Симеон (Цонев)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Симеон и фамилией Цонев.

Епископ Симеон (в миру Димитрий Попантонов Цонев; 8 октября 1900, Ичме, Болгария — 24 мая 1971, София) — епископ Болгарской Православной Церкви, епископ Траянопольский.

Биография

Родился 8 октября 1900 года в селе Ичме (ныне Стефан-Караджово), Болгария, пятым ребёнком и четвёртым сыном в семье местного священника Антона Цонева. По материнской линии связан с родом воеводой Стефана Караджей.

Первоначальное образование получил в родном селе. Осенью 1915 года поступил в Пловдивскую духовную семинарию, которую окончил в 1921 году. С лета того же года служил экономом в Баткунском монастыре, а с сентября 1921 года до 15 октября 1923 года — учителем-воспитателем в Черепишском священническом училище.

С конца 1923 года до 1927 года обучался в новооткрытом Богословском факультете Софийского университета святого Климента Охридского.

11 мая 1924 года, на втором семестре обучения, в семинарском храме святого Иоанна Рыльского принял монашеский постриг с именем Симеон от ректора семинарии епископа Величского Михаила. Находился под духовным старчеством профессора доктора архимандрита Евфимия (Сапунджиева). 24 июля того же года был рукоположён в сан иеродиакона епископом Величским Михаилом.

С осени 1927 года до лета 1929 года проходил богословскую специализацию в Старокатолическом богословском факультете Бернского университета, Швейцария, как стипендиант Министерства иностранных дел.

После возвращения в Болгарию снова учительствовал в Черепишском священническом училище до конца 1929—1930 учебного года.

С лета 1930 года до конца 1940 года служил четыре месяца епархиальным проповедником и десять лет протосингелом в Доростольской митрополии.

25 декабря 1931 года в Русенском кафедральном храме святой Троицы был рукоположён в сан иеромонаха митрополитом Доростольским Михаилом.

25 декабря 1933 года, по решению в Священного Синода, был возведён в сан архимандрита.

С 16 января 1941 года до 31 января 1947 года был ректором Пастырско-богословского института в Черепишском монастыре.

С 1 февраля 1947 года по 15 апреля 1949 года — главный секретарь Священного Синода, после чего последовательно служил синодальным делегатом в Бачковском монастыре и начальником Отдела духовного надзора за ставропигиальными монастырями при Священном Синоде.

С 5 августа 1951 по 15 июля 1955 года — игумен Бачковского монастыря.

27 декабря 1953 года в Патриаршем кафедральном храме-памятнике святого Александра Невского был хиротонисан во епископа с титулом Траянопольского, став первым духовным лицом, рукоположенным во епископа после восстановления патриаршества в Болгарской Церкви 10 мая 1953 года.

С 15 июля 1955 года был главным редактором журнала «Духовна култура», и одновременно состоял епископом в расположении Священного Синода.

С 1 сентября 1960 года до мая 1961 года — викарий Доростольского митрополита.

С мая 1961 года до кончины — вновь епископ в расположении Священного Синода.

Скончался 24 мая 1971 года в Софии. Погребён на софийском Центральном кадбище.

Ссылки

• [drevo-info.ru/articles/22835.html Симеон (Цонев)] // Открытая православная энциклопедия «Древо»
• [www.archives.government.bg/opisi_files/30_F_634K_1.doc.htm ИСТОРИЧЕСКА СПРАВКА]

Отрывок, характеризующий Симеон (Цонев)

В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.