Бацбийский язык

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Цова-тушинский язык»)
Перейти к: навигация, поиск
Бацбийский язык
Самоназвание:

Бацбур мотlтl

Страны:

Грузия Грузия

Регионы:

Кахети

Общее число говорящих:

3000

Классификация
Категория:

Языки Евразии

Северокавказская надсемья (необщепризнано)

Нахско-дагестанская семья
Нахская ветвь
Языковые коды
ISO 639-1:

ISO 639-2:

ISO 639-3:

bbl

См. также: Проект:Лингвистика

Бацби́йский язы́к, также цо́ва-тушинский, цова́тский язык (бац. Бацбур мотlтl) — язык бацбийцев. Распространён в части села Земо-Алвани Ахметского района Кахетинского края Грузии. Переселились из горной Тушетии в начале XIX в. Самоназвание — бацав (ед. ч.), бацби (мн. ч.). Общее число говорящих на бацбийском около 3 тыс. человек (оценка, 1990-е гг.). Быстро вытесняется грузинским.

Бацбийский язык — один из нахских языков; внутри них противопоставлен вайнахским языкам.

Испытал сильное влияние грузинского языка, особенно в лексике. Под влиянием грузинского языка в бацбийском языке возникли новые комплексы согласных. Наблюдаются также интерферентные явления на уровне грамматики, в частности, развитие категории лица; из грузинского языка заимствована деривационная морфема абстрактности (-об). Для системы консонантизма характерно наличие глухой фонемы лъ (утраченной вайнахскими языками), серии интенсивных согласных (лл, сс, хх, ккъ и другие) и новых комплексов согласных. Система вокализма проще, чем в других нахских языках и не включает восходящих дифтонгов. У имени существительного выделяется восемь именных классов, 10 основных падежей. Под грузинским влиянием развилось личное спряжение, сочетающееся с классным спряжением, благодаря чему в глаголе маркируется как субъект, так и объект: ас хи д-етто-с — «я наливаю воду», ахь хи д-етто-хь — «ты наливаешь воду» (д- показатель класса, и -хь личные показатели). Вместо системы обстоятельственных глагольных форм в бацбийском под грузинским влиянием развилась система сложных союзов.

Язык бесписьменный.

Язык подвержен значительному риску исчезновения. Ввиду того, что большинство цова-тушинов считают себя грузинами, внутри общины возникло противостояние идее защищать бацбийский язык из опасения, что в результате этого жителей общины будут считать негрузинами. Родители не проявляют желания учить своих детей бацбийскому языку, и сегодня только старшее поколение использует язык в быту. Велика вероятность, что через поколение на этом языке вообще не будут разговаривать[1].

Напишите отзыв о статье "Бацбийский язык"



Примечания

  1. Уитли Дж. [www.ecmicaucasus.org/upload/publications/working_paper_42_rus.pdf Грузия и Европейская хартия региональных языков или языков меньшинств.] Рабочий доклад № 42 Европейского центра по вопросам меньшинств. Июнь 2009 г. — ISSN: 1435-9812 — С. 17

Литература

  • Гагуа Р. Р. Изменения бацбийского глагола по грамматическим классам // ЕИКЯ. — Тбилиси, 1953. — Т. IV.
  • Гагуа Р. Р. Способы выражения числа и аспекта в глаголе бацбийского языка // ЕИКЯ. — Тбилиси, 1962. — Т. XIII.
  • Гагуа Р. Р. Основные вопросы фонетики и морфологии бацбийского имени // ЕИКЯ. — Тбилиси, 1983. — Т. X.
  • Дешериев Ю. Д. Некоторые особенности эргативного строя предложения в бацбийском языке. Язык и мышление. — М.-Л., 1948. — Т. XI.
  • Дешериев Ю. Д. Бацбийский язык. Фонетика, морфология, синтаксис, лексика / Ответ. ред. Б. А. Серебренников. — АН СССР. Институт языкознания. — М.-Л., 1953. — 384 с. — 1000 экз.
  • Дешериев Ю. Д. Бацбийский язык // Языки народов СССР. — М, 1967. — Т. IV.
  • Чрелашвили К. Т. О количестве грамматических классов в цоватушинском (бацбийском) языке. — Тбилиси: «Орион», 1967.
  • Чрелашвили К. Т. Хронологические типы спряжения глаголов в бацбийского языка и вопрос «полиперсонализма» в плане структурно-типологического сопоставления с грузинским полиперсональным глаголом // ЕИКЯ. — Тбилиси, 1962. — Т. IX.
  • Чрелашвили К. Т. Об аспектных оппозициях глагола в бацбийском (тушинском) языке / Тбилисский университет Георгию Ахвледиани. — Тбилиси, 1969.
  • Чрелашвили К. Т. О морфологической интерференции в бацбийском языке. Языкознание. — Тбилиси, 1977.
  • Чрелашвили К. Т. [www.philology.ru/linguistics4/chrelashvili-99.htm Бацбийский язык] // Языки мира: Кавказские языки. — М, 1999. — С. 197—203.
  • Holisky D. A. The case of the intransitive subject in Tsova-Tush (Batsbi). Studies in ergativity. — Amsterdam; New York; Oxford; Tokyo, 1987.
  • Holisky D. A., Gagua R. Tsova-Tush (Batsbi) // The indigenous languages of the Caucasus. V. 3. — Delmar; New York, 1994.
  • Schiefner A. A. von. Versuch über die Tusch-Sprache. Memoires de ľAcademie Imperiale des Sciences de Saint-Petersburg. VI ser. 9, 1856.

Словари:

  • Кадагидзе Д., Кадагидзе Н. Цова-тушинско-грузинско-русский словарь. — Тбилиси, 1984.

Ссылки

  • [bigenc.ru/text/1857649 Бацбийский язык] / Ю. Б. Коряков // Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2004—.</span>
  • [starling.rinet.ru/cgi-bin/response.cgi?root=new100&morpho=0&basename=new100\ncc\nah&limit=-1&encoding=utf-rus Базисная лексика бацбийского языка в «Глобальной лексикостатистической базе данных»]

Отрывок, характеризующий Бацбийский язык

– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!