Циркуны
Село
|
Циркуны (укр. Циркуни, англ. Tsyrkuny) — село, Циркуновский сельский совет, Харьковский район, Харьковская область. Основано поселенцами в 1775 году. В посёлке есть развитая инфраструктура, живёт 6310 человек. Код КОАТУУ — 6325185001.
Является административным центром Циркуновского сельского совета, в который, кроме того, входят сёла Бутенково, Михайловка, Александровка и Черняки.
Содержание
Географическое положение
Село Циркуны находится на берегу реки Харьков, в месте впадения в неё реки Вялый. Выше по течению на расстоянии в 1 км расположено село Черкасские Тишки, ниже по течению на расстоянии в 2 км расположен город Харьков.
К селу примыкает крупный лесной массив, где растут в основном дубы.
Рядом проходит автомобильная дорога М-03 (Харьковская окружная дорога).
История
Первые поселенцы и основание
Археологи нашли в окрестностях посёлка поселения первобытных людей, в том числе 2 стоянки эпохи неолита и 2 поселения бронзового века. Кроме того, здесь обитали скифские племена, так как учёные обнаружили здесь 2 городища, поселение и могильник этих племён. Также здесь найдено поселение салтовской культуры[1].
Первые поселенцы появились здесь во второй половине XVII века и построили здесь городище, или «гуляй-город», с валами для защиты от татарских набегов[2].
Статус села был присвоен в 1775 году[3]. Название произошло от имени местного помещика, как говорят, это был некто «пан Циркун».
Дальнейшая история
При Российской империи деревня была центром Циркуновской волости Харьковского повета. Согласно данным 1864 года, здесь обитало 2707 чел. (1255 мужчин и 1452 женщин), насчитывалось 278 дворовых хозяйств, также были в наличии православная церковь и этапное помещение[4].
По состоянию на 1914 год число жителей выросло до 6416 человек[5].
Советская власть установлена в декабре 1917 года. С 1923 по 1927 год организованы три артели («Незаможник», «Червоний колос», «Вперед»), а с 1929 по 1933 год — шесть колхозов («Наше гасло», «1 травня», им. Шевченко, им. Калинина, «Нове життя», «Червоний плугатар»). В 1950 году все колхозы объединились в один — им. Кирова, на базе которого в 1964 году создан совхоз «Циркунівський».
Две партийные организации (первая партячейка создана в 1922 году) объединяют 80 коммунистов, три комсомольские (первая создана в 1930 году) — 141 члена ВЛКСМ.
С 1991 года посёлок входит в состав Украины, и является центром Циркуновского сельского совета, Харьковского района, Харьковской области.
В 2001 году была проведена очередная перепись населения, и жителей оказалось 6310 (2921 мужчин и 3389 женщин) человек. Население уменьшилось, так как в течение XX века множество жителей переехали в город Харьков.
В сентябре 2012 года часть села (улицы Грызодубова, Костёльная, Окружная, Циркуновская, Кутузовская, Научная, отделение «Кутузовка», МЖК «Интернационалист») была принята в состав города Харькова. Указ городского управления расширил границы города[6].
Сейчас в селе 1417 дворов.
Информация о селе
В центре села расположена главная площадь с отреставрированным памятником, Циркуновский сельский совет, средняя и начальная школы, в которых 33 учителя обучают 640 детей, а также местный супермаркет «В прок». Также среди объектов социальной сферы стоит отметить 2 библиотеки с книжным фондом 20 тыс. томов, клуб, детский сад, Дом культуры с залом на 230 мест, больницу на 75 коек, фельдшерско-акушерский пункт, стадион и спортивную площадку. Основную часть занимают дома советской и имперской постройки. Кроме того, есть участки на продажу, где строятся современные частные дома. Качество дорог в посёлке оставляет желать лучшего.
Предприятия и инфраструктура
На территории Циркунов расположена центральная усадьба совхоза «Циркунівський», созданного в 1964 году. За ним закреплены 3805 га сельскохозяйственных угодий, в том числе 2800 га пахотной земли. Имеется консервный цех с производственной мощностью 1,2 млн условных банок за сезон. Направление хозяйства — овоще-молочное. По итогам Всесоюзного социалистического соревнования за зимний период 1972—1973 гг. совхозу вручено на вечное хранение Красное знамя Совета Министров СССР и ВЦСПС. За успехи в сельскохозяйственном производстве 21 рабочий награждён орденами и медалями СССР. Среди них орденом Ленина — А. Ф. Мережко, орденом Трудового Красного Знамени — Г. К. Чернуха, П. Н. Сухопар, М. Ф. Колупаева, Н. Г. Гришко, Н. С. Гибкина, А. И. Бутенко, Л. А. Момот.
На окраинах и в пределах села расположены различные предприятия, в то числе Циркуновский мясокомбинат, молочно-товарная ферма, МЖК «Интернационалист», «Полимерагро» АО, ООО «Рынок Циркуновский», ООО «Криотехгаз УПК».
На окраине села есть ресторан «Гражда», в её пределах — кафе «Ретро-клаб».
В селе есть и своеобразная достопримечательность — братская могила солдат Красной армии, где похоронено 147 человек, а также здесь расположен храм православных христиан — церковь Николая Чудотворца.
Напишите отзыв о статье "Циркуны"
Примечания
- ↑ Согласно «Истории городов и сел Украинской ССР»
- ↑ [tourist.kharkov.ua/review_history/index.php?viewtopic=14 Экскурс по деревне]
- ↑ [dalizovut.narod.ru/filaret/fila2_22.htm Филарет. Историко-статистическое описание Харьковской епархии. Циркуны]
- ↑ рус. дореф. Харьковская губернія. Списокъ населенныхъ мѣстъ по свѣдѣніямъ 1864 года, томъ XLVI. Изданъ Центральнымъ статистическимъ комитетомъ Министерства Внутренних Дѣлъ. СанктПетербургъ. 1869 — XCVI + 209 с.
- ↑ рус. дореф. Харьковскій календарь на 1914 годѣ. Изданіе Харьковскаго Губернскаго Статистическаго Комитета. Харьковъ. Типографія Губернскаго Правленія. 1914. VI+86+84+86+26+116+140+44 с.
- ↑ Рішення Харківської міської ради від 24.10.2012 року № 907/12 [lawyers.org.ua/lica/b_text.php?type=3&id=54834&base=27 «Про впорядкування найменувань»]
Литература
- Шрамко Б. А. Курган и городище у села Циркуны // Краткие сообщения института истории материальной культуры. — 1956. — Вып. 63. — С. 103—108.
Ссылки
- [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=09.06.2009&rf7571=34122 Сайт Верховной рады Украины]
- Циркуны на картах: [upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/b/bd/M-37-61_Дергачи_(1940).jpg 1940], [www.tourua.com/files/maps/M-37-061.JPG 2000] годы
Отрывок, характеризующий Циркуны
Он пожал ее руку.– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
