Цоколаев-Качалаев, Эльдар Калсынович
| Цоколаев-Качалаев, Эльдар Калсынбекович | |
 Цоколаев-Качалаев, Эльдар Калсынович | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск | |
| Годы службы |
1940—1989 |
| Звание |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
| Часть | |
| Командовал |
Заместитель главнокомандующего войсками Дальнего Востока. |
Эльдар Калсынович Цоколаев-Качалаев, до 1992 года — Эльдар Вениаминович Цоколаев (24 апреля 1926 год, Буйнакск Дагестанская АССР — 2006, Москва, Россия) — советский генерал-полковник авиации, с 1984 года — командующий ВВС Дальнего Востока, зам. главнокомандущего войск Дальнего Востока. Умер в 2006 году в Москве.
Биография
Эльдар Калсынбекович Цоколаев-Качалаев родился в 1929 году в городе Буйнакске. В 1937 году его отца по национальности кумык, как врага народа, арестовали (позднее он был реабилитирован). Мать — осетинка, увезла сына в Осетию и дала ему свою фамилию. Там Эльдар закончил 10 классов. Поступил в спецшколу ВВС, затем в Ейское военное авиационное училище летчиков. Э. К. Цоколаев-Качалаев вырос от курсанта до генерал-полковника авиации. По службе соответственно занимал должности командира экипажа, звена, эскадрильи, авиационной дивизии. С этой должности генерал-майор авиации Э. К. Цоколаев-Качалаев прибыл в 1972 году во Львов заместителем командующего Воздушной армии, через некоторое время стал командующим Воздушной армией Прикарпатского военного округа.[1].
Из воспоминаний полковника в отставке П.Телякавова; «Эльдар Калсынбекович летал на самолетах всех типов, которые были на вооружении Воздушной армии. Летал классно, мужественно. Знаю много примеров нештатных ситуаций, когда на больших высотах он попадал в смертельно опасные ситуации, но благодаря своему высокому мастерству, отличному знанию авиатехники, мужеству выходил из аварийных ситуаций, спасая и самолет, и собственную жизнь».
В 1983 году постановлением Совета министров СССР Качалаеву-Цоколаеву Э. К. присвоили воинское звание генерал-полковника авиации. В этом же году его назначили на маршальскую должность командующего ВВС — заместителя Главнокомандующего войсками Дальнего Востока. В его оперативном подчинении были три воздушные армии фронтового назначения, морская ракетоносная палубная авиация Тихоокеанского флота, авиация ПВО и одна Воздушная армия дальней авиации, дислоцированные от Урала до Командорских островов и от Земли Франца Иосифа до КНР и Кореи.[2].
Учёба
- В 1949 году — Авиационная спецшкола (г. Ростов-на-Дону);
- В 1952 году — Военно-морское авиационное училище имени Сталина (окончил с отличием);
- В 1964 году — Военно-воздушная академия имени Ю. А. Гагарина;
- В 1966 году — адъюнктура.
Карьера
- С 1952 года — служба на Тихоокеанском флоте;
- С 1964 года — командир авиационного полка ВВС южной группы войск (Венгрия);
- В 1969-1972 годы — командир истребительной авиационной дивизии (под Будапештом);
- В 1972 году — генерал-майор авиации;
- В 1972-1974 годы — зам. командующего воздушной армии (Львов);
- С 1977 года — командующий воздушной армии;
- С 1983 года — генерал-полковник авиации
- С 1984 года — командующий ВВС Дальнего Востока, зам. главнокомандущего войсками Дальнего Востока.
Награды
«Заслуженный военный летчик СССР», Орден Красного знамени (1977), орден «За службу Родине» III степени, Орден Боевого Красного знамени МНР, более 20 медалей разных стран (Польша, Чехословакия, Болгария, Вьетнам, МНР); Чемпион Тихооканского флота по гимнастике (1954)[3].
Семья
Родители: Качалаев Калсын Абдулшаидович (1898); Цоколаева Ольга Ивановна (1902).
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Интересные факты
« Помню, в процессе наших бесед он проявлял заметный интерес к Дагестану. Его инициатива по поиску родственников в Дагестане увенчалась успехом; в Хасавюрте нашелся двоюродный брат, а в Махачкале брат по отцу. После этого он неоднократно бывал на родине отца. Участвовал в работе конгресса соотечественников, проходившем в 1992 г. в Махачкале. Некоторое время работал в Представительстве Республики Дагестан при Президенте Российской Федерации. Через годы Эльдар внес изменения в фамилию и отчество и уточнил национальность. Анкетные данные стал заполнять: Качалаев-Цоколаев Эльдар Калсынбекович, по национальности: кумык по отцу, осетин по матери» .[4].
Из книги С.Гаджиевой «Кумыки»; «Эльдар Калсынбекович Цоколаев из рода Кочелаевых с. Аксай Хасавюртовского округа, отдельные члены его рода жили в отсёлке Аксай-Кочелай кутан. Среди них были и военные и гражданские. Так, например Казакбий Кочелаев до пенсии служил подпоручиком (1893), Сорухан Кочелаев имел чин корнета (1852)».
Напишите отзыв о статье "Цоколаев-Качалаев, Эльдар Калсынович"
Примечания
- ↑ [www.riadagestan.ru/news/2006/8/23/20716/ В память об Эльдаре Цоколаеве-Качалаеве — РИА «Дагестан» — Республиканское информационное агентство]
- ↑ [www.dagpravda.ru/?com=materials&task=view&page=material&id=6119 Витязь Пятого океана — Газета «Дагестанская правда»]
- ↑ [kumukia.ru/person?pid=2201 Кумыкский мир | Персона]
- ↑ .www.dagpravda.ru/?com=materials&task=view&page=material&id=6119
Отрывок, характеризующий Цоколаев-Качалаев, Эльдар Калсынович
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.
Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
