Цинциннати Беаркэтс (баскетбол)
Поделись знанием:
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
| Цинциннати Беаркэтс | |||
 | |||
| Университет | Университет Цинциннати | ||
|---|---|---|---|
| Конференция | Американская спортивная конференция | ||
| Город | Цинциннати, Огайо | ||
| Главный тренер | Мик Кронин (11-й год) | ||
| Арена | Fifth Third Arena (Вместимость: 13 176) | ||
| Цвета | красный, чёрный, и белый
| ||
| Форма | |||
| |||
| Чемпион NCAA | |||
| 1961, 1962 | |||
| Финалист NCAA | |||
| 1963 | |||
| Полуфиналист NCAA | |||
| 1959, 1960, 1961, 1962, 1963, 1992 | |||
| Четвертьфиналист NCAA | |||
| 1959, 1960, 1961, 1962, 1963, 1992, 1993, 1996 | |||
| 1/8 NCAA | |||
| 1959, 1960, 1961, 1962, 1963, 1992, 1993, 1996, 2001, 2012 | |||
| Участие в NCAA | |||
| 1958, 1959, 1960, 1961, 1962, 1963, 1966, 1975, 1976, 1977, 1992, 1993, 1994, 1995, 1996, 1997, 1998, 1999, 2000, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, 2011, 2012, 2013, 2014, 2015, 2016 | |||
| Победители турнира конференции | |||
| 1976, 1977, 1992, 1993, 1994, 1995, 1996, 1998, 2002, 2004 | |||
| Победители регулярного чемпионата конференции | |||
| 1926, 1928, 1929, 1930, 1947, 1948, 1949, 1950, 1951, 1958, 1959, 1960, 1961, 1962, 1963, 1966, 1992, 1993, 1996, 1997, 1998, 1999, 2000, 2001, 2002, 2004, 2014 | |||
Цинциннати Беаркэтс (англ. Cincinnati Bearcats) — баскетбольная команда, представляющая университет Цинциннати в первом баскетбольном мужском дивизионе NCAA. Располагается в Цинциннати (штат Огайо). Команда выступает в Американской спортивной конференции, а домашние матчи проводит в «Fifth Third Arena». Главным тренером команды является Мик Кронин. За свою историю, «Беаркэтс» дважды завоёвывали чемпионский титул, шесть раз выходили в Финал Четырёх и двадцать семь раз участвовали в играх плей-офф. 27 игроков команды выбирались в символические сборные лучших игроков страны.
До сезона 2006/06 «Беаркэтс» выступали в Конференции США, после чего перешли в конференцию Big East. После того, как Big East была преобразована в частную католическую баскетбольную конференцию «Беаркэтс» были вынуждены перейти в Американскую спортивную конференцию.
История
Начало
Баскетбольная программа университета Цинциннати была основана в 1901 году и домашние игры проводила в гимнастическом зале, расположенном в подвале Хола Макмикена. В первом сезоне команда сыграла девять игр, в которых одержала 5 побед и потерпела 4 поражения. В сезоне «Беаркэтс» проиграли Йелю, но выиграли у университета Кентукки. Остальные матч команда провела против не университетских команд.
Закреплённые номера
| Закреплённые номера «Цинциннати Беаркэтс»[1] | ||||
| №. | Игрок | Позиция | Годы в команде | |
|---|---|---|---|---|
| 4 | Кеньон Мартин | Ц | 1996-2000 | |
| 12 | Оскар Робертсон | З | 1957-1960 | |
| 27 | Джек Тваймен | Ф | 1951-1955 | |
Индивидуальные награды и достижения игроков
- Кеньон Мартин: Приз имени Адольфа Раппа, 2000[2]
- Кеньон Мартин: Приз Нейсмита лучшему игроку года среди студентов, 2000[3]
- Кеньон Мартин: USBWA College Player of the Year, 2000[4]
- Кеньон Мартин, Приз имени Джона Вудена, 2000[5]
- Кеньон Мартин: Associated Press College Basketball Player of the Year, 2000
- Кеньон Мартин: State Farm Division I Player of the Year Award, 2000
- Оскар Робертсон, USBWA College Player of the Year, 1959 и 1960[4]
Напишите отзыв о статье "Цинциннати Беаркэтс (баскетбол)"
Примечания
- ↑ [www.gobearcats.com/datadump/sports/mbball/history/retired.html Cincinnati Retired Numbers]
- ↑ www.ruppawards.com/index_files/Page356.htm
- ↑ [www.naismithawards.com/History/NaismithTrophy/tabid/58/Default.aspx Naismith Awards — History of Naismith Trophy].
- ↑ 1 2 www.oscarrobertsontrophy.org/content/view/14/17/
- ↑ [woodenaward.cstv.com/ot/award-winners.html Refreshing to].
Ссылки
- [www.gobearcats.com/sports/m-baskbl/cinn-m-baskbl-body.html Официальный сайт]
- [www.basketball-reference.com/colleges/cincinnati.html Basketball Reference]
- [www.bearcattalk.com/forumdisplay.php?f=5 BearcatTalk.com Basketball Discussion]
|
||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Цинциннати Беаркэтс (баскетбол)
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
