Цирюльник

Цирю́льник (через польск. cyrulik от лат. chirurgus) — парикмахер, владеющий элементарными приёмами врачевания. Прототипом фельдшерского сословия надо считать средневековых банщиков (balneatores) — цирюльников, которые составляли особый цех и имели право заниматься малой хирургией, вправлять вывихи, накладывать перевязки при переломах и ранах, и тому подобное. Главная их деятельность, помимо стрижки и бритья, состояла в кровопусканиях, к которым в те времена питали большое пристрастие; приставлением кровососных банок в банях они, как теперь думают, много способствовали распространению сифилиса. В течение многих столетий не существовало другого пути для изучения хирургии, как только через цирюльни. В прошлом времени цирюльники занимались педикюром. Тогда эту нехитрую услугу совмещали с лечением зубов и другими процедурами по уходу за телом. Разделение специальностей произошло в XIX веке.

См. также

• Сибирский цирюльник
• Парикмахер
• Ло-цзу — китайское божество, покровительствовавшее цирюльникам.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Цирюльник
• Фельдшеры и фельдшеризм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Цирюльник

– «Сами себя и живот наш Христу богу предадим».
«Сами себя богу предадим, – повторила в своей душе Наташа. – Боже мой, предаю себя твоей воле, – думала она. – Ничего не хочу, не желаю; научи меня, что мне делать, куда употребить свою волю! Да возьми же меня, возьми меня! – с умиленным нетерпением в душе говорила Наташа, не крестясь, опустив свои тонкие руки и как будто ожидая, что вот вот невидимая сила возьмет ее и избавит от себя, от своих сожалений, желаний, укоров, надежд и пороков.
Графиня несколько раз во время службы оглядывалась на умиленное, с блестящими глазами, лицо своей дочери и молилась богу о том, чтобы он помог ей.
Неожиданно, в середине и не в порядке службы, который Наташа хорошо знала, дьячок вынес скамеечку, ту самую, на которой читались коленопреклоненные молитвы в троицын день, и поставил ее перед царскими дверьми. Священник вышел в своей лиловой бархатной скуфье, оправил волосы и с усилием стал на колена. Все сделали то же и с недоумением смотрели друг на друга. Это была молитва, только что полученная из Синода, молитва о спасении России от вражеского нашествия.
– «Господи боже сил, боже спасения нашего, – начал священник тем ясным, ненапыщенным и кротким голосом, которым читают только одни духовные славянские чтецы и который так неотразимо действует на русское сердце. – Господи боже сил, боже спасения нашего! Призри ныне в милости и щедротах на смиренные люди твоя, и человеколюбно услыши, и пощади, и помилуй нас. Се враг смущаяй землю твою и хотяй положити вселенную всю пусту, восста на ны; се людие беззаконии собрашася, еже погубити достояние твое, разорити честный Иерусалим твой, возлюбленную тебе Россию: осквернити храмы твои, раскопати алтари и поругатися святыне нашей. Доколе, господи, доколе грешницы восхвалятся? Доколе употребляти имать законопреступный власть?