Цопф, Герман
Герман Цопф (нем. Hermann Zopff; 1 июня 1826, Глогау, Силезия — 12 июля 1883, Лейпциг) — немецкий композитор.
Первоначально изучал земледелие в Бреслау и Берлине, однако в 1850 году с открытием Городской консерватории Берлина (будущей Консерватории Штерна) поступил в неё для изучения композиции под руководством Адольфа Бернхарда Маркса, учился также игре на фортепиано у Теодора Куллака. Затем преподавал там же теорию музыки, позднее некоторое время руководил в Берлине собственной музыкальной школой. С 1864 года был привлечён Францем Бренделем к сотрудничеству в Новой музыкальной газете, в связи с чем переехал в Лейпциг; после смерти Бренделя в 1868 году стал её соредактором. Преподавал в Лейпцигской консерватории (среди его учеников, в частности, Феликс Вейнгартнер).
Цопф был сторонником и последователем Рихарда Вагнера, в том числе построении оперы на основе лейтмотива. Кроме масштабных опер «Иуда Маккавей» (1879), «Мухаммед», «Константин» и «Карломан» ему принадлежат многочисленные хоровые и вокальные сочинения, симфоническая поэма «Телль», фортепианные пьесы. Помимо музыкальных произведений оставил множество статей о музыке, монографию «Основы теории оперы» (нем. Grundzüge einer Theorie der Oper; 1868), книгу «Начинающий дирижёр» (нем. Der Angehende Dirigent; 1881) и др. Как отмечал в 1900 году Музыкальный словарь Гроува, Цопф «сочетал логичность, точность и добросовестность в своей работе с добротой, щедростью и гостеприимством в своей общественной деятельности»[1].
Напишите отзыв о статье "Цопф, Герман"
Примечания
- ↑ A. H. W. [Mrs. Wodehouse]. [en.wikisource.org/wiki/Page:A_Dictionary_of_Music_and_Musicians_vol_4.djvu/530 Zopff, Hermann] // A Dictionary of Music and Musicians. — L.: MacMillan & Co., Ltd., 1900. — Vol. 4, p. 514. (англ.)
Ссылки
Отрывок, характеризующий Цопф, Герман
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
