияния Египта и Греции находятся 10 городов, что приводит к определённому напряжению при попытке одного из соседей построить Пирамиды, то есть собрать 12 ресурсов в первом случае или 12 монет во втором. Города и ресурсы Вавилона защищены прибрежной полосой от внезапного нападения, поэтому игрок может быстро развивать экономику, не обращая внимания на воинствующих соседей. Несмотря на это, игра тщательно сбалансирована, и при должной дипломатии и расчёте игрок-аутсайдер может выйти в лидеры, направляя сильнейших игроков к противостоянию.
К игре создано расширение «Мифология»[2] и разработаны правила для двоих игроков[3].
Напишите отзыв о статье "Цивилизация Mare Nostrum"
Ссылки
- ↑ [www.igroved.ru/games/mare-nostrum/ Игровед.ру]
- ↑ [www.boardgamegeek.com/game/17099 Расширение «Мифология» на BoardGameGeek]
- ↑ Правила для игры вдвоём (pdf-файл): [www.igroved.ru/forum/index.php?s=920584c462d8ab2bbce644ad216142a7&act=attach&type=post&id=25 англ.], [www.igroved.ru/games/mare-nostrum/rules.html рус.]
См. также
- [www.boardgamegeek.com/boardgame/3931/mare-nostrum Страница Mare Nostrum на BoardGameGeek]
Отрывок, характеризующий Цивилизация Mare Nostrum
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.
Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
